Арабские звезды сияют ярче - Лариса Павловна Соболева

частое и разрушительное, поэтому я не хочу, чтобы ты потом пожалел. Большинство мужчин и женщин восстанавливаются, как после болезни, и возвращаются к привычному укладу, ничего не меняя под воздействием эмоций.

– Пророчествуешь, что я тебя брошу? Я такой негодяй?

– Ты не можешь меня бросить, потому что я тебе не принадлежу. Нас ничто не связывает – ни общий дом, ни дети, ни штамп в паспорте, ни многолетний совместный стаж. Видишь, как много нас не связывает? Я вижу наше положение таким, какое оно есть, без иллюзий, поэтому ты в любом случае не станешь негодяем в моих глазах. А теперь мой совет: для тебя важно не прирастать к этой ситуации, а когда настанет момент, спокойно ее разрешить.

Ничего себе – рассуждения, она не переставала его удивлять. Признаться, он впервые столкнулся с подобным подходом, не свойственным человеку, разве что сектанты способны так себя перестраивать, только на сектантку Богдана совсем-совсем не тянет. У нее здоровый вкус к жизни, она наслаждается всем, что ее окружает, счастлива даже по мелочам, притом не наигрывает, а искренно, Арсений не видел ее в унынии.

– А ты? – спросил он из интереса, что на свой счет она думает.

– Для меня не стоит проблема выбора, я ничего не решаю в своем положении, а твое решение приму без обид и слез. У меня не будет иных вариантов – только твой. Поэтому я тоже не хочу прирастать к тебе, потом рыдать, страдать… Жизнь стоит того, чтобы не тратить ее на страдания, м?

Логично. Но вряд ли осуществимо, ведь человек натура эмоциональная, эгоистичная, жадная, отсюда зачастую за его спиной торжествует глупость, которой помогает изворотливость. О-хо-хо, Арсений, перечисляя в уме антидостоинства, все это «богатство» обнаружил и у себя, что явилось для него большим открытием, а ему не нравилось заглядывать в себя. Не найдя, чем парировать странноватые условия Богданы, он потянулся поцеловать ее в губы – это куда приятней, чем заглядывать в будущее и в собственную персону. Она накрыла его рот ладошкой, быстро проговорив:

– Нет-нет, тебе пора. И так предстоит лгать, оправдываться… не надо увеличивать проблему. А еще нет ничего убийственней пресыщений, давай оставим послевкусие, чтобы следующая встреча была желанной… если захочешь встретиться снова.

И опять права оказалась Богдана, и Арсений стал одеваться, мечтая о следующей встрече уже сейчас. Сев в машину, он позвонил домой.

– Сеня, ты почему не брал трубку? – заполошно завопила жена, хорошо, что в салоне его трубка подключена к консоли, иначе оглох бы.

– Не кричи, – буркнул он, выезжая на проезжую часть. – У меня важные переговоры, я отключил трубку. В город приезжает важный инвестор из Эмиратов, сегодня стало известно. И я, знаешь ли, хочу, чтобы он деньги проводил через мой банк, или твой ужин важнее? Да за его расположение сейчас война начинается.

Что правда, то правда: денежный мешок приедет через пару месяцев, такие переговоры ведутся задолго. Арсению о визите стало известно сегодня, но данное событие теперь легко использовать в свою пользу – он думал о встречах с Богданой.

– Мог перед переговорами предупредить! – сбавила накал жена.

– А тебе разве не звонили из банка? – сделал вид Арсений, будто поручал сообщить жене о том, что задержится. – Завтра сниму шкуру. Слушай, Ксюха, давай дома выяснять отношения, я устал и злюсь, к тому же за рулем.

Ну, вот, с женой улажено, она ему верит… сердечко нервно дернулось, мол, какая же ты, Сеня, ты свинья… А с другой стороны, ну, свинья и что с того? Раз в год и праведники грешат.

