📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПсихологияВкус. Наука о самом малоизученном человеческом чувстве - Боб Холмс

Вкус. Наука о самом малоизученном человеческом чувстве - Боб Холмс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 77
Перейти на страницу:

Жюри на крупных конкурсах наподобие Калифорнийской ярмарки дегустирует около 150 вин в день, которые сгруппированы в 4–6 «дегустационных сетов» по 30 вин в каждом. Все вина налиты в одинаковые стаканы и отмечены идентификационными кодами, так что ни один эксперт не знает названия вин, которые он дегустирует. Каждый эксперт индивидуально – обсуждение на этом этапе судейства не предусмотрено – оценивает каждое вино по 20‑балльной шкале. (На самом деле жюри на Калифорнийской ярмарке использует 100‑балльную шкалу, с которой можно встретиться в винных магазинах. Но любое более или менее приемлемое вино набирает не меньше 80 баллов, поэтому фактически шкала является 20‑балльной.)

Ходжсон договорился с организаторами конкурса – разумеется, втайне от экспертов – что каждый день в один из сетов (как правило, во второй) будет включено по три идентичных образца, налитых из одной бутылки, но маркированных разными идентификационными кодами. Если оценки судей являются объективным отражением качества вина, то эти три идентичных образца должны получить одинаковые или по крайней мере очень похожие баллы, учитывая возможность небольших расхождений в оценках.

Результаты были совершенно поразительными. «Мы сделали все, чтобы облегчить дегустаторам задачу: один сет, вино из одной бутылки. И почти никто не оценил эти три образца одинаково», – говорит Ходжсон. Только 10 процентов членов жюри поставили им примерно равные баллы, что в сумме дало примерно одинаковый рейтинг. Еще 10 процентов оценили образцы настолько по‑разному, что один из образцов мог претендовать на золотую медаль, а другой попал в нижнюю часть рейтинга. Остальные эксперты находились посередине между этими двумя группами. И дело было не в том, что одни участники были более квалифицированными и опытными, чем другие: последовательность в оценках в один год вовсе не гарантировала такой же последовательности на следующий год.

Но Ходжсон не был удовлетворен. На следующем этапе он сравнил результаты вин, которые участвовали не только в Калифорнийской ярмарке, но и в других крупных винных конкурсах, чтобы узнать, подтверждают ли вина свой статус лидера или аутсайдера. Как вы, наверное, догадываетесь, нет. Вина часто завоевывают золото в одном конкурсе и не получают даже бронзы в другом, и ни одно из более чем 2400 вин не завоевало золото несколько раз подряд. Ходжсон рассчитал, что точно такие же результаты могли бы быть получены в том случае, если бы жюри на винных конкурсах распределяло золотые медали случайным образом.

Так в чем же дело? Ответ прост: восприятие вина дегустаторами меняется в зависимости от обстоятельств. Вино может показаться более мягким, если предыдущее было более насыщенным; или же более фруктовым – если предыдущий образец обладал более тонким ароматом. Особый аромат может вызвать у эксперта приятные воспоминания (и получить более высокий балл) в первый раз, но не во второй. Судья может устать от разнообразия вкусов, или ему может помешать слепящее солнце или обострение артрита. Все это привносит столько «субъективного шума» в оценки, что, по мнению Ходжсона, стирает любые реальные различия в качестве. Скорее всего, люди попросту не способны объективно оценить качество вина, особенно в многолюдной, шумной, полной отвлекающих раздражителей обстановке типа той, которая царит на Калифорнийской ярмарке.

Ходжсон замечает такую же вариабельность восприятия и когда пьет собственное вино. «Поскольку у меня своя винодельня, я предпочитаю пить вино собственного производства», – говорит он. Это не проблема, поскольку он уверен в том, что делает отличное вино. Но, несмотря на это, его впечатления бывают очень разными. «Иногда я думаю – господи, да это просто шедевр! А иногда – о боже, ну и пойло. Но я не расстраиваюсь, потому что знаю: завтра оно снова покажется мне превосходным».

Отсюда напрашивается неутешительный вывод: если даже специально подготовленные дегустаторы и опытные виноделы не могут надежно определить качество вина и потому непоследовательны в оценках, возможно, нет никаких реальных оснований называть одни вина элитными, а другие просто хорошими. Разумеется, мало кто из причастных к миру вина профессионалов согласится с этим выводом. «Всем хотелось бы думать, что знаменитое Mouton Rothschild, которое стоит целое состояние, лучше, чем добротное и недорогое Gallo Hearty Burgundy», – говорит Ходжсон. Другие исследования показали, что обычные потребители вина наподобие нас с вами, не имеющие специального образования, как правило, предпочитают более дешевые вина более дорогим – но только в случае слепой дегустации, когда не знают их цену. Когда мы знаем цену вина, это высокоуровневое знание может оказывать мощное влияние на наше восприятие. Почти каждый из нас склонен думать, что более дорогое вино должно иметь лучший вкус, чем дешевое, – другими словами, наше восприятие вкуса вина во многом определяется его ценником. Это похоже на самообман – причем на очень и очень глубокий, как обнаружила несколько лет назад одна группа исследователей.

Сканирование мозга – не самое лучшее сопровождение процесса смакования вина. Вы лежите внутри сканирующего аппарата и должны держать голову совершенно неподвижно, что исключает возможность вдохнуть аромат вина, взболтать его в бокале и совершить прочие ритуальные действия, обычно сопровождающие дегустацию. Вместо этого вы получаете крошечную порцию вина – один миллилитр или около четверти чайной ложки, – которая капает вам прямо в рот через пластиковую трубку. Но только так исследователи могут увидеть, что вино делает с вашим мозгом. В интересующем нас эксперименте испытуемые дегустировали, как они считали, пять разных вин из разных ценовых категорий. На самом же деле здесь присутствовали две пары одинаковых образцов – дешевое вино за $5 под видом довольно дорогого вина по $45 за бутылку и изысканное каберне Napa за $90, представленное под видом рядового вина по цене $10 за бутылку. Как и следовало ожидать, испытуемым больше понравились вина с более высокими ценниками. Однако сканирование мозга показало, что это была не просто навязанная сознанием оценка – «более дорогие» вина гораздо сильнее активировали систему вознаграждения в головном мозге, чем «более дешевые». Другими словами, вина с более высокими ценниками действительно доставляли людям больше удовольствия! Как пошутил один из исследователей, простой способ повысить удовольствие ваших гостей от званого обеда – это подавать им дешевое вино (которое предпочитает большинство людей при слепой дегустации), приклеив на бутылки ценники с впечатляющими цифрами.

Когда Роллс и другие нейробиологи прослеживали путь вкуса в головном мозге, их взгляд раз за разом натыкался на один и тот же небольшой участок в лобных долях мозга. В распоряжении анатомов имеется устрашающий каталог труднопроизносимых названий различных частей мозга, большинство из которых нужно знать только специалистам. Но этот маленький участок, известный как орбитофронтальная кора, или ОФК, заслуживает более широкой известности. Как установили исследователи, ОФК является одной из ключевых зон, где наш мозг соединяет независимые потоки информации от вкусовой, обонятельной, осязательной, зрительной и слуховой сенсорных систем – а также наши ожидания – в единое, целостное восприятие вкуса. Не будет большим преувеличением сказать, что орбитофронтальная кора – это место рождения вкуса.

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 77
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?