Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 1 - Николай Васильевич Сычев

1550

Там же. С. 4.

1551

См., там же. С. 7.

1552

Заметим, однако, что в одной из своих ранних работ он весьма благожелательно отзывался о трудовой теории стоимости. В этой связи автор писал: «Все существенное, что было высказано ее главными представителями и что пережило их, выражено в законе трудовой ценности, и мы полагаем, что этот закон, правильно понятый и поставленный на историческую почву, остается не опровергнутым. Но он требует дальнейшего обоснования и развития». / Мануилов А. Понятие ценности по учению экономистов классической школы. М., 1901. С. 220.

1553

См. Мануилов А.А. Политическая экономия. Курс лекций. М., 1919. С. 45–47. Эти идеи разделяли и другие авторы. / См., например: Георгиевский П.И. Политическая экономия. Т. 1. СПб., 1904. С. 28, 169.

1554

См. Пихно Д.И. Закон спроса и предложения (к теории ценности). Киев, 1886. С. 3.

1555

Там же. С. 4.

1556

См., там же. С. 4–5.

1557

Там же. С. 5.

1558

Там же. С. 5–6.

1559

Там же. С. 5. Более развернутое изложение рассматриваемых категорий было дано автором в его другой работе. / См. Пихно Д.И. Основания политической экономии. Киев, 1890. С. 34.

1560

Струве П. Теория политической экономии и история хозяйственного быта. СПб., 1913. С. III.

1561

Там же. С. II.

1562

Струве П. Хозяйство и цена. Критические исследования по теории и истории хозяйственной жизни. Ч. II. М., 1916. С. 70.

1563

См. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 25. С. 43–44.

1564

Струве П. Хозяйство и цена. Критические исследования по теории и истории хозяйственной жизни. Часть I. М., 1913. С. 96, 97.

1565

Там же. С. 88.

1566

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 25. С. 45.

1567

Там же. С. 46.

1568

Там же. С. 47.

1569

Струве П. Хозяйство и цена. Часть I. С. 91.

1570

Там же. С. 94.

1571

Кулишер И.М. Политическая экономия. СПб., 1918. С. 124.

1572

Там же. С. 125.

1573

Там же.

1574

«Только в том случае, если они в состоянии удовлетворять какие-либо наши потребности, они имеют для нас значение и мы готовы отдать за них другие предметы. В противном случае, напр., если они пользы никакой приносить не могут (сгнившие плоды) или если мы не ощущаем потребности в них (напр., дикари не интересуются различными предлагаемыми им вещами), мы за них ничего не дадим; на них нельзя будет ничего выменять, т. е. они не будут иметь не только потребительной, но и меновой ценности». / Там же.

1575

«Если вещь имеется в изобилии, в таком количестве, что всякий может удовлетворить потребность в ней, то никто, очевидно, не согласится отдать за нее другие предметы, и, следовательно, она не будет иметь меновой ценности, хотя бы и обладала ценностью потребительной. Поэтому-то вода, имея значительную потребительную ценность, лишена меновой ценности: ее имеется больше, чем нужно. Только, напр., в осажденном городе, где отрезаны источники, вода становится редкой по сравнению с потребностью в ней и приобретет ценность». / Там же. С. 126.

1576

Там же. С. 127.

1577

Там же.

1578

Там же. С. 129.

1579

Там же. «Для индейца время не имеет никакого значения, и он охотно дает за какую-нибудь безделушку продукт многих часов труда. Точно так же дикари Новой Гвинеи за несколько кусков заржавленного железа или за нитку бус отдают массу поясов, ожерелий и серег – результат продолжительного и тяжелого труда. У народов, стоящих на низшей ступени культуры, – говорит Бюхер, – мальчик требует за свой труд такое же вознаграждение, какое получает взрослый; человек, проработавший всего один час, требует такую же плату, какая дается тому, кто трудился весь день. Продолжительность затраченного времени, очевидно, не играет никакой роли». / Там же. С. 129–130.

1580

См., там же. С. 130.

1581

Там же. С. 131.

1582

См. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. I. С. 194.

1583

Имея в виду это обстоятельство, Ф. Энгельс писал: «… Средневековому крестьянину было довольно точно известно количество рабочего времени, необходимого для изготовления предметов, получаемых им в обмен. Сельский кузнец и тележник работали на его глазах, так же как и портной или сапожник, которые у нас на Рейне еще в дни моей юности ходили из одного крестьянского дома в другой и шили из самодельных тканей и кож одежду и обувь. Как крестьянин, так и те, у которых он покупал, были сами работниками: обмениваемые предметы были продуктами их личного труда. Что затрачивали они при изготовлении этих предметов? Труд – и только труд: на возмещение орудий труда, на производство сырья, на его обработку они затрачивали только свою собственную рабочую силу; могли ли они поэтому обменивать эти свои продукты на продукты других производителей иначе, чем пропорционально затраченному труду? Рабочее время, затраченное на эти продукты, было не только единственным подходящим мерилом у них для количественного определения подлежащих обмену величин, но всякое другое мерило было совершенно немыслимо. Можно ли предположить, что крестьяне и ремесленники были так глупы, чтобы обменивать продукт 10-часового труда одного на продукт часового труда другого? Для всего периода крестьянского натурального хозяйства возможен был только такой обмен, при котором обмениваемые