Достойные соперники - Рита Клэй Эстрада

Сердце и разум Кристал метались и не находили себе покоя. В какой-то момент она приказывала себе забыть Блейка, а в следующую секунду уже рыдала от грусти и одиночества.

С невыплаканными слезами и с решимостью в сердце она пришла на работу. День святого Валентина! Кристал представила на мгновение, как могла бы провести его с Блейком.

— Три записи, — предупредила Тим, менеджер курорта, когда она вошла в офис и положила сумочку в ящик. — Один парень уже в твоем кабинете.

— Спасибо. — Кристал расписалась в журнале. — Тридцатиминутный или часовой? — нахмурившись, спросила она.

— Он заказал массаж на два часа.

— Должно быть, обжора.

— Вряд ли, он неплохо выглядит. — Тим помахала списком перед ней. — После него еще двое.

— Увидимся через два часа. — Кристал решила пребывать в состоянии бодрой агрессивности. Двухчасовой массаж означал, что кому-то потребовались все ее навыки, и если она сделает его неправильно, ее собственные мышцы будут болеть.

Она вошла в массажный кабинет. В комнате царил полумрак, тлели две ароматические свечи, наполняя помещение запахом лаванды и ванили — ее любимое сочетание. Звучала музыка. Самое начало «Болеро» Равеля. Мелодия кружила по комнате, словно в медленном танце любви. Кристал предпочла бы другую музыку, любую другую. Не слишком… чувственную. Она заскрежетала зубами. Конечно, музыка будет продолжаться, все — для комфорта клиентов.

Клиент лежал на животе, уткнувшись головой в сложенные перед ним руки. Он, очевидно, занимался в тренажерном зале; его мышцы были рельефными, но не слишком. Кристал не могла разглядеть лица, но его спина была такой красивой такой знакомой.

Звуки мелодии немного усилились.

— Блейк? — Голос превратился в шепот.

Молчание.

— Блейк? — Голос стал нежнее.

Молчание.

— Блейк? — Голос окреп.

Опять молчание.

Сердцебиение участилось, отдаваясь в ушах и перекликаясь с музыкой. Она полюбила его навсегда, узнав за такое короткое время и уже успев стать несчастной в разлуке с ним.

Она потянулась к его спине, пальцы почувствовали прохладу кожи. Блейк. Кристал закрыла глаза, рука скользила по плечам, ощущая мускулы, по бокам, по позвоночнику. Хотя лицо клиента было скрыто, Кристал не сомневалась, что перед ней Блейк. Мужчина на столе отказывался говорить.

— Хорошо, — начала она и потянулась за эвкалиптовым маслом. — Если ты Блейк и ты заплатил за два часа, я могла бы кое-что добавить, как-никак, выгодный клиент. (Его спина приподнялась и опустилась. Он смеется?)

— Так, если вы не Блейк Райт, я продолжу, как обычно, — проворковала девушка. — Как правило, я начинаю с груди и перехожу к спине, сегодня будет наоборот. — Кристал вылила в ладонь масло и растерла руки, согревая жидкость. Уже через мгновение медленными движениями она массировала икроножную мышцу. Большие пальцы рук разминали ступню, пока он не застонал. Почему-то его стон не звучал умиротворенно. Музыка Равеля раздавалась где-то в глубине, Кристал начала поглаживать пальцы ног, каждый в отдельности, мужчина опять застонал. — Если бы вы были Блейком Райтом, я бы сказала вам, как сильно я скучала, особенно с момента моего отъезда. — Пальцы разминали подъем. Музыка зазвучала громче. Он снова издал протяжный звук, в котором было страдание. Дьявольская улыбка тронула губы девушки. Им не быть вместе, но как чертовски приятно снова коснуться его кожи! — По меньшей мере, вы могли бы позвонить и сказать «привет». — (Еще один стон). — Поговорить о погоде… — (Стон). — …или сказать, остаемся мы друзьями или нет!

Стон слился с ритмичной музыкой, Равель звучал бодро и весело.

— Ммм!

Внезапно с молниеносной быстротой мужчина перевернулся на спину, поддерживая простыню, и сел. Его руки схватили Кристал за плечи и сжали в горячих крепких объятиях.

Блейк.

Видеть его лицом к лицу было настоящим сюрпризом.

— Блейк!

Зубы сверкнули в дикой усмешке.

— Если бы на моем месте был другой, ты могла бы причинить боль клиенту, возможно, миллионеру. Ты бы сваляла дурака, Кристал.

Она откашлялась, выжидая момент и стараясь обрести дар речи.

— Я узнала тебя.

— Как ты догадалась?

— Я узнала твою спину, — сказала она.

Его губы манили, звали к себе, находясь в нескольких дюймах. Больше всего на свете она хотела оставаться в жарком кольце его рук.

Казалось, Блейк читает ее мысли, словно раскрытую книгу. Медленно он лег на спину, увлекая ее за собой, и через секунду она ощущала сквозь одежду каждый мускул его жаркого тела.

— Кстати, о той злосчастной витрине, — он понизил голос, — приношу свои извинения. Хотя я и не хотел вести себя так грубо, но признайся, композиция выглядела возмутительно.

— И все же являлась венцом творения?

— Согласен.

— Тебе она понравилась?

— Я не могу сказать, — усмехнулся он, — но интерьер никто не нарушал.

Чувство огромного удовлетворения разлилось по жилам. Ее смех, негромкий, ласковый и торжествующий, разнесся по комнате. Кристал с жаром припала к его губам, но властными движениями, продлевая поцелуй, он дал ей понять, кто здесь хозяин положения. Она почти физически ощущала, как тоска и разочарование поднимаются вверх и растворяются в воздухе.

Ее руки, все еще скользкие от масла, прикоснулись к его плечам, затем она обхватила ладонями его голову и, тяжело вздохнув, уткнулась ему в грудь.

— Я скучала по тебе. — Она обещала себе, что никогда не скажет ему таких слов, но они уже выскочили из ее уст.

— Выходи за меня замуж.

Ее словно током ударило. Кристал напряглась, попыталась приподнять голову, но Блейк сжал объятия.

— Что? — Он ослабил хватку, и девушка смогла взглянуть ему в глаза.

Выражение его лица было мрачным, глаза смотрели твердо, умоляя выслушать его.

— Выходи за меня, Кристал. Пожалуйста. Тотчас же. На этой неделе, в Лас-Вегасе, или здесь, или во Флагстаффе, где пожелаешь. Просто стань моей женой.

Панический ужас обуял Кристал. Острая тоска в его голосе рвала ее сердце на части, а кровь буквально закипела в жилах.

— Я не могу.

— Почему? — осторожно поинтересовался Блейк. — Что, черт возьми, мешает тебе выйти за меня замуж? У нас гораздо больше общего, чем ты себе представляешь, Кристал Тайнен. Так почему бы тебе не бросить работу и не стать моей женой? Ты можешь начать лепить из меня миллионера, если тебе это нужно для счастья.

— А что ты знаешь о моих желаниях? — В душе уже загоралось негодование. — Когда я говорила тебе, что для моих будущих детей деньги будут лучшим наследством, я умолчала о муже, который не срывает свой гнев на человеке… особенно если им являюсь я. Ты дал волю своему раздражению, вместо того чтобы просто сказать, что витрина тебе не нравится.