Обратный отсчет: Равнина - Токацин

«Можно и здесь осушить. Сейчас достану термопластины… Надо будет составить инструкцию для таких случаев. Раз они здесь устроили сушильню…»

— Из лаборатории Айзек выгнал, — вздохнул филк, стаскивая с жерди комбинезоны. — Сказал — пять комплектов он бы ещё выдержал, а пятнадцать — уже много. Мн-да-а… Придётся по два дня ходить в одном исподнем. В чёрную дыру такую колонизацию!

— Подожди, — сказал Гедимин, приоткрывая вентиляционные лючки. — Попробуем форсировать просушку.

«Вот не подумал бы, что тут такие проблемы,» — вертелось в голове, пока сармат перекладывал термопластины и настраивал ток воздуха так, чтобы лишнюю влагу выдувало из предбанника, и она стекала по наружным складкам стены, не впитываясь обратно в сохнущую ткань. Свою одежду Гедимин выполаскивал вечером в горячей воде с завезённым с Земли моющим раствором. Высыхала она после двух-трёх встряхиваний и пары минут на сквозняке. «Ну да, рыхлое растительное волокно… или животное, кто его тут разберёт. Тянет воду, как губка. Ага, вот так…» — он подставил руку под поток подогретого воздуха. Развешанные тряпки заколыхались — жидкость улетучивалась, масса уменьшалась. Гедимин довольно хмыкнул и, шагнув назад в «мокрую» душевую, закрыл за собой дверь. «Так и умыться забудешь!»

…Когда Гедимин с прояснившейся головой выбирался из ангара, в предбаннике стоял филк, щупал сохнущую ткань и задумчиво щурился. Выглядел он уже не таким мрачным.

— Инструкция, — буркнул ремонтник, сунув ему листок с наскоро набросанным чертежом и парой пояснений. — Там всё указано. Станет сырее — делаешь так. Станет суше — эдак.

— Угу, — отозвался филк, глядя то на листок, то на тряпки. — Надо ж мне было влезть в коменданты!

…Текк’ты явились к холму в третьем часу утра — только-только начинало светлеть. Гедимин, услышав низкочастотный гул на окраине, с облегчённым вздохом поднялся из-за стола. «Надо было с утра ставить опыты с шариками. И то было бы больше проку!»

— Плюс два, — сообщил, сверившись с термодатчиками дронов, Вепуат. Он сидел на валуне, нахохлившись, и ни одного «трилобита» с ним не было.

— Туман, — вздохнул он, кивнув на дальние холмы. Все низины затянуло дымкой. В свете жёлтых фонарей блестело дно «ободранной» долины — туман отсюда ушёл, оставив капли конденсата.

— У филков бельё не сохнет, — пробормотал Гедимин, глядя на сверкающие змеиные тела, кольцами свернувшиеся на дне долины. В этот раз Текк’ты выползали осторожно — защитный купол над подъёмником остался нетронутым, и Бронны у мастерской кипятили отвар и караулили котёл, ни за что не хватаясь и не дёргаясь.

— Ага, сыро и холодно, — кивнул Вепуат, стряхивая конденсат с чешуй скафандра. — Погода нелётная. Даже Сокол отказался выходить. Где-то надо их вылетать и при этом не поморозить…

Текк’т подтолкнул рылом горку валунов и негромко что-то прогудел. Вепуат оглянулся на Гедимина.

— Так куда их сегодня послать? Там, внизу, всё докопано?

— Один из трёх корпусов, — поправил его Гедимин, глядя на экран сигма-сканера. — А так — там ещё копать и копать. Скажи им расчищать ходы вон к тому склону, а когда закончат — расширять полость за ними. Один пусть останется наверху и месит камень.

Массивная крышка шахты от лёгкого тычка съехала по направляющим и остановилась, едва с них не соскользнув. Единственный змей, оставшийся на поверхности, сгрёб все валуны в кучу, оттащил их подальше от разобранного подъёмника, смял в огромный ком, небрежно поделил его надвое и свернулся над ошмётками камня в огромный клубок. «Сорок пять метров длины,» — отметил про себя Гедимин. «В последнее время на замеску становятся самые крупные. Кто помельче — копает.»

Глубоко под поверхностью протянулись цепочки вмурованных в камень вешек — намеченные под землёй туннели-переходы. На экране сканера было видно, как Текк’ты наматываются на них спиралями и выдирают из массива каменные комья. Бесформенные валуны вылетали в пещеру главного корпуса и откатывались на середину.

— Как у них всё быстро, — пробормотал Вепуат, заглянув из-под локтя Гедимина в экран. — Скоро накидают на подъём. Пойду за филком. И ты иди — пока смонтируешь…

Гедимин качнул головой.

— Сегодня подъёмник не нужен. Пусть камни лежат внизу. Там их и будут перерабатывать…

Он посмотрел на полость, чётко просматривающуюся на экране, и очертил участки у стен, отдалённых от ещё не расчищенных ходов.

— И готовые плиты надо будет спустить. Завтра, наверное. Когда расчистят ходы, и освободится место. Вот тогда пригодится подъёмник.

…Гедимину хотелось спуститься в главный корпус, обойти его, потрогать стенки. Он был расчищен только начерно — чистовую отделку сармат оставил на самый конец работ: постоянно проползающие Текк’ты и пролетающие валуны разбили бы разглаженные стенки в крошево. И всё-таки сармату хотелось спуститься — удерживало только присутствие Вепуата. Пока сармат стоял у штабеля тектоновых заготовок и в очередной раз осматривал и простукивал их торцы. Заготовки за месяц припорошило пылью и мелким гравием, но сами они не трескались и не покрывались выбоинами — и расплавленный металл, и несколько видов щелочей и кислот стекли по ним, не причинив вреда. Сармат вынул из щели между плитами комок застывшего расплава, не без труда смял его и сунул в карман.

— Спускать будем по одной, на тросах, — он тронул ладонью верхнюю заготовку. Текк’т, чуть в отдалении лепящий новые плиты, повернул голову к сармату и прислушался. Вепуат коротко что-то прогудел, и существо, помедлив пару секунд, вернулось к работе.

— Близко встали, — сказал разведчик, отступая на два шага вдоль штабеля. — Он нас боится задеть.

Гедимин, морщась от боли во внезапно занывших рёбрах, отошёл к самым дальним плитам.

— Двух Текк’тов придётся привлечь, — заговорил он снова, когда старые шрамы успокоились. — Одного — на обвязку, одного — на укладку. Слишком большой вес… а подъёмник у нас — стационарный. Стрела не дотянется…

— Да я вообще опасаюсь за трос, — покачал головой Вепуат, делая вид, что приподнимает верхнюю плиту. — Они все за тонну весом. Одно дело — тебе один раз спуститься, другое — перетаскать вот это всё.

— Значит, нужен новый трос,