Закон землеройки - Александр Косарев

И точно: на дне расчищенного пятачка размером полтора на полтора метра виднелась квадратная гранитная плита с небольшим отверстием в центре. Не удержавшись, я схватил лопату и попробовал с ее помощью приподнять плиту, но попытка оказалась тщетной. Тогда участники импровизированного «консилиума», то бишь небритые мужики в забрызганных грязью и бетонным раствором робах, наперебой принялись делиться со мной советами.

– Здесь надо «ворот» поставить, – авторитетно заявил один из них, – примерно такой же, как на центральном колодце.

– А вместо веревки использовать цепь, – подхватил второй. – Изогнуть кусок арматуры, просунуть его в эту дырку, зацепить цепь на трубе и потом крутить. Такая тяга все сто кило подымет.

– Думаете, плита сто килограммов весит? – спросил я недоверчиво.

– Ишшо как бы ни все двести! – чуть ли не хором ответили мужики. – Толщины-то ведь ее мы не знаем!

Прислушавшись к их советам, я отправил нескольких человек во главе с Толиком в мастерские – сколачивать кóзлы для переносного «ворота», а сам остался у плотины. Но вскоре меня призвали рабочие, копавшие яму у стены.

– Гражданин начальник, – доложил один из них, когда я приблизился, – здесь внизу сплошной камень.

Заглянув в выкопанную ими довольно глубокую яму, я увидел точно такую же, как на плотине, каменную плиту, только чуть длиннее и без отверстия. Главная же неприятность заключалась в том, что данная плита упиралась прямо в фундамент стены, начисто хороня мою мечту о наличии здесь «водостока».

– Молодцы, мужики, на славу постарались, – ободрил я тем не менее работяг. – Сходите теперь наверх и принесите мне лестницу. Самую длинную, какую только найдете.

Когда они ушли, поднял одну из брошенных ими лопат и продолжил расширять яму. В итоге достиг вскоре обреза второй плиты, лежавшей впритык к первой. Закралась мысль, что обе они прикрывают некий подземный коллектор, но твердой уверенности в том у меня не было. Спрыгнув вниз, я тщательно обследовал стык и на одном из краев второй плиты обнаружил небольшой скол. Несколько раз ударил по нему так и не возвращенным Толику ножом, увеличив тем самым сначала его размеры, а затем продолбив и узкую щель.

Выбравшись из раскопа, я быстро срезал с ближайшего куста тонкую длинную ветку, после чего снова спустился вниз и просунул ее в образовавшееся отверстие. К моей безмерной радости, прутик углубился в него на всю свою длину. Значит, пришел я к выводу, слив для излишков воды в монастыре все же имелся! Оставалось найти подтверждение своей догадки по ту сторону стены. «Должны же сохраниться хоть какие-то следы от стекавшего ранее с холма ручейка», – резонно рассудил я.

Любопытство свое я удовлетворил с помощью принесенной по моей просьбе лестницы, оказавшейся, правда, немного короче стены. Тем не менее, взобравшись по ней до конца и подтянувшись на руках, я оказался на изрядно выщербленном бордюре. Полежал какое-то время плашмя, а потом, набравшись смелости, поднялся на узком каменном основании во весь рост.

Вид с почти восьмиметровой высоты открывался воистину фантастический, но любоваться отсвечивающей сталью лентой реки, с обеих сторон обрамленной лесным одеянием, и хаотически громоздившимся слева от монастыря городом было некогда. Медленно опустившись на колени и вытянув в качестве своеобразного противовеса одну ногу назад, я придвинулся к самому краю и посмотрел вниз. Догадка моя подтвердилась: уходившая к подножию холма узкая ложбинка красноречиво свидетельствовала о том, что слив под стеной был, причем проходил прямо сквозь ее фундамент.

– Александр Григорьевич, – послышался снизу встревоженный голос Толика, – слезайте оттуда немедленно!

– Уже спускаюсь, – успокоил я его и, вновь распластавшись животом по бордюру, нащупал ногой верхнюю перекладину лестницы.

