Топор отмщения - Эрл Стенли Гарднер

— Черт возьми, что с тобой?

— Тропики превратили мою кровь в простую воду, а ты… тызаставила ее закипеть.

С большим трудом я остановил машину, и Билли пересела заруль.

— Послушай, — сказала она, — тебе надо немедленно лечь впостель. Где ты живешь?

— Только не в мою квартиру. Туда нам нельзя.

— Почему?

— За ней наблюдают люди Фрэнка Селлерса. Она ничего несказала и завела двигатель.

— Куда? — спросил я.

— Ты же слышал, что, нам посоветовал коп.

Я смутно различал белые огни на галерее и ряд маленьких,аккуратно оштукатуренных бунгало. Я слышал, как Билли говорит: «Мой муж… онболен… вернулся из тропиков… спасибо… Дайте еще одеяла… да, двойной номер».

В мое сознание проник звук льющейся воды. Потом я обнаружилсебя в постели завернутым в горячее полотенце. Это немного успокоило моискачущие нервы, и подергивания мышц прекратились. Надо мной склонилась БиллиПрю.

— Теперь спи.

— Я должен раздеться.

— Ты уже раздет, глупенький.

Я закрыл глаза. Тепло обволокло меня, и я внезапнопогрузился в сон.

Проснулся я от яркого света солнца, заливавшего кровать, ипочувствовал аромат свежего кофе. Я протер глаза. Дверь тихо отворилась, и напороге появилась Билли. Она сразу успокоилась, увидев, что я уже проснулся.

— Привет, — сказала она. — Как ты себя чувствуешь?

— По-моему, прекрасно. Господи! Как я отключился вчеравечером!

— Ничего страшного с тобой не произошло, просто слабость иобморок.

— Где ты взяла кофе?

— Я ходила за покупками. Через квартал отсюда есть магазин.

— Который сейчас час?

— Откуда мне знать, черт возьми, у меня же нет часов. Еслипомнишь, ты сам мне вчера указал на это, когда пытался повесить на меняубийство.

Мгновенно в моей памяти всплыли все проблемы, связанные субийством Стенберри.

— Мне нужно позвонить в офис, — сказал я.

— Прежде всего ты должен поесть, — заявила она. — Ванная втвоем распоряжении, но долго не задерживайся, потому что я приготовлю вафли.

Билли вернулась на кухню, а я отправился насладиться горячейванной. Потом оделся, причесался и вышел на кухню. Я был ужасно голоден.

Билли посмотрела на меня задумчивыми глазами:

— Ты хороший парень, Дональд.

— Что я сделал на этот раз?

— Что в тебе есть от джентльмена, так это то, что ты неделаешь тех вещей, которых ты не делаешь, — улыбнулась она.

— Как мы здесь записаны? — спросил я.

Она ничего не ответила, — просто смотрела на меня иулыбалась. Я съел совсем немного, как вдруг мой желудок опять свело так, что ядаже не смог проглотить куска. Я отодвинул от себя тарелку.

— Выйди на террасу и посиди на солнышке, — сказала Билли. —Если женщина, которая здесь распоряжается, заговорит с тобой, не смущайся. Унас не было никакого багажа, и она думает, что мы живем в грехе, но у нее сынтоже служит на флоте.

Я вышел и уселся на солнышке. Мотель был расположен загородом, и передо мной почти до самого горизонта расстилалась долина, а дальшецепочка покрытых снегом вершин выделялась на фоне голубого неба.

Я устроился поудобнее и расслабился. Вскоре ко мне подошлауправляющая мотелем и представилась. Она рассказала о сыне, который плавал наминоносце где-то в Тихом океане. Я сказал ей, что тоже служил на миноносце и,вполне возможно, встречал ее сына, мог даже разговаривать с ним, не зная егоимени. Она посидела рядом со мной в оранжево-желтых лучах, и мы помолчали, обапогруженные в свои мысли.

Через некоторое время вышла Билли Прю и села рядом. Вскореона напомнила, что нам пора ехать. Хозяйка тоже поднялась и извинилась, сказав,что ей надо идти. Она явно не хотела нас слушать, лишний раз демонстрируя, чтоу нас нет багажа.

Билли села за руль моей машины, и мы поехали в сторонугорода.

— Сигарету? — спросил я.

— Только не когда я за рулем, Дональд.

— Ах да, совсем забыл.

Мы уже подъезжали ко «Встречам у Римли», когда она внезапноспросила:

— О чем ты собираешься доложить своему приятелю, сержантуСеллерсу, из того, что я тебе рассказала?

— Ни о чем.

Она подъехала к тротуару и затормозила. Мягкие пальцы нежно,но сильно сжали мою руку.

— Ты хороший парень, Дональд, даже несмотря на то, что…

— Несмотря на что? — спросил я. Она открыла дверцу машины:

— Несмотря на го, что ты разговариваешь во сне. Пока,Дональд.

Было уже половина первого, когда я поставил машину настоянку возле нашего агентства и поднялся к себе. Элси Бранд уже ушла обедать.Из кабинета Берты раздался скрип кресла, потом ее тяжелые шаги. Дверьраспахнулась. Берта Кул стояла на пороге, глядя на меня с выражением холоднойзлобы. — Ты! — закричала она.

— Точно.

— Что б тебя черт побрал! Что ты о себе воображаешь? На коготы похож? Вчера я думала, что ты совсем измотался. Ты был похож на привидение!Я надрываюсь, готовлю для него омлеты, а он шляется неизвестно где!

— Ты хочешь ссориться обязательно в приемной, так, чтобы насслышали клиенты? — спросил я, усаживаясь в кресло и беря в руки утреннююгазету.

— Ты мерзкий, неблагодарный и хладнокровный наглец! Бертапотратила восьмидолларовую бутылку виски на этого болвана из полиции, чтобытебе помочь, а ты…

— Люди ходят по коридору и могу услышать, Берта. Может быть,за дверью стоит наш будущий клиент…

Берта заорала еще громче:

— Мне наплевать, сколько там клиентов стоит за нашей дверью!Я хочу высказать тебе все, и тебе придется это выслушать! Если ты думаешь, чтоможешь вернуться сюда просто так и…

На дверном стекле появилась тень чьей-то фигуры, и я молчауказал на нее Берте. Она с явным усилием взяла себя в руки.

Кто-то попытался открыть дверь, поворачивая ручку. Набравполную грудь воздуха, Берта произнесла:

— Посмотри, кто там, дружок.

Отложив газету, я пересек комнату и открыл дверь. Передомной стоял мужчина средних лет, с длинным костистым носом, высоким лбом иширокими скулами. За стеклами его очков хитро поблескивали серые глаза.