В это же время Богдана, стоя перед зеркальной стеной в спальне, рассматривала свое отражение, отпивая из чашки травяной чай для крепкого сна. Она нравилась себе, потому улыбалась. Поставив чашку на прикроватную тумбочку, Богдана плашмя упала на кровать, сладко потянулась, после достала смартфон и позвонила.

– Привет, привет… Совершенно верно, у меня отличное настроение, просто великолепное… Потому что все идет по плану.

Феликс отрыл своим ключом, вошел в прихожую

– Настя! Ты дома?

Она появилась в дверном проеме, на шею не бросилась, как обычно, а остановилась, излучая мощный поток угрозы. На Феликса дохнуло первым скандалом и, кажется, он догадывался, откуда ветер подул, хотя не верилось, что есть настолько подлые люди, подозревал – да, но это не одно и то же с ударом подлости. Переобуваясь, он поинтересовался:

– Наш дом посетила гроза? Почему мы мрачные?

– Это что?! – гневно бросила Настя.

И выбросила вперед руку на всю длину, сжимая свадебный подарок (смартфон). У нее был простенький телефон, каким сейчас мало кто пользуется, он и купил ей кольцо с камешком, потом обручальное, а в придачу смартфон. Так было хорошо все эти месяцы, но… ничего не поделаешь, главное – спокойствие, только спокойствие.

Феликс неспешно двинул к Насте, глядя в экран смартфона, даже согнулся, чтобы получше рассмотреть себя же. Ну, да, да, не ошибся. Конечно, на фото он и Богдана в ресторане, так других компроматов на него быть не может. Феликс забрал из ее руки трубку, прошел в комнату, уселся на диван и достал свой, он все-таки профессионал и действует последовательно: сначала надо сравнить номера…

Нет, Коноплева не совсем дура, чтобы отправлять фото со своего номера, однако имя владельца он решил выяснить немедленно и позвонил коллеге из УВД, тот не брал трубку. А в это время Настя, усевшись в кресло напротив «провинившегося» мужа, требовала, указывая на свой смартфон, который он положил рядом с собой:

– Ты собираешься мне объяснять эту… это свидание?

– Терпение, тебе все объяснят…

– Кто? Когда? Я хочу сейчас!

– Алло, Оскар? Привет, это Феликс. Ты сейчас на дежурстве?.. Отлично. Оскар пробей, пожалуйста, номер, учти, мне нужно срочно знать, вопрос жизни и смерти…

Продиктовав номер телефона, с которого прислали фотографию, он сделал крутой психологический ход, дабы сбить накал взбесившейся жены:

– Настя, принеси мне, пожалуйста, стакан воды.

Психологический ход не удался, она огрызнулась:

– Не принесу! Сам иди за своей водой. Но сначала хочу услышать твое вранье. Не будешь объяснять? Тогда я соберу вещи и поеду к папе Вове! И к твоей теще.

– Я готовлюсь к объяснению, – миролюбиво сказал Феликс, при том уже теряя терпение. Но тут раздался звонок, он услышал, услышала и Настя по громкой связи:

– Номер Коноплевой Ольги, у нее два номера.

– Спасибо, – протянул Феликс с некоторым удивлением. Теперь он выбрал следующий номер, ворча: – Надо же, как ее взбесила фотка, невиннее которой не бывает.

– А ты почитай, что там написано.

– «Твой муж на свидании», – прочел он вслух в ее смартфоне. – М-да, за нас взялись, но пока несерьезно.

– Все, хватит! – подскочила Настя.

Видимо, она долго жила в ужасных фантазиях, терзавших ее самолюбие, собственно, в этом состоянии и пять минут – вечность. Феликсу жалко ее, только сейчас любой его шаг будет воспринят враждебно, он только спокойно произнес, нажимая на вызов второй раз:

– Не кричи.

– Я не кричу! Я бешусь! Потому что ревную!

– Паша! – воскликнул Феликс, когда Терехова ответил. – У меня дома буря, ты обязан объяснить моей жене про ресторан… Не, Паша, трубку не дам, приезжай сам, пусть часть моей бури на тебя перекинется, ты ведь тоже заслужил.