Лестница в небо - Артём Помозов

Давящая.

Вязкая.

Пока ее не прервал гул моторов.

* * *

Андрей сглотнул подступивший к горлу комок и, разлепив веки, осмотрел хмурые и сосредоточенные лица боевых товарищей.

В голове все еще крутились обрывки сна…

«Пускай это будет твое счастье. Не со мной».

Мотор старенького ЗИЛа вопил на всю округу. Грузовик дребезжал и подпрыгивал на ухабах. Дорога, чтоб ее. Разбитая, сплошь в ямах, да еще и заросшая растительностью. О комфортной поездке можно и не мечтать. В один момент так сильно тряхнуло, что анархисту подумалось, будто он сейчас вылетит из кузова. Но нет, удержался, вцепился в борт, как в спасательный круг.

Выглянул – ветер ударил в небритое, исхудалое лицо. Впереди мчался еще один грузовичок, но поменьше – «газелька». Простенькая, гражданская, не военная, без солдат в кузове. Зато груженная под завязку оружием, медикаментами и боеприпасами.

«– Я не хочу тебя терять, Андрей.

– Я понимаю. Я тоже не хочу тебя терять. Но ты сделала свой выбор. А я больше не могу мучить себя, играя роль „просто друга“. Прости меня, Оль. Прости. Не могу я быть придатком к твоему… уже мужу… Не могу давать то, что он не может дать. Ведь это делает меня несчастливым. Пойми и прости. Я боялся говорить раньше, боялся, что это может разрушить твое счастье, и я бы себе этого не простил. Но теперь-то… Пути назад нет, а молчать больше не могу. Извини, что, возможно, немного испортил такой праздник. Прощай».

Больше смотреть не на что. Сплошная лесополоса, что тянется по обе стороны от потрескавшегося асфальта.

– Андрюх, выпьем? – Огонек предложил свою фляжку.

– Разве что немного. – Андрей отпил. – Спасибо.

– Готов?

– Конечно. Иначе бы на базе остался.

– Ну и я готов. – Пироман дернул подсумок со своими коктейлями.

«Зилок» пронесся мимо испещренного пулевыми отверстиями указателя «ПРИПЯТЬ». Лист металла превратился в дуршлаг, и надпись читалась еле разборчиво.

– Глеб, ты как? – спросил у своего друга новичок Славик.

– Нормально. Сам?

– Нервничаю.

– Не ссыте, пацаны, – подбодрил Огонек. – За нами правда. Мы победим.

– Правда? За нами? – Андрей фыркнул. – Еще скажи, что мы хорошие ребята.

Все замолчали. Воздух в городе был не таким, как во всей Зоне. Не осенний, стылый, что изнутри тебя своим холодом сковывает, а горячий, напряженный. И скоро он станет плотным и невыносимым от пороховой гари и дыма. И от смрада разлагающихся тел.

Застрекотали автоматы, забарабанили по кузовам пули. Громко заработали пулеметы, рыхля песок на обочине.

– Засада! – прокричал Глеб.

– Ходу! Ходу! – вторил его друг Славка.

А Андрей молчал. Тошно ему было от сна. Давненько не думал о ней. И вот, после битвы за Армейские склады, мыслишки вернулись. Понял, что может умереть. Понял, что может больше не увидеть ее, – и как накрыло. И сразу же ненавистью страх сменился. Ненавистью за то, что она выбрала Рахмана. Просто потому, что боялась терять годы, что привязалась к нему. А когда разбежалась с ним, было уже поздно. Они оба опоздали. И оба остались в одиночестве.

Водитель ЗИЛа поддал газу.

Короткая очередь прошила лобовуху «газельки», что шла во главе колонны. Вильнув, «Газель» влетела в столб. Заскрежетал сминаемый металл, зазвенело осыпающееся стекло.

«Зилок», уйдя из-под обстрела, резко остановился.

– Выгружайтесь!

Анархисты взялись за оружие.

– Наша группа, – приказывал Андрей, выбираясь из кузова, – будет зачищать эти точки, чтобы позволить другим пробиться немного дальше. Потом объединимся с ребятами Рахмана. Они въехали в город с другой стороны, связь держат со мной по рации. Еще, думаю, надо будет смотаться к «Газели», как закончим. Спасем все, что сможем. Медикаменты и патроны. Забираем все. После того как объединимся с Рахманом, будем пробиваться к прачечной. Вопросы? Хорошо! За мной!

Андрей подхватил свой «калашников», перевел флажок на режим стрельбы очередями и, дождавшись, пока все выпрыгнут из кузова, дал отмашку.

Грузовик сорвался с места, уносясь прочь.

За другим пушечным мясом.

– Быстрее! Быстрее!

Дозиметр, прикрепленный к поясу лидера группы, стал надрываться. Радиационный фон в этой части города просто зашкаливал.

– Надеть противогазы! Химзы все проверили перед выходом? Герметично все?

Хотя какая разница… Уже ж ничего не исправить!

Но бойцы подчинились. Синхронно. Даже красиво, завораживающе. Правда, спасает ли фильтр противогаза от радиации – или это просто плацебо?

– Вперед! Не отступать! Пошли! Пошли!

Они бежали. Пригибались. В игру вступили вражеские снайперы. Пули рикошетили о кузова брошенных машин.

– За магазинчик, быстро!

Андрей скользнул за стену, Глеб и Огонек – за ним. Как и остальные бойцы. А вот Славику, лучшему другу Глеба, не хватило какой-то доли секунды. Его подстрелили первым. Парнишка бежал по дороге, до побелевших пальцев сжимая рукоятку пистолета, но мгновение – и из его груди выплеснулся кровавый фонтанчик.

Славку откинуло на спину.

На лицах анархистов не дрогнул и мускул.

На лицах всех.

Кроме Глеба.

– Прикройте! – заорал он, бросившись к другу, как ошпаренный.

– Стой! Стой, придурок!

Из-за здания магазинчика, которое анархист посчитал безопасным укрытием, показались трое противников с укороченными автоматами. Перебежав к легковушке, Андрей перевел дух и, высунувшись, до упора выжал спусковой крючок. Затем еще раз и еще. Метко и четко. На счету каждый патрон. Огонек поддержал своего лидера. Они спокойно отбились в два ствола.

– Сейчас надо до «газельки»!

– Подождите! Андрей, подожди! Прошу тебя! – Глеб затащил Славика в укрытие. – Ты держись. Держись, дружище. Я тебя подлатаю…

Рядом тявкнула граната.

– Ну, суки, ну, гниды! Получайте, тупоголовые ублюдки! – Огонек швырнул в исовцев три фирменных коктейля.

Вопли умирающих для Огонька – как симфония для меломана.

– Вот оно как… – погибающий Славка горько усмехнулся.

– Ты, главное, крепись, – все повторял Глеб, глядя на то, как на груди парня растекается алое пятно. – Ты кивни, если меня понимаешь. Кивни, ладно? Молодец. Вот. Сейчас. Я… – Глеб ножом отрезал рукав своего комбинезона. – Ты погоди только… – И замер, не в силах понять, что ему делать…

…как маленький кусочек ткани исправит ситуацию?..