Убийцы и те, кого так называют - Мэри Соммер

были хорошо знакомы, но эта встреча отличалась от всех предыдущих и требовала радикального пересмотра стиля общения.

– Привет, Саймак, – первым поздоровался Джек и ухмыльнулся.

– Подойди, – ответил Саймак. Сам он остался стоять на возвышении рядом со своим красивым троном.

Джек безразлично пожал плечами и двинулся вперёд. Его неторопливые шаги звонким эхом отражались от гладких стен. Связанные за спиной руки помогали держать осанку, хоть это и отзывалось болью в месте, из которого ещё несколько часов назад торчал кусок стрелы.

Подойдя к пьедесталу, Джек остановился и вопрошающе уставился снизу вверх на нового короля Марилии. Он был готов выслушать любой приговор, но прозвучавшая претензия оказалась неожиданной.

– У тебя ужасный вид, Джек. – Саймак поморщился.

С этим трудно было поспорить. Одежда Джека пережила уже не одно купание, и в сухих промежутках её не трудились почистить или погладить. Волосы его спутались, подбородок покрывала жёсткая щетина, а на шее остались отметины от настойчивых поцелуев.

– А вот ты выглядишь даже блистательнее, чем обычно, – ответил он, ни капельки не преувеличив.

У Саймака дёрнулся уголок губ. Он спустился на предпоследнюю ступеньку и остановился перед Джеком. Критично оглядывая его, Саймак обратил внимание на медальон. Будто желая удостовериться, он протянул руку, схватил цепочку и приблизил отличительный знак рассказчика вместе с его обладателем ближе к своему лицу.

– Где взял?

– Выиграл в карты, – ответил Джек чистую правду.

– Решил вернуться к прошлому призванию? – Саймак разжал пальцы, и медальон упал обратно на грудь, звякнув о заклёпку на куртке. – Жаль, из тебя получился отличный стрелок.

– Конечно, ты ведь сам меня учил. Не почешешь мне нос?

Если Саймак и удивился, услышав просьбу, то не подал виду. Он потянулся к нагрудному карману в поисках платка, но почему-то передумал и покрутил нос Джека между костяшками указательного и среднего пальцев.

– Огромное спасибо, – поблагодарил Джек.

Саймак кивнул. Он и так был выше ростом, а теперь, стоя на ступеньке, облачённый в тёмный камзол с широкими рукавами, нависал над Джеком подобно коршуну.

– Может быть, хочешь рассказать мне историю? – насмешливо спросил он.

– Я могу рассказать её начало. – Джек оскалил зубы. На мгновение он растворился в мыслях, забыл про усталость и перестал чувствовать боль от ранения и многочисленных ушибов.

Саймак вопросительно поднял бровь.

– Ровно в полночь, – начал Джек зловещим шёпотом, – когда упадёт последняя песчинка, шестеро…

Пришлось замолчать, потому что Саймак одним молниеносным движением атакующей кобры схватил его за горло. Другой рукой из ножен на поясе он достал меч и направил его остриё Джеку в глаз. В такой позе Саймак напоминал готовящегося к выстрелу лучника.

Наверное, не стоило сейчас это говорить. Нужно было играть тоньше, хитрее, но Джек не удержался. Ему необходимо было увидеть именно такую реакцию.

– Я могу убить тебя прямо сейчас, – яростно прошипел Саймак, и в его глазах сверкнуло отражение острого лезвия.

Джек был ограничен в движениях, однако смог покачать головой.

– Нет? – Саймак удивился, но ослабил хватку.

– Нет, – повторил Джек, – ты ничего мне не сделаешь.

Рука на его шее немного дрожала.

– Почему?

Джек широко улыбнулся.

– Потому что я на твоей стороне.

Медленно, сражаясь с собственными сомнениями, Саймак сначала опустил меч, а потом и вовсе убрал его в ножны.

