Скверные истории Пети Камнева - Николай Климонтович

Надя, улыбаясь своей круглой, довольно умильной и на редкость смышленой мордашкой, только что чуть одутловатой, как бывает у шизофреничек, кивала и даже показала перебинтованными руками, что, мол, вот так бутылка разорвалась – у-ух! И милиция ушла.

– Вот, Петенька, – сказала Варя, сияя не к месту своей искрящейся улыбкой, – до чего ты довел бедную девушку. Что б тебе ее трахнуть, и дело с концом. Ты все равно с бабами держать дистанцию не умеешь.

Петя только отмахнулся. И мне показалось, что Варя была в курсе дела, за коньячком болтливый Петя, видно, уж рассказал ей всю историю, тем более что эта самая Надя уже несколько раз звонила сюда: Елена Петровна дала ей новый Петин номер, устав, наверное, от ее звонков. Я засобирался, но тут Петя неожиданно энергично запротестовал: нет, останься, мы еще не допили, мы еще сбегаем . Он явно страшился оставаться с этой самой Надей наедине, как бурсак Хома с мертвой панночкой.

– Пусть пьют, – сказала Варя. И предложила, обращаясь к девице на проституточий манер: – Пойдем ко мне, Нади€н, муж в командировке, а Пете собираться надо.

– Куда собираться? – тревожно спросила Надя.

– Ну, на Кавказ, что ли. – Она подмигнула Пете и Надю увела. А Петя упросил меня его проводить, то есть остаться у него ночевать. Сделай одолжение в коем веке , прибавил он простодушно, забыв уже, сколько одолжений я ему сделал. Самое поразительное, что Петя этой ночью успел еще написать две внутренних рецензии, будто не пил, и я же должен был их доставить в редакцию одного толстого журнала. Впрочем, моя редакция была неподалеку. Пока Петя работал, я подсматривал за ним. Конечно, я готов был оказывать ему услуги от чистого сердца, но все-таки эта естественная, как дыхание, манера Пети использовать других людей восхищала. Я припомнил две истории.

Однажды летом Петю занесло в Заветы Ильича в гости к вдове какого-то детского писателя, привезенной им из Ростова-на-Дону. С самим писателем Петя был знаком и неоднократно пил водку в Доме литераторов. Тот был немолод и в пятьдесят истерически влюбился в эту ростовскую многодетную девушку, которая наплела ему к тому же, что является якобы дочерью модного тамошнего адвоката. Или гинеколога, это не важно. Потом он как-то быстро погиб прошлой зимой под поездом, когда, устремившись в магазин за водкой, переезжал на велосипеде обледенелый переезд. Теперь, могила еще не заросла, она судилась с сестрой покойного из-за наследства. Это была настоящая авантюристка, о которой в буфете ЦДЛ поговаривали, что пожилого мужа она отравила. Петя не верил и поперся к ней с изъявлением соболезнования. В соболезнованиях он провел там три дня, а когда наконец вырвался, то обнаружил, что из его сумки пропали портмоне и паспорт. Он смутно вспоминал, что в порывах пьяного сочувствия прорабатывал план женитьбы на ростовской детной вдове, но теперь мучился похмельным стыдом и желал бы паспорт вернуть.

Похитительница позвонила сама, сообщила, что паспорт Пети ею найден, и поинтересовалась, как насчет женитьбы. Тогда-то Петя и призвал меня, и мы пришли на свидание вдвоем. Мне пришлось взять инициативу в свои руки и удалось-таки вырвать документ из цепких, как у цыганки, ручек прелестницы, помойный вид которой меня поразил. И я лишний раз удивился Петиной всеядности, который, впрочем, оправдывался тем, что ему было жалко вдову .

