Мифы о диетах. Наука о том, что мы едим - Тим Спектор

В 2004 году он прочел статью Джеффа Гордона из США, который одним из первых начал изучать микробиом. Гордон предположил, что кишечные микробы способны влиять на ожирение, после чего интерес китайского ученого к проблеме возрос многократно. Не располагая большими средствами, он решил ставить эксперименты на себе и попытался выяснить, какие именно микробы участвуют в наборе веса. Для Чжао принятые в западной науке методы похудения, сочетающие в себе низкокалорийную диету с усиленными физическими упражне­ниями, казались бессмысленными. «Из-за недостаточного питания ваше тело испытывает стресс, — говорит он. — А вы еще добавляете стресс физический. Возможно, вы и похудеете, но в придачу к этому подорвете собственное здоровье».

Вспомнив об отварах своего отца, Чжао обратился к народной медицине. Он сел на диету, основанную на пище из ферментированных пребиотиков (китайского ямса и тыквы) и цельнозерновых, решив посмотреть, возможно ли изменить кишечную микробиоту. В процессе этого персонального эксперимента он всего за пару лет избавился от 20 кг в области живота, которые набрал в Штатах много лет тому назад. Микробное разнообразие увеличилось, а численность одного из микроорганизмов — Faecalibacterium prausnitzii, обладавшего антивоспалительными свойствами, — резко возросла. Полученные результаты убедили Чжао, что вредные микробы можно заместить полезными при помощи особой пребиотической диеты. Это стало хорошим стимулом, чтобы найти финансирование и начать лечить своих сограждан, страдающих ожирением.

БОЛЬШОЙ СКАЧОК НАЗАД

Многие ныне здравствующие китайцы помнят голод 1950–1960-х годов, ставший следствием рьяных попыток властей вовлечь страну во все­общую коллективизацию. Этот процесс, по иронии названный «большим скачком», привел к гибели от голода миллионов китайцев. Мы уже узнали, обсуждая исследования 1980-х годов, что в Китае наблюдались невероятно низкие показатели сердечно-сосудистых болезней и рака, а китайская диета стала широко рекламироваться на Западе в качестве потенциальной панацеи.

В китайском медицинском трактате, написанном 2000 лет тому назад, Huangdi Neijing — «Хуаньди Нейцзинь, или Первый канон Желтого императора», — ожирение названо редким заболеванием, распространенным среди высшего класса и вызванным потреблением слишком больших количеств «жирного мяса и шлифованных зерен». Вы можете подумать, что большинство современных китайцев вознеслись в статус «элиты», поскольку в стране теперь проживает больше людей с ожирением, чем где бы то ни было на планете. Наблюдать, как меняются очертания жителей Китая, — все равно что смотреть на большой скорости фильм о США и Великобритании за последние тридцать лет. Более четверти взрослого населения Китая имеют избыточный вес или ожирение, а 7% детей страдают клиническим ожирением — показатель того, что проблемы страны только усугубятся, когда эти дети вырастут. Множество пухлощеких деток, не зная никакой меры там, где дело касается еды, и не испытывая тяги к спорту, отсылаются доведенными до отчаяния родителями в лагеря для похудения по американскому образцу. Эпидемия ожирения уже породила 100 миллионов диабетиков и 500 миллионов людей, предрасположенных к диабету. Китайцы генетически еще больше предрасположены к диабе­ту, чем европейцы. У них отлагается больше висцерального жира и наблюдается значительное увеличение числа случаев заболеваний сердца. Среднее потребление калорий за последнее десятилетие не увеличилось, однако растущие доходы повлияли на саму пищу: теперь жители Китая едят в два с лишним раза больше масла и мяса, чем в 1980-х годах, когда в рационе преобладали овощи.

Несмотря на распространенность ожирения, у многих детей в сельской местности отмечаются парадоксальный дефицит витаминов и отставание в росте. Подобно другим быстро развивающимся странам вроде Индии и многих районов Африки, в Китае можно наблюдать странный феномен одновременного недоедания и переедания. Вероятно, дело в том, что у людей с устойчивым дефицитом питательных веществ тело и жировые клетки испытывают потребность к накапливанию защитного жирового слоя. И в генерировании этих сигналов, скорее всего, участвуют и наши микробы.

Итак, чем больше вредной низкокачественной еды или полуфабрикатов потребляют люди, провоцируя недостаток клетчатки и питательных веществ, тем чаще наше тело посылает сигнал «надо есть больше!», чтобы восполнить «недостающие факторы», — так возникает порочный круг ожирения и дефицита питательных веществ. В каждой стране имеется собственный вариант излюбленной вредной пищи, и найти ее можно не только в ресторанчиках фастфуда или дешевых супермаркетах.

Чжао убежден, что две главные причины текущей эпидемии ожирения в Китае — это высокие уровни белка и жира (содержащихся в мясе) и недостаток цельнозерновых продуктов, клетчатки и нутриентов, которые способствуют размножению микроорганизмов и борьбе с воспалением. Более частое потребление молочных продуктов — это не причина. Чжао вспоминает: когда он был ребенком и жил на севере страны, пшеничная лапша и рис всегда имели сероватый оттенок, потому что их измельчали грубо, оставляя массу клетчатки и полезных веществ. Теперь и лапша, и рис поражают белизной. Только в них нет ни клетчатки, ни нутриентов, чтобы привлечь микробов, вот они и остаются в организме навсегда.

Почти все китайцы работают много часов. У них нет времени на зав­трак, они плотно обедают (как правило, обеды оплачивает работодатель), а потом еще могут поужинать с клиентами или заказчиками. В состав каждого блюда входит мясо, но почти нет цельнозерновых продуктов или овощей. Женщины теперь трудятся наравне с мужчинами и не успевают готовить. Большинство современных китаянок не знают, как разделать продукты или самостоятельно их приготовить, поэтому все чаще полагаются на рестораны или заведения фастфуда. В Китае больше 2000 точек McDonald’s. Профессор Чжао думает, что китайцы с точки зрения питания теперь стали большими американцами, чем сами американцы, — и это вовсе не комплимент.

МИКРОБНЫЙ МОЗГОВОЙ КОНТРОЛЬ И ЗОМБИ — ПОЕДАТЕЛИ БУРГЕРОВ

Если известно, как вредна напичканная жирами и сахаром промышленно произведенная пища, что побуждает нас ее есть? Что управляет этим внутренним стремлением?

Возможно, наши микробы34. Мы уже обсуждали, как микробы при посредстве производимых ими химических веществ в мозгу способны влиять на настроение, состояние тревожности и стресс. Каждый вид микробов имеет собственные предпочтения в отношении источников питания, позволяющих ему кормиться и воспроизводиться. Поэтому у них есть собственные стимулы эволюционного характера, побуждающие поддерживать свою экологическую нишу, и они будут делать все, дабы обеспечить свое выживание. Сюда входит и процесс передачи сигналов человеку-хозяину о том, что им хочется получать больше вредной пищи, на которой они процветают.

Эта идея больше не относится к категории безумных, поскольку была проверена на мышах, которые выращивались в состоянии искусственного недостатка иммунного рецептора TLR5. Это состояние нарушает нормальную работу системы «кишечник — иммунная система», приводя к изменению кишечной микробиоты, стимулирующей чувство голода. Эффекты голода можно реплицировать, введя эти микробы нормальным мышам, и обратить вспять, применив антибиотики, — показатель того, насколько важны микробы35.