– А ведь никто не осудил бы меня. – Он потёр напряжённые фаланги пальцев. – Народ так и жаждет мести за любимого короля. Вид твоего тела, пронзённого моим мечом, порадовал бы толпу, а меня сделал героем.

Не поворачиваясь к Джеку спиной, Саймак поднялся на пьедестал и вновь уселся на трон, расслабленно положив руки на подлокотники.

– Удивительно, как смерть меняет отношение к человеку, – продолжил он, – оправдывает, возвышает. Смерть стирает из памяти предрассудки и преобразует осуждение в сострадание, а изгоя – в народного любимца.

– Несправедливо, да? – посочувствовал Джек.

Он уже едва мог стоять. Выброс адреналина помог продержаться до этого момента, но теперь все ресурсы организма уходили на то, чтобы сохранять вертикальное положение. Мозг вот-вот собирался отключиться, сердце замедлило ритм. Желая скрыть слабость, Джек отошёл к колонне и прислонился к ней плечом.

А дверь за его спиной снова заскрипела, и на пороге показался Клэнс. Он быстро зыркнул сначала на Саймака, затем на Джека и, кажется, не совсем понял, почему фигуры на шахматной доске расставлены именно так.

– Клэнси! – воскликнул Саймак радостно. – Как хорошо, что ты заглянул к нам. Распорядись, чтобы для убийцы моего брата подготовили горячую ванну и чистую одежду.

– Что, прости? – Клэнс в недоверии вытаращился на своего короля.

– Я как-то непонятно выразился?

– Нет, но…

– Выполняй немедленно! – рявкнул Саймак, и его верный помощник боязливо скрылся, заперев за собой дверь.

Джек на дюйм сполз по колонне.

– Ты ведь понимаешь, что я не могу тебя пощадить, – в голосе Саймака прозвучало искреннее сожаление, – но я также не могу позволить, чтобы ты закончил жизнь в таком виде.

– Очень великодушно с твоей стороны, – ответил Джек, чуть склонив голову.

– Когда оклемаешься, я попрошу тебя о небольшом одолжении, – как бы между прочим заметил Саймак. Уточнять, в чём же одолжение будет заключаться, он пока не стал.

– Ты мог бы отпустить меня на Свободную землю, – предложил Джек, – вместе с Грэйс.

– Думаешь, она пойдёт с тобой?

– Это уже моя забота.

Саймак задумался. Может быть, над предложением Джека, может быть, о чём-нибудь совсем другом.

– Как тебе здесь? – Он развёл руками.

– Просторно, – ответил Джек.

Поднявшись с трона, Саймак спустился и вышел в центр зала.

– Тарквин хотел отстроить эти развалины. – Новоиспеченный король рассматривал обстановку с таким же брезгливым пренебрежением, с каким изучал непрезентабельный вид Джека. – Он говорил, что в замке на горе чувствует себя как в воздушной тюрьме. Ему нужно было иметь возможность в любой момент вскочить на лошадь и умчаться куда-нибудь.

Саймак покрутился, высматривая под потолком покрытые плесенью участки. Если бы у Джека не было в кармане камня, который помогает читать мысли, он бы подумал, что лёгкая грусть в голосе единственного оставшегося брата ему только чудится.

– Трон тоже для него? – поинтересовался Джек.

– Это мой подарок на избрание.

– Думаешь, по прошествии года Тарквина бы избрали?

Саймак перестал вертеться и пристально посмотрел ему в глаза.

– Ну, ведь кого-нибудь бы выбрали.

Горячая ванна, как последняя привилегия осуждённого, оказалась приятным и весьма забавным развлечением. Джека не смутил тот факт, что за процессом мытья наблюдал стражник, рука которого на всякий случай лежала на эфесе меча. Совершенно напрасно: схваченный преступник уже достаточно набегался.

Джек не стал сопротивляться, когда появились две девушки, промыли края свежей раны и принялись в четыре руки намыливать ему голову. Они трудились с безразличным усердием, не допускающим никаких