Закон землеройки - Александр Косарев

…Ночь пролетела как один миг. Острый лучик солнца просочился сквозь прореху в занавеске, куснул меня подобно зловредному комару в левый глаз, и сон тотчас улетучился. Я взглянул на часы: начало восьмого утра. В коридоре прошуршали чьи-то шаги, скрипнула дверь, глухо звякнули ключи. «Должно быть, все давно уже на ногах, и только я тут как курортный отпускник дрыхну», – укорил я себя.

Торопливо одевшись и пригладив волосы, я осторожно толкнул дверь и проследовал прямиком в кухню. Вкусно пахло жареным тестом, но готовой выпечки на столе не наблюдалось. Навострив слух, я на цыпочках вышел в коридор и тут же услышал доносившееся из комнаты Владислава звяканье металла. Без стука, ибо мои джентльменские привычки за последние дни несколько подрастерялись, я шагнул в его владения. И – застыл на пороге, потеряв дар речи: прямо мне в лоб было нацелено дуло ручного пулемета! Лишь когда глаза сфокусировались и различили за грозным оружием дружелюбное лицо Славика, от сердца немного отлегло.

– Доброе утро, – поприветствовал он меня. – Как вам моя красота?

– Слишком уж страшная красота, – буркнул я, приходя в себя.

– Уже не страшная, – улыбнулся юноша, – затвор из него я вытащил.

– Неужто из того самого завала в Черногрудинской гряде выкопал?

– Оттуда, – любовно погладил Славик приклад пулемета. – Рыл аж до трех ночи – вот, смотрите, все руки до крови посбивал, – но докопался-таки до верхнего ящика. Ну, думаю, ура! Сейчас крышку собью и червонцы золотые увижу! Ан нет, там только вот это немецкое хозяйство оказалось.

– Почему решил, что немецкое?

– А на нем надписи немецкие. К тому же слишком уж аккуратно пулемет был промаслен и упакован. Отчистить его малость, и можно хоть сейчас на войну отправляться.

– На войну! – передразнил я его. – Не вздумай с этой игрушкой даже из окна высунуться! Сцапают как суслика и припаяют лет десять колонии строгого режима. Как ты вообще умудрился его сюда притащить?

– Так он же дерюгой был обмотан – сразу и не поймешь, что это такое. К тому же возвращался я затемно. Привязал к велосипедной раме и катил потихонечку.

– Ты вообще, что ли, еще не ложился?

– Да какой уж тут сон?! Сейчас вот починю свой велик и обратно поеду.

– Ну уж нет, дружочек, – категорически охладил я его пыл. – Тебе просто необходимо хотя бы часика четыре поспать! Сам посуди: долгий путь туда-обратно, да вдобавок вновь копаться в земле придется. А ты ведь не картошку едешь копать, придется еще и хотя бы минимальные меры предосторожности соблюдать. Так что поспи, дружок, а уж потом со свежими силами и отправишься.

Как ни странно, мои уговоры подействовали. Завернув немецкий пулемет MG-42 в старые газеты и обмотав для верности бечевкой, мы затолкали его на антресоли, после чего Славик осовел прямо на глазах. Чтобы его не смущать, я вновь удалился в кухню, где на правах привилегированного столичного гостя позволил себе некоторое самоуправство. В частности, разыскал-таки свежеиспеченные оладьи и сварил к ним в довесок пару яиц и двойную порцию кофе. Позавтракав, с чашкой кофе отправился на балкон.

Улыбка не сходила с моего довольного лица, ведь оружие из Черногрудина вполне можно будет присовокупить к тому боевому арсеналу, который я рано или поздно извлеку со дна пруда. Значит, огребу чертову уймищу денег и смогу пожить несколько месяцев, не думая ежедневно о хлебе насущном. А может, даже съезжу на какой-нибудь модный курорт, погреюсь на солнышке под пальмами…

На ведущей к подъезду дорожке мелькнула рыжая копна волос, и я поспешил к входной двери. Когда каблучки застучали совсем рядом, эффектно распахнул дверь. Сюрприз удался: Анастасия аж подпрыгнула и едва не выронила один из пакетов.

