Рассвет костяной волшебницы - Кэтрин Парди

А вдруг именно Сабина сейчас в опасности? Не думаю, что наш враг Элара. Наш враг – моя мать, а вместе с ней и Тирус. Вот кого нам надо остановить.

Я провожу рукой по лицу и смотрю на серебряную сову на другом берегу. Отец привил мне веру в четырех богов Галлы, по крайней мере, я о них знаю и почитаю, но никогда не представлял, насколько они могущественны и опасны. Или что мстить мне нужно не Костяным волшебницам, а богу Подземного мира.

– Допустим, ты права и именно Элара отправила тебе эти видения, – сделав глубокий вдох, говорю я, чтобы собрать общую картину. – Но чего она хотела этим добиться? Может, она хотела показать тебе, на что способна Сабина с пятью костями благодати. Что тебе не стоит волноваться, а нужно сосредоточиться на поставленной цели: защитить Казимира – и себя – до следующей Ночи Переправы. А мы пока попытаемся выяснить, как разорвать цепи, которыми Тирус сковал тебя и твою famille.

– Мы не Скованные.

– Он заставляет вас убивать своих amourés или делает это сам и вдобавок убивает и вас. Думаю, можно с уверенностью сказать, что у тебя нелегкая судьба.

Взгляд Аилессы возвращается к серебряной сове.

– Не думаю, что видение означало это, – говорит она, возвращаясь к моему предположению. – Думаю, Элара хочет, чтобы я убила сову и получила благодать. И тогда у меня появятся способности, связанные с богом, как у Сабины.

– Но зачем тебе это?

– Я уже сказала зачем. – Аилесса поворачивается и с раздражением смотрит на меня. – Я должна стать matrone. – На ее глазах выступают слезы. – Кем я буду, если не стану matrone?

Сова расправляет крылья и взмывает в воздух. Аилесса ахает и вскидывает нож, чтобы метнуть его. Но птица разворачивается и устремляется на север.

– Нет, подожди! – кричит Аилесса.

Она отступает назад, чтобы получше прицелиться. Но часть прогнившей доски под ее ногой проваливается.

– Аилесса!

Мне не удается поймать ее. И она падает с моста.

Раздается громкий всплеск.

– Аилесса! – снова кричу я.

И спешу к краю моста. Сердце колотится в груди. «С ней ничего не случилось, – уверяю себя я. – У нее ведь есть благодать тигровой акулы».

Из воды появляется ее голова. Аилесса кашляет и с трудом плывет к берегу.

Merde, платье, которое ей подарил Казимир, тянет ее вниз.

Я сбрасываю ботинки и рубашку, а затем ныряю за ней. Тело обволакивает холодная вода. Я выныриваю на поверхность и откидываю мокрые волосы с глаз. Аилесса примерно в двух метрах от меня и изо всех сил пытается добраться до берега. Но до него плыть метров восемнадцать.

За три гребка я добираюсь до нее, подныриваю под ее руку и сильно отталкиваюсь ногами. Она пытается помочь самой себе, но ее ноги запутались в подоле платья. И мы оба погружаемся в воду с головой. Но благодаря совместным усилиям снова выныриваем на поверхность.

– Твое платье слишком тяжелое, – бормочу я. – Нужно расшнуровать его.

– Я справлюсь. – Аилесса стискивает зубы. – У меня хватит сил.

Я понимаю, что так и есть. Она найдет способ добраться до берега самостоятельно.

– Я знаю, что ты сильная, – стуча зубами, говорю я. – Но стоит ли это потраченных усилий?

Ее брови приподнимаются. Она смаргивает воду с ресниц, активно гребя руками, чтобы удержаться на плаву. Ее костыль медленно плывет в сторону берега. Наконец она сглатывает и кивает.

– Я сниму его.

Желая помочь ей со шнуровкой, я тяну к ней руки. Но Аилесса отталкивает их.

– Я сама, Бастьен.

Она отрывает длинные рукава. А затем разрывает шов на боку. Верх ее платья спадает вниз, открывая корсаж без бретелек. Перекрутив подол, чтобы кружева оказались спереди, Аилесса резко дергает за него. Юбка соскальзывает с сорочки и тонет в реке.

А Аилесса начинает грести против течения. При этом пристально рассматривая дно, словно что-то ищет.

– Я выронила костяной нож, – с хмурым видом говорит она.

Я усиленно работаю ногами, чтобы удержаться на поверхности.

– Аилесса, прошу, оставь его.

Она начинает пыхтеть и медленно поднимает глаза.

– Оставь все это. Нож, желание стать matrone…

Мокрые волосы облепляют ее плечи и расходятся веером на воде.

– Нет, – отрезает она и ныряет под бурлящую от быстрого течения воду.

Merde.

Я, не раздумывая, ныряю за ней. Но течение слишком сильное. И оно уносит меня все дальше вниз по реке. Я активно работаю ногами, сопротивляясь потоку. Но все без толку. Мне не выплыть на поверхность. Грудь горит. Голова пульсирует. И мне отчаянно хочется вдохнуть. Если я умру так, то стану самым злым из Скованных. И стану драться до последнего с любой из Перевозчиц, которые решат отправить меня в Загробный мир.

Чья-то рука обхватывает мою талию. И дергает меня. Последние крупицы воздуха покидают мои легкие в вихре пузырьков. Меня тянут вверх. Перед глазами темнеет. Еще секунда, и я потеряю сознание.

Но вместо этого моя голова всплывает над поверхностью воды. Я судорожно втягиваю воздух. И начинаю выкашливать воду, которой успел нахлебаться. До меня смутно доходит, что меня спасла Аилесса. И это ее тело я чувствую рядом.

Она подтаскивает меня к берегу, у которого колышется на волнах костыль. Когда мы добираемся до зарослей тростника, мне удается немного восстановить силы. Я обхватываю стебли, чтобы держаться за них, и, тяжело дыша, поворачиваюсь к Аилессе. В ее широко раскрытых глазах плещется беспокойство. В зубах зажат костяной нож. Она убирает его и придвигается ближе, прижимаясь вплотную к моей обнаженной груди. Подняв одну руку, Аилесса обхватывает ладонью мою голову. Ее взгляд скользит к моему рту. А спустя мгновение она уже крепко целует меня влажными от купания в реке губами. Она зарывается пальцами в мои волосы. А здоровой ногой обхватывает мою талию.

Мой пульс учащается. Внутри разрастается жар. А мозгу требуется несколько мгновений, чтобы осознать происходящее, после чего я крепко обнимаю ее. Но как только я это делаю, она отстраняется и убирает руку. Пока она пытается восстановить сбившееся дыхание, я пытаюсь осознать, что сделал не так.

– Ты прав, Бастьен, – говорит Аилесса, смотря на меня покрасневшими глазами. – Мне действительно нужно самой выбирать, какой сделать следующий шаг в жизни. – Она медленно выдыхает и тяжело сглатывает. – И думаю, что нам с тобой лучше остаться друзьями.

17. Сабина

Среди гвардейцев Довра, патрулирующих городскую стену, я стала легендой. Они называют меня l’esprit en blanc. Дух в белом. За двенадцать дней, которые прошли с момента моего бегства из Шато Кре, они научились бояться