Стрела любви - Моника Маккарти

В памяти всплыли слова Финна: «требовательная… дикая…»

Нет, друг, конечно же, ошибался. Да, Маргарет временами говорит и поступает не так, как принято, но это лишь потому, что не знает, как надо, не умеет иначе. Несмотря на необычную для девушки свободу, в которой она была воспитана, в ней было что‑то детское, невинное.

Она ничего не знала об общепринятых нормах, только и всего. А ее нетрадиционное поведение было вызвано невежеством, а не безнравственностью. Ну, может быть, немножко безнравственности в ней все же было, но Йен не возражал, ибо полагал, что это даст ему больше удовлетворения в постели.

Со всем остальным поможет справиться его мать. Когда же Маргарет проведет какое‑то время в его доме с матерью и сестрами, узнает, как следует себя вести и чего ждут от его жены.

Может, в его планах что‑то не вязалось, но он предпочел об этом не думать. Все будет хорошо.

Маргарет снова положила голову ему на грудь и стала водить кончиком пальца по светлым волоскам.

— Жаль, что мы не можем остаться здесь навсегда, — сказала она со вздохом.

Йен решил, что жена прочитала его не самые радостные мысли, но тут она вдруг рассмеялась.

— Я часто думала о том, какой будет моя свадьба, но ничего подобного мне не приходило в голову.

— Ты мечтала о пышной свадьбе? — Конечно, мечтала. Все девушки об этом мечтают. Проклятье! — Мне очень жаль, Мэгги…

Маргарет покачала головой.

— Я не это имела в виду. Просто я никогда не думала, что моя свадьба будет такой романтичной… и что я могу быть так счастлива, совершив безнравственный поступок. — На ее лице появилась озорная улыбка. — Хотя, возможно, нам следует придумать другую историю, которую мы сможем рассказывать детям.

Сердце Йена заныло. Дети? «Папа овладел мамой в старом рыбацком домике, стоя у стены», — не самый удачный пример для детей.

Йен невольно рассмеялся. Эта малышка вела себя совершенно возмутительно, но, черт возьми, как же ему это нравилось!

— Но подозреваю, мне будет нелегко убедить кого‑нибудь… — Маргарет осеклась.

Йен нахмурился.

— Убедить… в чем? Что ты имеешь в виду?

Маргарет чуть отстранилась.

— Ты же почти никогда не улыбаешься. Глядя на тебя, никто не подумает, что ты способен потерять голову от страсти.

— Глядя на тебя в эту минуту, в моей способности потерять голову от страсти никто не усомнится, — криво усмехнулся Йен.

Маргарет, очень довольная собой, тихо рассмеялась.

— А мне кажется, что это ты меня соблазнил. И это было восхитительно…

— Полагаю, я должен этим гордиться.

— Да, разумеется. Знаешь… Жаль, что у меня нет зеркальца.

А Йену было жаль, что он не художник. Он бы написал ее портрет, носил его с собой всегда и везде и никогда не уставал бы смотреть на него.

Боже, она превратила его во влюбленного трубадура. Еще немного, и он станет писать сонеты и воспевать в песнях ее красоту.

Йен наклонился, нежно поцеловал жену в губы, потом коснулся губами ее лба.

— Мы должны идти.

Маргарет не шелохнулась.

— Ты уверен?

Он молча кивнул.

Судя по тревоге в глазах Мэгги, она вовсе не забыла о том, что им предстояло.

— Ты думаешь, все будет ужасно?

— Когда первый шок пройдет… Не сомневаюсь, что все будет хорошо, — солгал Йен.

И, конечно же, ничего хорошего не было. Прошло уже дней десять после их возвращения в замок, а Маргарет все еще трепетала, вспоминая произошедшее.

Блаженное забытье полуразрушенного рыбацкого домика развеялось в тот самый момент, когда они проехали под решеткой и оказались перед ее братьями, уже собиравшимся отправиться на поиски.

Маргарет не знала, что хуже — смотреть на ожесточенную драку между ее родными братьями и человеком, которого она любила, или видеть холодную ярость отца, когда она и ее новоявленный супруг, у которого все еще шла носом кровь, пришли к нему в королевский солар и сообщили о том, что сделали.

Война между двумя кланами могла разразиться в тот же миг, не вмешайся мать Йена. Когда мужчины орали друг на друга, изрыгали угрозы и объявляли ультиматумы, Ригнах Маклин спокойно вышла к ним и сказала, что уже слишком поздно, — мол, Маргарет, возможно, уже беременна, и ее, Ригнах, первый внук не будет рожден ублюдком. И еще сказала, что необходимо как следует подумать и найти наилучший выход из неприятной ситуации.

Несмотря на ее вмешательство, Маргарет не обманывала себя и не считала мать Йена своей сторонницей. По‑прежнему взгляд леди Ригнах, обращенный на нее, выражал откровенное презрение. Она смотрела на нее только мельком. Казалось, высокородная дама опасалась испачкаться, если ее взгляд задержится на новоявленной родственнице надолго. Леди Ригнах считала Маргарет ниже себя и была уверена, что она соблазнила ее сына и вынудила заключить тайный брак.

Какое‑то время Маргарет надеялась: пройдет первый шок, и тогда станет лучше. Но лучше не стало. Реакция ее семьи была такой же, возможно — даже хуже. И не важно, что идея о ее браке с младшим Комином была не очень‑то здравой. Все равно она чувствовала, что подвела отца, разрушила его планы. Она очень хотела, чтобы он ее понял, но отец не желал слушать объяснений, и не сказал ей и трех слов в дни, предшествовавшие ее отъезду.

Даже Дункан считал ее предательницей, вступившей в брак с врагом. Но ведь Йен теперь не станет воевать с ними… или станет? Об этом она не думала, наслаждаясь близостью с любимым в старом рыбацком домике, и теперь мысль о том, что если начнется война, то она окажется в стане врагов своей семьи, приводила ее в отчаяние. Она поклялась сделать все возможное, чтобы убедить Йена стать на сторону ее клана и Коминов, если война все же будет. Перспектива заполучить на свою сторону такого замечательного воина как Йен Маклин — единственное, что немного смягчило бы ее семейство.

Мать Йена полагала, что ее сыну и Маргарет лучше покинуть замок и вернуться в Гилен на острове Керрера. Только тогда сплетни утихнут. Маргарет считала, что леди Ригнах не может вынести позора. Как‑никак ее сын женился на дикарке из Богом забытого отдаленного уголка Шотландии.

А вот Бригид радовалась за подругу, но и с той было что‑то не так. Маргарет не раз пыталась выяснить, что случилось, но подруга молчала. Только один раз Бригид призналась, что восхищается ею, поскольку Маргарет повиновалась зову сердца и не позволила никому преградить ей путь к счастью, раз уж она кого‑то полюбила.

Неужели и Бригид влюбилась? Маргарет хотелось остаться с подругой, но была вынуждена попрощаться, зная, что теперь они долго не увидятся.