Надвигается беда - Рэй Брэдбери

Ведьма задержала дыхание. Шар завис между вдохом и выдохом.Она решила рискнуть и вдохнула. Шар, потяжелев, пошел вниз. Выдохнула — взлетелвверх. Надо выждать.

Растопырив ладонь, Вилли приставил большой палец к носу ипомахал.

Ведьма сделала большой вдох. Шар провалился.

«Ближе!» — подумал Вилли.

Нет, она осторожничала, спускалась по пологой спирали,ориентируясь на острый запах адреналина. Вилли вертел головой, следя за шаром.

«Ты что, хочешь, чтобы у меня голова открутилась? —мысленно прикрикнул он. — Думаешь, затошнит от твоего кружения?»

Нет. Шар опять завис Оставалось последнее средство. Онповернулся к шару спиной и застыл.

«Ведьма, — думал он, — ты же не устоишь».

Совсем близко ощущалось зеленое скользкое облако, слышалосьпоскрипыванье плетеной корзины, шею и спину обдавало холодом. Уже близко!

Ведьма снова вдохнула. Балласт из звездного света и ночноговетра бросил шар вниз.

Ближе!

Слоновья тень тронула его ухо. Вилли протянул руку заоружием. Тень накрыла его. Словно паук коснулся волос — неужто рука?!Вскрикнув, он обернулся. Ведьма тянулась к нему из корзины. До нее было небольше двух футов. Он нагнулся, перехватил лук поудобнее. Ведьма унюхала,учуяла, поняла, что у него в руках! Она попыталась выдохнуть, но от ужасатолько затаила дыхание. Шар снизился еще, и корзина заскребла по крыше.

Только одна мысль осталась в голове у Вилли: «УНИЧТОЖИТЬ!!!»Он натянул тетиву.

Лук переломился пополам. Вилли тупо уставился на стрелу,оставшуюся у него в руке.

Ведьма испустила радостный вопль. Шар пошел вверх и ударилВилли углом корзины. Ведьма снова победно заверещала. Уцепившись за крайкорзины, Вилли в отчаянии метнул стрелу, как дротик, в огромный шар надголовой. Ведьма загоготала и потянула к нему скрюченные пальцы.

Казалось, стрела летит целый час. Но вот она встретилась соболочкой шара и исчезла в ней, оставив за собой маленькую дырку. От нее, какразрез на сыре, побежала горизонтальная трещина, как улыбка на круглом лице.Шар остановился, закачался и стал спускаться. Поверхность его подернуласьрябью, форма теперь больше напоминала грушу. Причитая, бормоча и негодующевскрикивая, Ведьма заметалась по корзине. Вилли мертвой хваткой вцепился в крайи висел, болтая ногами. А шар плакал, сипел, захлебывался воздухом и скорбел освоей преждевременной кончине. Вдруг какое-то драконье дыхание подхватилоопадающую плоть и быстро поволокло назад и вверх.

Вилли разжал пальцы. Пространство засвистело вокруг него,потом больно ударило по ногам крышей, он перевалился через водосток и ногамивперед провалился в следующую пустоту, вскрикивая, пытаясь ухватиться запролетающую мимо водосточную трубу и понимая, что это не поможет, он еще успелзаметить улетающий с шипением шар. Он уносил в облака бьющий из него воздух,как раненый зверь стремится укрыться в чаще, он не хотел издыхать и все-такииздыхал.

Все это мелькнуло перед глазами Вилли в единый миг, а уже вследующий что-то грубо развернуло его, хлестнуло, и, не успев обрадоватьсядереву, он принялся считать сучки и ветки, пока, ободрав напоследок, дерево необорвало его падения, поймав в матрас из переплетенных ветвей. Как застрявшийвоздушный змей, он лежал лицом к небу и с великой радостью слушал затихающиепричитания Ведьмы, которую уносило все дальше от дома, дальше от улицы, дальшеот города. Улыбка шара становилась все шире, шар мотало из стороны в сторону.Да и шаром он уже не был. Так, зеленая тряпка, летящая по ветру невысоко надземлей, чтобы упасть в лугах, там, откуда пришла эта пакость, подальше отсонных, знать ничего не знающих домов.

Вилли казалось, что громовые удары собственного сердцавот-вот сбросят его с ненадежного батута, но зато он точно знал, что жив.

Спустя некоторое время, успокоившись, собравшись с духом итщательнейшим образом выбрав молитву, он сполз с дерева.

И за весь остаток ночи больше НИЧЕГО не произошло.

Уже на рассвете по небу с грохотом прокатилась колесницаДжаггернаута[8]. По городским крышам зашелестел дождь, захихикал в водостоках,залепетал на странных подземных языках под окнами, вмешался в сны, которыеторопливо перебирали Джим и Вилли, подыскивая подходящий и каждый разубеждаясь, что все они скроены из одной и той же темной, шуршащей, непрочнойткани.

И еще одно событие произошло под утро. На раскисшем лугу,где обосновался Карнавал, внезапно задергалась, оживая, карусель. Калиоп,судорожно давясь, выплескивал дурно пахнущие обрывки музыки.

Пожалуй, лишь один-единственный человек в городе услышал ипонял эти конвульсивные звуки.

В доме мисс Фолей открылась и тут же захлопнулась дверь.Легкие шаги простучали по улице. Дождь пошел сильнее. Молния выкинула в небедикое танцевальное коленце, на миг высветила и навек сокрыла серую землю.

Дождь приникал к окнам в доме Джима, дождь вылизывал стеклав доме Вилли, и там, и там было много тихих разговоров и даже нескольковосклицаний.

В девять пятнадцать Джим в плаще и резиновых сапогахвыбрался в воскресную непогодь. С полминуты он стоял, разглядывая крышу (там инамека не осталось ни на какую улитку), потом принялся гипнотизировать дверьВилли. Дверь покладисто отворилась, и на пороге возник Вилли. Вслед ему долетелголос Чарльза Хэллуэя «Может, мне с вами пойти?» Вилли только головой помотал.

Ребята сосредоточенно шагали к полицейскому участку. Опятьпридется объясняться с мисс Фолей, извиняться, но ведь пока они еще толькоидут, засунув руки поглубже в карманы и перебирая в памяти жуткие субботниеголоволомки. Первым нарушил молчание Джим.

— Знаешь, когда мы после крыши спать пошли, мнепохороны приснились. На Главной улице…

— А может, это парад был?

— Ха! Точно. Тыща людей, все в черном и гроб тащат,футов сорок длиной!

— Вот это да!

— Верно говорю. Я еще подумал: «Это что же такоепомереть должно, чтобы такой гробище понадобился?» Ну и подошел заглянуть. Тытолько не смейся, ладно?

— Не улыбнусь даже, честно.

— Там лежала такая сморщенная штуковина, ну, вродечерносливины. Как будто чья-то шкура, как с диплодока, что ли.

— Шар!

Джим остановился как вкопанный.

— Эй! Ты тоже видел? Но ведь шары не умирают?

Вилли молчал.

— Зачем их хоронить-то? Их же не хоронят?