Другой случай был иного ряда, и случился много позже, в начале демократических времен. Этот был связан с Петиной второй книжкой, которую задерживала типография, поскольку издательство не перевело денег вовремя. Но Петя уже назначил день презентации, назвал гостей, стол, фигурально говоря, был уже накрыт. Я был призван на сей раз как шофер. Ибо план был такой: Петя берет несколько бутылок водки, подпаивает типографских грузчиков и подговаривает выкрасть несколько пачек со склада. От водки грузчики не отказались, но красть книги решительно не желали. Мотив был предельно ясно сформулирован бригадиром: не хочу обратно на нары дрочить . Миссия была возложена на меня. Пока Петя отвлекал персонал, я спер-таки пару пачек, вынеся их под пальто. И фуршет состоялся. Петя раздавал автографы, чуть не забыв подарить мне экземпляр.

Вспоминая все это, я удивлялся самому себе. Больше всего меня озадачивал тот факт, что это не Петя мне остается благодарен, но я сам, услуживая ему, чувствую нечто похожее на благодарность. И я решил, что это во мне проявляется женская сторона характера, которая есть, говорят, у каждого мужчины. Нужно было бы обсудить на досуге с самим Петей эту тему…

Я все это имел случай вспомнить, потому что история с Надей отнюдь не кончилась тем вечером, когда Варвара забрала ее к себе. Рано утром мы встали, наспех выпили чаю, Петя подхватил уже собранный чемодан и машинку, мы спустились вниз. Нам предстояло доехать до метро, потом сделать пересадку и проститься на Юго-Западной: оттуда шел во «Внуково» прямой автобус… Надю, аккуратно перебинтованную, мы заметили только уже у входа в метро. Видно, она дожидалась у подъезда и принялась нас преследовать. В вагоне она уселась прямо напротив нас, пожирая Петю глазами. Тот ерзал, делал вид, что не замечает девушку, обращался ко мне как бы непринужденно. У него стал подергиваться глаз. Когда мы делали пересадку на станции Площадь Свердлова , у нас был шанс затеряться в толпе при переходе, и в какой-то момент казалось – мы оторвались. Но не тут-то было: в тесно набитом вагоне я вскоре опять заметил ее. После Парка культуры народ схлынул, и оказалось, что Надя опять сидит напротив как ни в чем не бывало, и было чувство, что нас преследует привидение. Мы старались не обращать на нее внимания. В конце концов, нет у нее билета на самолет до Симферополя , буркнул побледневший Петя. Поезд остановился на метромосту, на Ленинских горах . И тут произошло невероятное: мы и глазом не успели моргнуть, как Надя подошла к нам, легко подхватила Петин чемодан, стоявший на полу, и выскользнула с ним на перрон. И двери вагона сомкнулись, а поезд устремился в тоннель.

На станции Университет мы пришли в себя. Так, сказал Петя, обретя свою привычную предприимчивость , она живет в общежитии, в Доме аспиранта и студента на Вернадского, она как-то приглашала меня туда на день рождения. И Петя изложил целый план отлова своего чемодана. Сумасшедшие очень хитры, но чемодан тяжелый . Он поедет в ближайшую кассу Аэрофлота и поменяет билет на вечер, я же должен выйти на станции метро Проспект Вернадского и подстеречь воровку там, отобрать у нее чемодан и ждать Петю. Так и сделали. У меня, правда, было подозрение, что она может пересесть в такси, но Петя уверенно сказал, что на такси у нее нет денег. И оказался прав: едва Петя уехал в центр, я вышел на станции Проспект Вернадского , и уже на следующем поезде туда приехала Надя. Но едва я подступил к ней, как она уселась на чемодан и громко завопила:

– Помогите!

Проклиная Петю с его любвеобильностью, понимая, что не могу отобрать чемодан у бедной девушки при людях, и не желая оказаться в околотке, я отпустил ее, заметив лишь, каким выходом она воспользовалась, и стал ждать Петю. Удивительная вещь: вчера вечером он затравленно переживал осаду, но теперь был в самом наступательном настроении. Я ее побью , сказал он, едва понял, что чемодан я упустил. И мы бросились в погоню – искать ее в общежитии. Дальше все было делом техники. Мы обнаружили ее в ее же комнате: она пугливо жалась в угол кровати, кутаясь в одеяло, и по щекам ее текли редкие слезы. Кажется, теперь она и сама испугалась. Петя глядел строго и грозно. Девушка быстро созналась, что чемодан – в соседней комнате у подружки под кроватью. Чемодан был извлечен.