Цеховик. Книга 4. Подпольная империя - Дмитрий Ромов

самые крутые игроки в этом зале.

— Ну, ещё от карт кое-что зависит, — пожимаю я плечами.

— Ты так думаешь? — удивляется он. — Всё зависит только от игрока. Игра психологическая. Помнишь, как я тебя в первый раз с губой обдурил, а?

Человек чести заливается смехом, просто ухохатывается. А потом вмиг становится серьёзным.

— Я слыхал, ты на днях тут сектантов поймал? Чёрного дракона?

— Это они меня поймали, честно говоря. Едва жив остался.

— Понятненько, — поправляет он пятернёй волосы. — А чего не мне позвонил? За этими драконами давно ведь охота идёт. Сейчас гэбэшники знаешь сколько медалек наполучают?

— Но вы пока мне номер даже не дали. Куда же звонить? Да, и я думал, честно говоря, что это дело фээсбэшников.

— Чьё дело? – выкатывает он глаза.

— Ой, КГБ то есть.

— А ты как сказал? Фээсбэшников? Это чего за херь такая?

— Э-э-э…

Чего сказать-то?

— Чего ты экаешь? Может ты шпион американский, а Брагин?

— Мы с товарищем в детстве страну придумали, ну типа фантастическую. Книжку хотели сочинить. Так вот у нас там была Федеральная Служба Безопасности, ФСБ. Так и прилепилось с тех пор. Но вы-то поняли, что я сказать хотел.

— Поняли-поняли. Короче, если ещё будешь преступления раскрывать, сразу мне сообщай, ясно? Но чепуху разную не надо. Уловил?

— Так точно.

— Ну и всё. Готовься играть опять.

— Блин…

— Без блинов! А то я вас тут всех натяну на одно место.

— Порву, как Тузик грелку?

— Как? — переспрашивает он и начинает тихонько смеяться. — Как Тузик грелку? Запомню. И порву. Кто вам эту хероту выдумывает? Может, правда ЦРУ? Как Тузик грелку.

Смотри-ка, понравилось ему. Он легонько шлёпает меня по щеке.

–Толковые дела, чтоб мне отдавал, а не конторщикам. Если секту вот такую же прям хоть ночью звони. Ты понял меня, Тузик грелку?

Не дожидаясь ответа, он разворачивается и вразвалочку идёт к барной стойке, отоваривать карточку на продукты.

А я подхожу к Цвету.

— Ну что, товарищ Цвет, как настроение?

— Какое настроение? — скучает он. — Ты меня на бабки кинул. Настроение тебе. Подбил на игру, катала.

Это он так как бы шутит.

— А я предупреждал, — поучаю я.

— Предупреждал он. Сам-то вон всех ободрал, даже жабу мусорскую.

— Тише-тише, услышит кто, конфуз будет.

— Не услышит, — кривится он. — Чё дальше-то? Какой план, бизнесмен-на?

— А план такой, что можем заказать ещё оборудование. Пора в Красноярск двигать, а там глядишь, и в Иркутск. И в Свердловск.

— А в Лас-Вегас не хочешь? — ухмыляется Цвет.

— Так там конкуренция, да и бабок мы ещё не нарубили на Лас-Вегас.

— А в Свердловске нет конкуренции, думаешь? — спрашивает Цвет. — Там катраны нормальные знаешь какие.

— Ну, ты же авторитетных людей знаешь, и они тебя знают.

— И чё?

— Чё-чё, договариваться надо, вот чё, административный ресурс привлекать. Наши клиенты коммерсы, так? Вот их и привлекать лоском и безопасностью. Нам расширяться нужно или нет?

— Ты гляди, — кивает он, — сам-то особо не расширяйся.

— Не буду…

В общем, открытие проходит хорошо. Поёт Кобзон, шелестят карты, постукивают фишки, звенят бокалы и шуршат машинки для счёта денег. Впрочем, машинки — лишь в моём воображении.

На следующий день едем в деревню. Спецы, привезённые Мартой, расставляют оборудование, распаковывают, что ещё не распаковано и разбираются, чего не хватает и где это недостающее взять. Выясняется, что нужно искать шланги, патрубки, сальники и запорную арматуру.

С арматурой дело хуже всего, хорошие чешские и немецкие вентили, клапаны и затворы в магазине не продаются. Впрочем, у Большака появляется идея. У него есть друзья на химическом объединении, так что он обещает раздобыть всё необходимое.

К наладчикам мы ставим работника, который будет непосредственно заниматься производством. Его приводит Казанцева, наш директор и главный инженер. Да она и сама тоже постоянно будет находиться здесь. Она уволилась с ЛВЗ, чтобы вплотную заняться нашим проектом.

Своего человека на заводе терять жалко, но она уверяет, что может организовать сотрудничество с начальником отдела снабжения и с директором. Но надо решить вопрос с кураторами. Ну что же, посмотрим, что там у нас выйдет… Это задача на будущее.

В любом случае, в прямо сейчас у нас нет необходимости постоянно находиться здесь, в цеху. Работа кипит, люди заняты делом и, что немаловажно, люди хорошо зарабатывают и дорожат местом, а мы дорожим ими, этими людьми.

Покрутившись в цеху до обеда, мы возвращаемся в город. Погода хорошая и делать, в кои-то веки не особо есть чего. Марта живёт в гостинице, расположенной напротив моей школы. Правда в школу я уже не хожу, занятия закончились и теперь идёт подготовка к выпускному. Вернее, идут экзамены, но не для меня. Мой аттестат уже заполнен.

Большак уезжает на работу, а Марта остаётся на мне. Нужно её развлекать. В кино мы с ней уже ходили, мороженое ели. Сегодня возьму её на тренировку. У нас в зале, кстати, есть баскетбольные кольца, так что она тоже вполне может подвигаться.

Мне бы вот только поговорить с Куренковым. Никак не могу понять, что там с Самойловым, тем ментом с родимым пятнышком-бабочкой. Какая-то мутная история. Единственное, что знаю, это то что его отпустили и он уехал. Подробности Роман обещал рассказать при встрече, да только вот он в последние дни то занят, то в отъезде, то ни жив, ни мёртв. Он даже на открытие не смог прийти, поскольку улетал в Москву. Служба, ничего не попишешь.

В назначенное время мы встречаемся с Мартой у школы и идём в спортивный зал. Её появление производит весьма заметный эффект. Девушка она красивая. И высокая.

— Это что за чудо, Брагин? — спрашивает тренер, любуясь моей гостьей.

— Я вот решил свою хорошую подругу позвать к нам на тренировку. Просто посмотреть.

— Посмотреть? — переспрашивает Скачков.

— Ну да, — подтверждаю я. — Она спортсменка.

— Вот как, — кивает он. — И каким видом спорта занимается?

А то не видно, чем она занимается. Художественной гимнастикой.

— Марта, знакомься, это Виталий Тимурович. Ты не думай, что он такой суровый. Просто у него от твоей красоты голова закружилась.

— Брагин, — одёргивает он меня, но Марта очаровательно улыбается и буквально его обезоруживает.

— А