Алхимик - Пауло Коэльо

— Пусть Аллах явит все свое могущество, —ответил вождь. — Я хочу увидеть, как человек обернется ветром.

Однако имена тех, кто выказал страх, онзапомнил. И решил, когда ветер уляжется, снять обоих с должности, ибо людямпустыни страх неведом.

* * *

— Ветер сказал мне, что ты знаешь любовь, —обратился Сантьяго к солнцу. — А если так, то должно знать и Душу Мира — онаведь сотворена из любви.

— Отсюда мне видна Душа Мира, — отвечалосолнце. — Она обращается к моей душе, и мы вместе заставляем травы расти, аовец переходить с места на место в поисках тени. Отсюда — а это очень далеко отвашего мира — я научилось любить. Я знаю, что если хоть немного приближусь кЗемле, все живое на ней погибнет, и Душа Мира перестанет существовать. И мыиздали глядим друг на друга и издали любим друг друга. Я даю Земле жизнь итепло, а она мне — смысл моего существования.

— Ты знаешь любовь, — повторил Сантьяго.

— И знаю Душу Мира, потому что в этомнескончаемом странствии во Вселенной мы с ней много разговариваем. Онарассказала мне, в чем главная ее трудность: до сих пор лишь камни и растенияпонимают, что все на свете едино. И потому не требуется, чтобы железо былоподобно меди, а медь ничем не отличалась от золота. У каждого свое точноепредназначение в этом едином мире, и все слилось бы в единую симфонию Мира,если бы Рука, которая написала все это, остановилась в пятый день Творения.Однако был и шестой.

— Ты мудро, — ответил юноша, — ибо все видишьиздали. Но ты не знаешь, что такое любовь. Не было бы шестого дня Творенья — непоявился бы человек. И медь так и оставалась бы медью, а свинец — свинцом. Да,у каждого Своя Стезя, но когда-нибудь она будет пройдена. А потому надопревратиться во что-то иное, начать новую Стезю. И так до тех пор, пока ДушаМира в самом деле не станет чем-то единым.

Солнце призадумалось и стало сиять ярче.Ветер, получавший удовольствие от этого разговора, тоже задул сильней, спасаяСантьяго от ослепительных лучей.

— Для того и существует алхимия, — продолжалСантьяго. — Для того чтобы каждый искал и находил свое сокровище и хотел послеэтого быть лучше, чем прежде. Свинец будет исполнять свое назначение до техпор, пока он нужен миру, а потом он должен будет превратиться в золото. Такговорят алхимики. И они доказывают, что, когда мы стараемся стать лучше, чембыли, все вокруг нас тоже становится лучше.

— А с чего ты взял, будто я не знаю, что такоелюбовь? — спросило солнце.

— Да ведь когда любишь, нельзя ни стоять наместе, как пустыня, ни мчаться по всему свету, как ветер, ни смотреть на всеиздали, как ты. Любовь — это сила, которая преображает и улучшает Душу Мира.Когда я проник в нее впервые, она мне показалась совершенной. Но потом яувидел, что она — отражение всех нас, что и в ней кипят свои страсти, идут своивойны. Это мы питаем ее, и земля, на которой мы живем, станет лучше или хуже взависимости от того, лучше или хуже станем мы. Вот тут и вмешивается силалюбви, ибо, когда любишь, стремишься стать лучше.

— Ну, а от меня чего ты хочешь?

— Помоги мне обернуться ветром.

— Природа знает, что мудрее меня ничего нет насвете, — ответило солнце, — но и я не знаю, как тебе обернуться ветром.

— К кому же тогда мне обратиться?

Солнце на миг задумалось: ветер,прислушивавшийся к разговору, тотчас разнесет по всему свету, что мудростьсветила не безгранична. А кроме того, неразумно было бы бежать от этого юноши,говорившего на Всеобщем Языке.

— Спроси об этом Руку, Написавшую Все, —сказало оно.

* * *

Ветер ликующе вскрикнул и задул с небывалойсилой. Несколько шатров было сорвано, привязанные лошади оборвали поводья, людина скале вцепились друг в друга, чтобы не слететь.

* * *

Сантьяго повернулся к Руке, Написавшей Все, исейчас же ощутил, как Вселенная погрузилась в безмолвие. Он не осмелилсянарушить его.

Потом сила Любви хлынула из его сердца, и онначал молиться. Он ни о чем не просил в своей молитве и вообще не произносил нислова, не благодарил за то, что овцы нашли пастбище, не просил ни посылать влавку побольше покупателей хрусталя, ни чтобы женщина, которую он повстречал впустыне, дождалась его. В наступившей тишине он понял, что пустыня, ветер исолнце тоже отыскивают знаки, выведенные этой Рукой, тоже стараются пройтиСвоей Стезей и постичь написанное на одной из граней изумруда. Он понял, что знакиэти рассеяны по всей Земле и в космосе и внешне в них нет никакого значения ипричины. Ни пустыни, ни ветры, ни солнца, ни люди не знают, почему они былисозданы. Только у Руки, Создавшей Все, были для этого причины, и только онаспособна творить чудеса: превращать океаны в пустыни, а человека — в ветер. Ибоона одна понимала, что некий замысел влечет Вселенную туда, где шесть днейТворения превращаются в Великое Творение.

И юноша погрузился в Душу Мира, и увидел, чтоона — лишь часть Души Бога, а Душа Бога — его собственная душа. И он можеттворить чудеса.

* * *

Самум дул в тот день как никогда. И изпоколения в поколение будет передаваться легенда о юноше, который превратился вветер и едва не уничтожил весь лагерь, бросив вызов самому могущественномувоеначальнику пустыни.

Когда же ветер стих, все поглядели туда, гдестоял юноша, но его там уже не было. Он находился на другом конце лагеря, рядомс часовым, полузасыпанным песком.

Колдовская сила напугала всех. Лишь двоеулыбались: Алхимик, гордившийся своим учеником, и вождь племени — он понимал,что ученик этот осознал могущество Всевышнего.

На следующий день он отпустил Сантьяго иАлхимика на все четыре стороны и дал им в провожатые одного из своих воинов.

* * *

Они ехали весь день, а когда стало смеркаться,Алхимик отправил воина обратно и слез с коня.

— Дальше поедешь один, — сказал он Сантьяго. —До пирамид три часа пути.

— Спасибо тебе, — отвечал юноша. — Ты научилменя Всеобщему Языку.

— Я просто напомнил тебе то, что ты знал и безменя.

Алхимик постучал в ворота монастыря. К немувышел монах в черном, они о чем-то коротко переговорили по-коптски, и Алхимикпригласил Сантьяго войти.

— Я сказал, что ты мне поможешь.