Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Ему самому было не по себе от нависшего над ним змея — что-то даже заныло под грудиной.

— Работы просят, — хмыкнул Вепуат. — Сегодня они тут вдевятером.

Гедимин мигнул. «Девять Текк’тов? Только крупные особи? По стольку они тут ещё не собирались…»

— Скажи — пусть копают, — с замирающим сердцем он взялся за сигма-сканер. — Другой работы сегодня нет.

«И если они все возьмутся за дело,» — он смотрел на проставленные под землёй вешки, и его глаза слабо светились. «Если не будет никакого форсмажора… Сегодня они закончат главный корпус. Всю полость, вплоть до патрубков.»

Гул в долине затих, сменившись редким грохотом — кто-то в пещере перекатывал камни, подтаскивая их к выходу.

— Ищи филка, — велел Гедимин Вепуату, оборачиваясь к лабораторному шатру. — Пора собирать подъёмник.

…«Плюс шесть,» — отметил сармат, мельком взглянув на анализатор. «Всё ещё холодает. До нуля дойдёт?»

Вокруг уже посветлело достаточно, чтобы отличать по цвету камешки под ногами — или одну неровную плиту-заготовку, слепленную из тектона, от другой. В одном штабеле был тектон двойной плотности, в другом — тройной; Гедимин уже не путал их на глаз, а на ощупь они отличались ещё лучше. Сейчас сармат искал отличия между недавно слепленными плитами и теми, что почти уже месяц лежали под гнётом. Отличия были — не очень заметные, возможно, мало на что влияющие, но сармат их нашёл и теперь угрюмо щурился на экран сигма-сканера. «Штабеля перевернуть. Выдержать ещё месяц. Всё-таки идёт усадка…»

— Гедимин! — с обрыва свесился чем-то встревоженный Вепуат. «Трилобит» на его плече вскинул хоботок, но трубить не стал, только громко хрюкнул.

— Ну? — сармат недовольно сощурился.

— Твои поддоны таскает какой-то филк! — сообщил Вепуат. — Я хотел его прогнать, но он заявил — Айзек разрешил ему. Чего Айзек хотел от твоих поддонов?

Гедимин удивлённо мигнул. «Айзек? Филки? Вот только захочешь поработать…»

…Филка он поймал за шатром — тот, собрав все светящиеся поддоны и кое-как засунув их под мышки, шёл к душевой. Гедимин хотел схватить его за плечо, но, передумав, просто встал на дороге.

— Куда? — хмуро спросил он, отметив про себя, что двух поддонов не хватает — видимо, не влезли.

— Не мешай, я работаю, — отмахнулся филк, даже на него не взглянув, и потопал напролом. Гедимин, изумлённо мигнув, шагнул с дороги. Филк, не оглядываясь, добрался до душевой; её двери были открыты настежь, изнутри шёл свет, показавшийся Гедимину в утреннем сумраке слишком ярким.

— Айзек просил отделить реагент, — пробормотал филк, обращаясь то ли к себе самому, то ли к назойливому чужаку, вошедшему вслед за ним. Он положил поддоны на пол и склонился над теми двумя, что уже лежали здесь. Они были залиты мутной, слабо светящейся водой. Филк легонько встряхнул один из них, удовлетворённо хмыкнул и, осторожно его подняв, слил вещество в раскладное ведро. Поддон больше не светился, зато ведро зажглось неярким желтоватым светом. Гедимин мигнул.

— Ага, сойдёт, — пробормотал филк, сливая воду из второго поддона и тщательно вытирая их оба комком измятых листьев. Синеватый металл снова стал зеркально-гладким, без маслянистых потёков.

— Значит, полчаса на всё, — пробубнил филк, расставляя поддоны на полу. У дальней стены Гедимин увидел трёхногую жаровню; над ней виднелась горловина сосуда из местной керамики, из неё в ближайший вентиляционный лючок уходил пар. Филк сунул в горшок тряпицу на палочке, довольно хмыкнул и снял ёмкость с нагревателя. Жидкость внутри, как успел заметить Гедимин, была синевато-зелёной. Филк, пристроив горшок с ножками у стены, уже черпал из него ракушкой, насаженной на палку — или, может, не ракушкой, а чьей-то полой костью странной формы. Гедимин так ошалел от увиденного, что не сразу вспомнил про анализатор и списки ДНК.

— Сюда половину, и сюда — половину, — бормотал филк, напряжённо щурясь. Жидкость разливалась по поддонам, затапливая их тонким слоем. Разлив весь горшок, филк взял ведро с водой. Её он уже плескал, не вымеряя, — сколько влезало в поддон. «Аккуратный,» — отметил про себя Гедимин, молча наблюдающий за чужими «опытами». «На пол не льёт. Что там за зелёная дрянь? Похожа на кристаллы от кислотных ливней…»

Филк помешивал костью в поддонах, и жидкость быстро мутнела. Она не пенилась, как ожидал Гедимин от моющего раствора, — но жир, размазанный по металлу, стремительно отделялся и превращался в клубящуюся муть. Филк, проходя мимо ведра с раствором, заглянул в него и снова хмыкнул — там уже отложился слой светящегося осадка.

— Ну, чего тебе? — спросил мелкий сармат, повернувшись к Гедимину. Ведро с водой уже опустело, во всех поддонах шла реакция, — можно было и отвлечься на чужака. Гедимин попытался изобразить дружелюбную улыбку, но филк настороженно сощурился и подался в сторону.

— Видишь — занято, — махнул он рукой, указывая на поддоны. — Через час приходи.

— Я не в душ, — качнул головой Гедимин. — Чем ты тут занят?

— Не видишь — мою поддоны, — филк недовольно сузил глаза. — Айзек велел. Тут какой-то нужный реагент, надо его отделить. Руками не трогать!.. А, ты в скафандре, — тогда можно.

— Эта штука расщепляет жир? — спросил Гедимин, кивнув на горшок из-под раствора. — Странно, что не пенится.

— Ну да, местное мыло, — кивнул филк, и его лицо немного прояснилось. — Да, мы с Айзеком поудивлялись. Бронны в него кладут всякие абразивы, волокна — и так моются. Видел, наверное, эту чёрную грязь?

Гедимин согласно хмыкнул.

— Это кристаллы, собранные в кислотный дождь? — на всякий случай спросил он, хотя и сам уже знал ответ. — Просто растворить в горячей воде?

Филк поднял на него удивлённый взгляд.

— Тоже химик? Да, они. Полезное вещество. Теперь раствор только выпарить — и снова будет чистая цера. С жиром она к гзешу не липнет…

— Откуда знаешь? — быстро спросил Гедимин. Сам он такого опыта ещё не проводил — и вообще о чистке поддонов и сборе