Оказавшись на земле, увидел уже доставленные к пруду кóзлы, которые мы общими усилиями водрузили над плитой, закрепили в ее отверстии стальной стержень, приваренный к концу цепи, и с помощью этого сооружения примерно с десятой попытки выдрали все-таки каменный квадрат из облепившей его глины. Под плитой обнаружился колодец, из которого за версту несло сыростью, однако отсутствие гнилостного запаха позволяло надеяться, что он каким-то образом сообщался все долгие годы с внешней атмосферой. Заметив выступавшие из стенок колодца ржавые скобы, я вознамерился было спуститься по ним вниз, но меня решительно остановил Толик:

– Ну уж нет, теперь я сам полезу! Не хватало мне от настоятеля лишнего нагоняя…

Помимо осмотра Толик произвел еще и обмер колодца, благодаря чему я узнал, что глубина его составляет три с половиной метра. В нижней части колодца бригадир обнаружил начало узкого прямоугольного тоннеля, ведущего в сторону монастырской стены и наполовину засыпанного сейчас разным мусором, но явно пригодного для прохождения по нему водного потока. Во всяком случае Толик сообщил, что даже видит в конце туннеля слабый свет. Второй такой же тоннель, обнаруженный им в колодце, вел в сторону пруда, но располагался чуть выше и был намертво забит окаменевшей смесью глины и прутьев.

После проведенной помощником разведки я хотел объявить всеобщий перекур, но Толик снова меня опередил:

– В монастыре час обеда наступил. А повара тамошние опоздавших не любят.

– Да, да, конечно, сходите пообедайте, – без проблем согласился я.

– А вы?

– Да я не голоден. Но если принесешь чего-нибудь пожевать – не откажусь. И заодно, будь другом, попроси у поваров для меня чайник электрический, чай, кофе, сахар и сушек. А то электричество скоро подведут, а пустую воду хлебать не хочется.

Как только все ушли, я первым делом спустился в колодец: решил осмотреть его самолично. Когда глаза адаптировались к царившему внизу полумраку, наглядно убедился, сколь замечательно и остроумно он устроен. И вот теперь здесь появился я и должен буду его либо разрушить, либо существенно повредить. На первом этапе – вырыть с внешней стороны глубокую яму, а потом удалить снаружи и изнутри минимум два каменных бруса. Второй этап, во время которого предстояло удалить земляную стенку, отделявшую сейчас колодец от водной массы пруда, беспокоил меня больше всего. Вдруг эта стенка обрушится в самый неподходящий момент и землекопов затопит потоком смешанной с илом воды? Тогда их смерти окажутся на моей совести…

Дабы избавиться от неприятных мыслей, я поспешил выбраться из колодца наружу. А когда уперся взглядом в оставленную у стены лестницу, решил совершить повторное путешествие наверх, чтобы осмотреть территорию, скрытую за воротами «Кубика». Быстро вскарабкавшись на каменный гребень, пополз по нему на манер бабуина, то есть на четвереньках. Впрочем, подобные ухищрения помогли мне продвинуться по стене лишь метров на сорок, ибо далее она еще более сузилась. И поскольку порывистый ветер, то и дело налетавший с запада, слегка стих, я снова рискнул – поднялся на ноги.

Осмотр прилегавших к этой части монастыря окрестностей позволил получить кое-какую информацию. Во-первых, «Кубик» напоминал по форме довольно большой и ничем сверху не прикрытый квадратный колодец. По состоянию каменной кладки я понял, что создавался он в спешке, ибо толщина и качество тамошних стен не шли ни в какое сравнение с аналогичными параметрами соседней надвратной башни. Во-вторых, я неожиданно обнаружил неподалеку от монастыря не замеченный мною ранее обширный полуостров, густо заросший высокими плодовыми деревьями. А в центре лесного массива различил свободное от деревьев пространство почти идеальной овальной формы, на котором располагалось непонятное сооружение коричневого цвета.