Битва за Олимп - Кейт О'Хирн

Купидон кивнул:

– Тебе не нужно возвращаться в город. Я пойду.

– Я не отпущу тебя одного, – возразил Пэйлин и выглянул в окно хижины: – Скоро стемнеет. Если ты сможешь выдержать меня, то полетим вместе. Мои крылатые сандалии тоже остались в «Красном яблоке». Я хотел бы проверить, сможем ли мы их вернуть, если их еще не обнаружили. Тогда мы могли бы использовать телефон, чтобы вызвать доктора.

Купидон, казалось, хотел возразить, но затем закрыл рот.

– Я понесу тебя, – тихо произнес он. – Выдвигаемся, как только стемнеет.

Пока они ждали захода солнца, Пэйлин исследовал крошечную охотничью хижину. На кухне обнаружились консервы и сухая еда, но ничего, что подошло бы олимпийцам. Ни он, ни Купидон не ели с самого утра, и их силы понемногу убывали.

В спальне нашелся небольшой шкаф с зимней одеждой, которая могла помочь им смешаться с местными. Пэйлин отнес целую кучу одежды обратно в гостиную. Он обшарил карманы костюма агента ЦИО, который все еще носил, затем проверил карманы выбранной одежды. Ничего. Тогда он посмотрел на Купидона и агента Ти:

– У вас есть деньги?

Купидон ничего не нашел. Но агент Ти все еще был в одежде Джоэля, так что в одном из карманов отыскалось почти пятьдесят долларов, оставшихся от выигрыша с ярмарки. Он нетерпеливо протянул их Купидону.

– Думаю, нам нужно купить еще еды, – сказал Пэйлин. – Здесь полно еды для людей, но ничего, что подошло бы нам. Не знаю, как ты, а я умираю с голоду и уже начинаю слабеть.

Купидон кивнул:

– Я тоже. – Он подошел к окну: – Стемнело. Переодеваемся и выходим.

* * *

Наконец снегопад прекратился и наступила холодная звездная ночь. Когда они попытались уйти, то обнаружили, что убедить агента Ти остаться очень сложно. Он последовал за ними на улицу и молил Купидона взять его с собой. Слезы брызнули из глаз агента, когда они отказали ему.

Пэйлин проникся жалостью к агенту Ти. Он превратился в развалину. Понятно теперь, почему Купидон так неохотно использует свою силу на людях.

– Мы ненадолго, обещаю, – мягко заверил Пэйлин. – И я точно знаю, что Купидону будет очень приятно, если ты останешься со Стивом и Эрлом и сделаешь все возможное, чтобы помочь им. – Пэйлин взглянул на Купидона: – Это же так осчастливит тебя, правда?

Купидон вздохнул и опустил голову:

– Да, я буду очень счастлив, если ты сделаешь это для меня.

Кажется, его слова вполне удовлетворили расплакавшегося агента. Он шмыгнул носом и грустно улыбнулся:

– Я сделаю это для тебя. Ты будешь гордиться мной. Обещай, что вернешься целым и невредимым.

– Обещаю.

После того как агент вернулся обратно в дом, Купидон помотал головой:

– Я уничтожил его. Лучше было бы пытать агентов, чем использовать на них мои силы. От него ничего не осталось.

– Ты сделал это ради Эмили. Она бы не позволила нам причинить им вред. Уверен, когда все закончится, мы найдем способ исцелить его разум.

Купидон с сомнением посмотрел на Пэйлина, выходя из-под крыши хижины. Снега навалило по колено, он был тяжелым и влажным. Им нужно чистое место, достаточное для того, чтобы Купидон смог расправить крылья и разбежаться – иначе у него не выйдет поднять Пэйлина.

Недалеко от хижины они нашли такое место. Купидон взял Пэйлина на руки, и вдвоем они взмыли в холодное ночное небо.

Весь путь Эмили провела в крепких объятиях нирада. Прежде она путешествовала сквозь Солнечное Течение на спине Пегаса. Возможно, ее отвлекали мощные удары могучих крыльев жеребца или одно его присутствие рядом. Но в этот раз, без успокаивающего присутствия Пегаса, от яркого света и гулких звуков у Эмили закружилась голова и началась тошнота. Она подняла глаза на лицо нирада и поняла, что он точно так же не в восторге от путешествия. Его глаза были прикрыты, рот превратился в тонкую линию. Если бы рев Солнечного Течения не был таким сильным, Эмили наверняка услышала бы скулеж существа.

Наконец они оказались в глубинах другой темной пещеры. Нирады вышли на дневной свет, серый и жалкий. Придя в себя, Эмили как следует вгляделась в странный мир вокруг себя, и у нее перехватило дыхание.

Тяжелое небо заполняли штормовые тучи. Несмотря на это, воздух казался сухим, как в пустыне. Земля, на которой они стояли, оказалась черной, а с каждым шагом в воздух поднималось облако темно-серой пыли. Безжизненное пространство без следа хоть какой-нибудь растительной жизни.

Неподалеку Эмили заметила маленьких звероподобных существ, снующих по высушенной земле. По размеру и формам они напоминали енотов, но у них не было меха. Только кожа: темно-серая или коричневая, похожая на мрамор. Существа не выказывали никакого страха, спокойно наблюдая, как мимо них марширует отряд нирадов, возглавляемый крылатым вепрем. В тусклом небе над ними кружили большие кожистые существа, похожие на летучих мышей. Размах их крыльев почти не уступал крыльям Пегаса. Грациозно и проворно они рассекали неподвижный воздух. Время от время эти летучие мыши издавали странные призывные звуки, которые, казалось, разносились на многие мили вокруг.

Растений Эмили по-прежнему не замечала. Ни деревьев, ни травы, ни кустов, ни цветов. В черной сухой почве ничего не росло. Но вскоре они достигли небольшой площадки с грубо сложенными каменными строениями.

Примитивные дома состояли из четырех сплошных стен и каменной плиты, уложенной сверху на манер крыши. Эмили ожидала, что оттуда выйдут пещерные люди, но впала в ступор, когда вдруг увидела женщину. Она вышла из дома с ребенком на руках.

Женщины нирадов были такие же большие, как и мужчины, только с более длинными волосами и когтями. У них тоже оказалось по четыре толстых мощных руки, которыми они угрожающе затрясли при виде Эмили и Пегаса.

Куда бы она ни посмотрела, нирады останавливались и глядели на них. Многие рычали и злобно махали кулаками, когда их группа проходила мимо, но некоторые печально опускали головы и смотрели куда-то вдаль.

– Значит, вот это твой мир, – с трепетом сказала она своему нираду.

Он посмотрел на нее и кивнул.

– У тебя есть дети?

Глаза нирада подернулись дымкой. Эмили заметила глубокую печаль в его взгляде, когда он снова медленно кивнул.

– Они в опасности?

Он издал несколько негромких гортанных звуков, значения которых Эмили не поняла. Его лицо сморщилось от боли и посерьезнело, когда он попытался объяснить.

– Мне очень жаль, я не понимаю тебя, – тихо произнесла она. – Жаль, я не могу говорить на твоем языке. Я даже не знаю, есть ли у тебя имя. Есть?

Ее нирад кивнул и открыл рот. Он издал низкий звук, который медленно повторил несколько раз.

– Тэнг, – попыталась повторить Эмили, надеясь воспроизвести звук как можно точнее. – Тебя зовут Тэнг?