📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыПоследнее слово - Фридрих Незнанский

Последнее слово - Фридрих Незнанский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 83
Перейти на страницу:

Но реальность оказалась куда прозаичнее. Три года здорово изменили бывшего подполковника. Он стал как бы меньше ростом и усох телом. Словно тюрьма и колония высосали из него все соки. Никакой радости от встречи не наблюдалось и на его сморщенном и потемневшем, будто сушеное дерево, лице. Только глаза светились каким-то голубым, загадочным блеском. Кстати насчет загадочности. Это разве что в первый момент встречи она показалась Гордееву, — не было там, как быстро убедился он, никакой загадочности, зато была некая сумасшедшинка, отчего они так и блестели.

Разных психов приходилось в жизни встречать Юрию Петровичу — и с погасшими, словно размытыми, ушедшими внутрь себя взглядами, и с нестерпимым блеском расширенных зрачков — всяких. Но там он уже заранее знал диагноз, а тут что? Неужели все-таки человека так сломало? Это что ж надо было с ним делать? Да и срок-то был невелик, всего три года, бывает, летят так, что даже и не замечаешь…

Но с Савиным точно что-то произошло, причем, кажется, необратимое.

Он выслушал молча пространный «доклад» Гордеева, касавшийся Екатерины Юрьевны, и кивнул так, будто и сам давно все знал, но только хотел лишний раз в этом убедиться. И теперь, удостоверившись, он как бы успокоился. Сидел молча, ничем не интересовался, даже тем, куда его везут. И Гордееву пришлось чуть ли не по— новому выдавать теперь и эту информацию. Савин кивал — равнодушно, будто она его не касалась совершенно.

Смутное какое-то ощущение было у Гордеева. Вроде бы и победа, пусть небольшая, но реальная же! А победного ощущения нет.

Он привез Савина на Профсоюзную, сам сбегал за представителем ЖЭКа, который официально, на основании документов о досрочно-условном освобождении хозяина этой квартиры, оборвал полоску бумаги, заляпанную лиловыми печатями. Соседи поздравили с возвращением и вручили ключи. Словом, все как бы чин чином. Но оставлять сейчас Савина одного он не решился. Мало ли что может прийти в голову одинокому человеку в подобной ситуации!

И Юрий Петрович решился продолжить собственные «мучения» — вызвался, так теперь сам и отвечай за свои поступки…

Савин помылся, побрился, приоделся, и они отправились поужинать в приятной обстановке большого скопления людей. Гордеев для этой цели выбрал не самый дорогой, но довольно уютный ресторан «Тбилиси» в Теплом Стане, в котором был как-то просто проездом, без особой цели, и ему понравилось — и кухня, и обслуживание. Да и находился он относительно недалеко от дома Савина.

Гордеев имел цель посидеть за хорошим острым, кавказским ужином, за мягким вином и в спокойной обстановке обсудить, дать возможность и Николаю Анисимовичу с новой точки зрения взглянуть на прожитые три года и постараться, возможно, найти в них теперь щадящие, даже и юмористические моменты. Недаром же говорил классик, что человечество, смеясь, расстается со своим прошлым. Вот и надо для начала найти в себе силы улыбнуться, посмеяться над собой и ситуацией, чтобы после твердо уже уверовать, что прошлое, каким бы оно ни было, больше не вернется, и нужно жить действительно по-новому.

Но что-то психологическая помощь Гордееву удавалась слабо. Не действовала мирная, почти домашняя обстановка на Савина. Напротив, казалось все время, что его что-то беспокоит.

Он беспрестанно оглядывался, пристально присматривался к сидящим за столами соседям, и от этой его показной «пристальности» Гордееву становилось неудобно за своего визави. Юрия Петровича и самого словно бы давило что-то, он испытывал непонятное неудобство, причину которого объяснить себе не мог.

Невольно зашла речь о Екатерине Юрьевне. Гордеев только упомянул ее имя в связи с тем, что официальное соглашение на защиту было подписано от ее имени деятелями из фонда, выступавшими ее поручителями. Но стоило лишь прозвучать ее имени, как Савин нахмурился, ушел в себя. Потом с брезгливым выражением процедил, что не ожидал от нее такого предательства. Он всю жизнь заботился лишь о том, чтобы сделать ее жизнь спокойной и безоблачной, и вот — благодарность.

