Расшифрованный Сервантес. Необыкновенная жизнь автора «Дон Кихота» - Тимур Федорович Дмитричев

им Лопе де Руэда. Другими словами, христиане имели в определенной мере возможность заниматься некоторой культурной деятельностью, что позволяет полагать, что Сервантес, пребывая в плену, мог заниматься, а с его увлеченной творческой натурой и наверняка занимался стихотворчеством, писал пьесы и рассказы.

Как свидетельствует целый ряд его произведений, с присущим ему живым интересом ко всему новому и острой наблюдательностью он очень близко и внимательно изучил не только быт своих товарищей по пленению, но и сложную социальную жизнь разных слоев общества самих алжирцев. Но для сбора таких сведений и наблюдений нужно было иметь доступ к их источникам, что позволяет нам полагать, что в годы своего пленения Сервантес обладал относительной свободой передвижения и общения с местным населением различных социальных общин. Возможно, ввиду его неспособности пользоваться второй рукой, его не отправляли на тяжелые физические работы, а использовали помощником в домашних делах и в качестве посыльного, что открывало ему доступ для общения с людьми на разных уровнях местного населения. Его высокая эрудиция и начитанность не могли не делать его интересным собеседником для образованных представителей общества, давая ему возможность познавать их жизнь со всеми ее особенностями и новизной как для человека другой цивилизации.

Вполне естественно, что после первых и морально особенно трудных месяцев своего пленения Сервантес начал постепенно привыкать к своей новой жизненной ситуации и, как он решил сразу после попадания в неволю, искать возможности обрести свободу. Поскольку на основании оказавшихся у него важных рекомендательных писем он был ошибочно отнесен своим хозяином к числу тех рабов, за которых тот рассчитывал получить выгодный выкуп, Мигель, конечно же, при первой же возможности собирался сообщить об их с Родриго положении родственникам в Испании, в принципе даже не надеясь на их способность собрать очень крупную сумму денег для получения свободы. Сознание невозможности получить свободу таким образом лишь больше укрепило его в еще ранее принятом решении добиться ее путем организации побега, несмотря на большие трудности, риск и опасности, которые были с этим связаны.

После тщательного изучения окружающей обстановки, существовавших вариантов и возможностей, заведения знакомств с надежными потенциальными соучастниками, а также с местными жителями и даже с «ренегатами», которые хотели бы подзаработать на таком деле оказанием содействия или помощи беглецам, Сервантес остановился на двух, по его мнению, наиболее перспективных планах организации побега на тот момент. Первый предусматривал похищение или покупку судна для перехода в Испанию по морю. По второму варианту следовало добраться до ближайшего испанского гарнизона в Северной Африке, которым тогда был Оран, находившийся примерно в 450 километрах к западу от города Алжира, но он ближе всего отстоял от побережья Испании. Поскольку время, выбранное для побега, выпало на январь 1576 г. – всего лишь несколько месяцев спустя после его пленения! – Сервантес понял, что выход в часто штормящее в эту пору море был бы почти наверняка фатальной авантюрой, и принял решение осуществить свой план по второму варианту, то есть пробираться по суше до Орана.

Этот вариант заключал в себе свои большие риски и трудности, поскольку до достижения испанского гарнизона беглецам предстояло пройти почти полтысячи километров, пересекая несколько враждебных арабских земель, что было связано с опасностью оказаться обнаруженными и выданными туркам или берберам. Сервантес, который все время пленения жил идеей побега, решил, что даже при таких сложностях его необходимо было осуществить. В этих целях он сумел договориться с одним мавром скрытно вывести беглецов из Алжира и довести их до самого Орана. В условленное время сам организатор побега вместе с небольшой группой соотечественников, среди которых были его друзья Антон Марко и Кастаньеда, был выведен из Алжира их проводником и направился по пути в Оран со всеми мерами предосторожности для скрытия своего перемещения по чужим враждебным краям. Однако через несколько дней сопровождавший христиан мавр предательски исчез, оставив беглецов на произвол судьбы: ведь они даже не знали, ни где они находились, ни куда или как пробираться дальше без возможности обратиться к кому-либо за сведениями или помощью. Испанцам пришлось принять отчаянное решение вернуться в свои алжирские темницы, сознавая, что их будет ждать жесткое наказание и более суровая охрана. Вот как описывает эту попытку побега Сервантес в рассказе «пленника» в «Дон Кихоте»: «…он нашел одного мавра, который должен был доставить его и других христиан в Оран по земле; тот вывел их из Алжира, а после нескольких дней пути бросил их; в результате ему пришлось возвращаться в Алжир в ту же самую темницу, в которой он находился раньше; и с тех пор с ним обращались намного хуже, чем до этого».

После возвращения в Алжир все беглецы понесли наказания, но они оказались не такими страшными и жестокими, как бывало в таких случаях обычно. Сервантесу повезло, видимо, потому, что его хозяин в расчете на получение за него большого выкупа как подопечного самого принца Хуана Австрийского, решил не срывать ожидаемую сделку очень серьезными мерами против этого дорогого беглеца. Еще больше судьба благоволила его друзьям Антону Марко и Кастаньеде: уже в марте они получили деньги на выкуп и отплыли в Испанию свободными людьми. Они, скорее всего, были теми, кто по поручению Мигеля и Родриго сообщили семье братьев об их пленении и условиях возможного выкупа. Это суждение подкрепляется и тем фактом, что уже в апреле их отец начинает предпринимать первые шаги по нахождению средств на освобождение сыновей. Бедным родственникам Мигеля и Родриго было очень трудно собрать деньги для выкупа сразу двух плененных братьев.

Первым делом их отец попытался вернуть причитавшийся ему довольно большой долг с одного из жителей Кордобы, который он безуспешно пытался получить уже последние десять лет. Вслед за этим Родриго-старший приступил к продаже части своих вещей. Несколько позже он обратился за получением помощи со стороны властей, направив свое прошение сначала в Совет Кастилии и затем в сам Королевский совет: ведь его сыновья воевали несколько лет за Испанию и за спасение христиан от турок-мусульман. Не получив ни в том ни в другом случае никакой поддержки, 9 ноября 1576 г. глава семейства вновь обращается в эти инстанции за финансовой помощью с представлением свидетельства о «чистоте» крови его рода, рассчитывая на более благосклонное отношение к его ходатайству в качестве дворянина-идальго с безукоризненной родословной. К огромному разочарованию и огорчению всех родственников, и на это новое обращение им опять отвечают отказом. Доведенная до отчаяния таким равнодушием властей мать плененных сыновей направляет свое прошение в Совет Крестовых Походов Испании, идя при этом на подлог: по