Помогая разбирать принесенные девушкой с рынка продукты, я сообщил ей, что Владислав спит, и предложил либо соблюдать режим молчания, либо устроить совместную прогулку. Последнее предложение было принято с большим энтузиазмом. Шепотом договорились, что начнем с купания в реке. Неизбежно встал вопрос об отсутствии у меня при себе купальных принадлежностей, но Анастасия, как обычно, проявила чудеса изобретательности: порывшись в платяном шкафу, отыскала безразмерные плавки, выпускавшиеся во времена давно почившего Советского Союза. «Безразмерность» сего шедевра достигалась наличием на боковых сторонах двух темных матерчатых треугольников пары шнурков-завязок, чтобы любой мужчина, вне зависимости от его комплекции, легко мог подогнать их под себя.

Захватив также полотенца и бутылку с квасом, мы наконец покинули квартиру. Я думал, что Настя поведет меня к главному городскому пляжу, однако вместо этого мы довольно долго петляли по старой части города, развлекаясь по пути обрыванием кроваво-красных вишен, свисавших из-за заборов. Во время одного из таких «развлечений» я, подпрыгнув, случайно оглянулся и вдруг заметил, что шедший следом мужчина в серой неприметной рубахе испуганно шарахнулся в сторону и свернул в ближайший проулок. Мужчина показался мне чрезвычайно похожим на Митяню: тот же рост, та же походка… Лица, скрытого под глубоко надвинутой на лоб соломенной шляпой, я, естественно, не разглядел, но шел теперь, поминутно оглядываясь. По счастью, «серый человек» в поле зрения больше не попадал, и поселившаяся было в душе тревога постепенно рассосалась.

Когда мы подошли к воде, стала понятна причина наступившей за последний час давящей духоты: с юго-запада, со стороны украинских степей к городу медленно подползали грозовые иссиня-черные тучи.

– Срочно купаться! – объявила Настя, забравшись по пояс в реку. – А то, кажется, скоро дождь пойдет.

– Ничего страшного, – бодро бросился я следом, – мокрым лишняя вода не повредит.

Плавала девушка, видимо, неважно, поскольку далеко от берега старалась не удаляться – придерживалась мелководья. Я же, совершив на ее глазах несколько смелых кульбитов, решил продемонстрировать еще больший «класс»: эффектно доплыть аж до середины реки. Прохладные струи охотно понесли меня вперед и, не успел я оглянуться, отнесли от берега метров на двести. Здесь река делала широкий вираж, огибая полуостров, на котором стоял монастырь, поэтому неожиданно вовлекла меня в круговое течение, известное всем под названием «водоворот». Только если обычный водоворот имеет относительно небольшие размеры, здесь вода вращалась по большому, широкому кругу. Оглянувшись, я увидел быстро удаляющийся берег с машущей мне с него рыжеволосой русалкой. Спереди же на меня неотвратимо надвигался крутой, густо заросший деревьями берег с высокими монастырскими башнями. Спохватившись, я попытался было выгрести из пресловутого «круга», но тщетно: течение удерживало меня цепко.

«Ну и долго я тут буду барахтаться? – раздраженно подумал я, перестав сопротивляться стихии. – Может, позволить потоку отнести меня к монастырскому берегу?» И тут метрах в двух левее моего уха раздался сильный шлепок. Взглянув в его направлении, я увидел расходящиеся по водной глади круги. «Рыба, наверное, хвостом плеснула», – решил я. Однако очередной аналогичный шлепок заставил меня уже насторожиться, тем более что сначала над моей головой просвистел какой-то предмет. «Камень?» Я окинул взглядом ближайший к себе берег, но бросающего в меня камни «шутника» не обнаружил.