Не ожидал он предательства и от Игоря Самойлова, которого всегда считал близким другом. А оказалось, что они — Самойлов и Катерина — постоянно обманывали его, будучи любовниками, и только и ждали, чтоб избавиться от него. Он воображал, какая мерзкая радость охватила, должно быть, их, когда они узнали о том, что он арестован…

Гордеев пытался возражать, сказал, что он встречался с Екатериной Юрьевной и никакой неприязни в отношении к Николаю Анисимовичу с ее стороны вовсе не ощутил. Возможно, теперь говорит в нем оскорбленное самолюбие, тут он возражать не может, но и зря порочить женщину, когда она сама не имеет возможности защититься и как-то объяснить причины такого своего решения, было бы, наверное, не очень правильно. Но даже и такая обтекаемая форма возражения вызвала у Савина чуть ли не взрыв отрицательных эмоций. И Юрий Петрович даже пожалел, что случайно затронул этот вопрос, и постарался перевести разговор на другую тему — о будущем, которое, собственно, настало уже сегодня.

Поговорили о том, чем теперь станет заниматься Савин, к чему его больше тянет. С прежней службой было, разумеется, все полностью покончено. Устраиваться в какое-либо охранное агентство — дело бессмысленное: судимость за плечами. Оставалось разве что лишь то, к чему, как говорится, лежали руки. А у Савина с юности были «рабочие» руки, он умел и молоток держать, и гвоздь правильно забить, и шуруп вывернуть, и в электротехнике разбирался — сам всегда чинил, если что-то в доме перегорало или гас свет.

По ходу обеда и обрывочного, перескакивающего с одного предмета на другой, разговора Гордеев узнал, что в колонии Савин познакомился с парой хороших, толковых ребят, которые обещали по выходе на волю не оставить в одиночестве и беде своего доброго товарища. Вот на них он, собственно, и может рассчитывать.

А так, вообще?

Зря, наверное задал Гордеев этакий философский вопрос — ну а как вообще? Потому что состояние Савина вмиг изменилось. Только что сидел за столом и отхлебывал из бокала терпкое «мукузани», до которого оказался большим любителем еще с молодости, все понимающий и смирившийся со своей нелегкой и нелепой судьбой, пожилой уже человек, и вдруг его словно не стало. А его место снова занял какой-то упертый, агрессивный тип, который прежде всего заявил, что еще в лагерной своей жизни составил четкий план и теперь намерен привести его в действие. И в этом плане на первом месте стоит месть тем мерзавцам, которые поломали ему жизнь, уничтожили его семью, да и его самого, превратив в безвольную развалину. Но он им всем еще покажет! Они еще содрогнутся! У него еще хватит сил! Это будет такой салют его торжества, что они надолго запомнят эти сто залпов!..

С огорчением услышал Юрий Петрович слова «старой песни». Увы, с Савиным действительно произошла какая-то необратимая метаморфоза. И самое верное, что можно сделать в сложившейся ситуации, — это найти ему умного лечащего врача, который бы сумел помочь перебороть приобретенный в узилище комплекс. Если что-то из этого вообще может получиться.

Гордеев без всякого удовольствия слушал бредовые мысли Савина о неотвратимой мести, не понимая, при чем здесь какие-то сто залпов, и думал только об одном: как бы без последствий для себя и для этого сумасшедшего закончить ужин, чтобы не нарваться на скандал. А Савин, с полубезумными глазами, размахивающий вилкой и ножом, превращался за столом в какого-то странного, определенно ненормального человека, бредившего местью и угрожавшего непонятно откуда взявшимися у него запасами тринитротолуола, ожидающего, оказывается, своего «звездного часа». И он, изгнанный из органов, которым он отдал всю свою честную и сознательную жизнь, подполковник Савин, явился наконец, чтобы приблизить этот час! Час расплаты! И снова — месть и месть… Казалось, другого слова в словаре этого человека просто уже и не было.

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 83
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?