Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— не ошибиться в пульсации. Можно было бы тот же ипроновый лист двигать вручную. Промигаешь правильный код — будет результат.

Таркасан беспокойно зашевелился.

— Эти… маятники — их ведь как потянешь, так и будет? Тут нет никакого… ограничителя, предупреждений там?

Гедимин мигнул.

— Ты же держал эту штуку, — напомнил он, кивая на излучатель. — Видел, как она устроена. Где там могут быть предупреждения?

Таркасан смотрел на него, угрюмо щурясь.

— А если кто-то дёрнет не так? Сильнее, слабее, в другую сторону? Или трубку перекосит, или верёвки растянутся? Оператор хотя бы поймёт, что сделал не так?

Гедимин пожал плечами.

— Силу надо соизмерять, оборудование — проверять и чинить. А поймёт… Ну, не сработает сигнал — тогда и поймёт.

— А если сработает, но не тот? — не отставал Таркасан. — И разнесёт всю станцию?

Гедимин снова пожал плечами.

— Я бы сказал — незачем тут вообще строить. Тем более — ИЭС. Раз мы здесь, работаем с тем, что есть. Ну, или Гварза изобретёт что-нибудь получше. За два года, может, справится.

Айзек недовольно на него покосился и снова перевёл взгляд на миниатюрный излучатель.

— На эту ювелирную штуку так и просится орнамент. Или инкрустация… Ладно, атомщик. Я её пока заберу и у себя ещё проверю. Накопитель тебе нужен?

Не дожидаясь ответа, он прибрал со стола и трубку на опорах, и каменный штатив с энергонакопителем — и остановился, задумчиво щурясь.

— Значит, управляющие коды для реактора у тебя… в принципе, есть? И автоматическая система глушения… Нет только реактора для испытаний. Хм-м… А ведь рано или поздно придётся работать с живым реактором. И лучше бы начать заранее…

— Ты там о чём? — подозрительно сощурился Гедимин. Сердце сделало лишний удар.

— Для отработки самых базовых вещей — сколько твэлов тебе нужно? — деловито спросил Айзек, жестом выпроваживая Таркасана за порог. Гедимин заглянул ему в глаза и не увидел ни тени усмешки.

— Одного хватит, — сказал он, невольно понизив голос; Таркасан, конечно, вышел, но болтающийся полог отлично пропускал звуки. — И накопитель. Одного осколка мало.

— Посмотрю, что можно сделать, — пробормотал Айхек, задумчиво щурясь. — Потому что всё равно придётся… У тебя был проект корпуса реактора из камня и золотой глины. Насколько безопасный? Если поставить на холме с минимальным заглублением…

Гедимин мигнул.

— Тогда глины мало. Надо блокировать сигму. Нужен ипрон.

— Ипрон… — Айзек снова сощурился. — Регулярно обновляемые защитные поля? Частичный экран на ключевых направлениях? Это ведь сигма, не омикрон и не нейтроны. Если даже кто-то влезет…

Гедимин поморщился.

— Или выжжет мозги, или твэл взорвётся. Выбирай, что лучше. Нет, я могу понавешать полей…

Айзек кивнул.

— Сделай мне проект такой установки. Корпус на один твэл плюс управление, экран, доступ, защита сверху… И, если всё будет нормально, начинай потихоньку его лепить. Тектон возьми из отлежавшихся запасов, глину… Глина ещё нужна? В литейнях Шесека стоят мешки, он недоволен, но терпит. Сегодня я много не взял — не хотел грузить Кейланна — но в Сердце мы ещё поедем.

— Посчитаю — скажу, — сдержанно ответил Гедимин. Под рёбрами разливалось тепло, но радоваться раньше времени сармат не хотел. «Экспериментальный реактор. Прямо здесь, на Равнине. Мне их в Ураниуме не давали… Так. А где они возьмут немутирующий твэл?»

— Айзек, стой, — он поймал командира за плечо. — Твэл с Земли брать нельзя. Оболочки, хвостовики, — всё мутирует.

— Ирренций-то не мутирует? — отозвался Айзек, высвобождая плечо. — Сделаешь пустой каркас из местных материалов, перегрузишь в него топливо и ипрон… Да, чертёж неси мне. С росписью по материалам.

Гедимин качнул головой.

— Гварза опять всё запретит. Может, лучше ему поручить всё это… с твэлами и прочим? Раз он лучше знает?

Айзек досадливо поморщился.

— Атомщик, не заводись раньше времени. Кенен гораздо умнее, чем тебе кажется. И против очевидно полезных и правильных вещей никогда не возражал. Готовь чертежи, неси мне, дальше я разберусь.

…Тени предметов уже пропали, и даже начинало темнеть, но над «чашами» туманников всё ещё тянулась дымка. Гедимин заглянул внутрь и увидел поверхность, блестящую от влаги. «Моя фляга столько не конденсирует, сколько эти штуки,» — покачал головой сармат, рассматривая растения. «Интересно, сколько оно может так „дымить“ без притока влаги извне. И что будет, когда вода у него кончится…»

21 день Металла, месяц Мысли. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

На подходе к душевой Гедимин увидел в полумраке силуэт филка с волокушей — комендант тащил к бараку короба с высохшим бельём. Сармат отступил в темноту, но на него и так не обратили внимания — филк торопился, а волокуша не всегда ехала ровно, и короба угрожающе раскачивались. Крышки на них вроде были, но для вида, фиксирующие ремешки и завязки свободно болтались. Гедимин проследил за комендантом до барака — пару раз казалось, что бельё вот-вот вывалится на камни, но Дасьен всё же дотянул груз до дверей и втащил внутрь. В бараке было тихо — подъём ещё не объявили, а сами филки, насмотревшись на внешний мир, наружу не рвались.

В предбаннике душевой из стены торчала одинокая костяная вешалка, через которую были перекинуты две пары тёмно-желтых носков — одна побольше, другая поменьше. «Гварза свои забыл?» — хмыкнул было Гедимин, проходя мимо, но, сделав ещё шаг, остановился и повернулся к вешалке. «А ведь это — не из тряпки и не из скирлина. Это из нового материала, того гзеша с волокнами. Альгот всё-таки сделал носки — а теперь вот их и постирали…»

Покосившись на прикрытую дверь (комендант, забывший носки, мог за ними и вернуться), Гедимин снял один из предметов с вешалки и задумчиво покрутил в руках. «А ничего. Тонко, на ощупь приятно, стирку выдерживает. Сохнет, наверное, быстро. Только выдавить воду из внутренних пор, а остальное так стечёт…»

Он собирался