Рассвет костяной волшебницы - Кэтрин Парди

Зарывшись ногами в землю, я протягиваю руку, чтобы ухватиться за другой конец посоха в надежде, что у меня окажется больше сил, чем у него.

Внезапно Скованный отлетает на три метра в сторону, кувыркаясь на мокрой траве. А ведь я даже не коснулась его.

В полнейшем изумлении я осматриваюсь по сторонам. И замираю. Сердце подскакивает к горлу.

– Аилесса.

Несмотря на костыль, она подбегает к Скованному и поднимает выроненный им посох. А затем толчками подталкивает к яме. Как только он оказывается на краю, она с силой ударяет его. Крича и размахивая руками, Скованный падает в мою ловушку.

Я поспешно накрываю яму ветками ежевики, а затем придавливаю их камнями. Аилесса помогает мне, быстро перекатив два камня на места, пока я переставляю два оставшихся. Мы заканчиваем одновременно. И тут же встречаемся взглядами.

Глаза горят от слез. Мне не верится, что она стоит передо мной. И я начинаю рыдать.

Аилесса прижимает руку к груди.

– Ох, Сабина.

Дождь стихает до мороси, когда мы поднимаемся и, спотыкаясь, шагаем навстречу друг другу. А затем со слезами падаем в объятия друг друга. Я крепко прижимаю ее к себе и плачу так сильно, что даже икаю, пытаясь вздохнуть. Аилесса фыркает и смеется надо мной сквозь рыдания. Я шлепаю ее по руке, а она отвечает мне тем же. И в следующее мгновение мы уже хихикаем сквозь слезы. Это самый нелепый и прекрасный момент. Как же я скучала по своей лучшей подруге.

Наконец она отстраняется и вытирает нос рукавом.

– Проклятие, где ты пропадала? – Аилесса трясет меня за плечи. – Я уже несколько дней повсюду тебя ищу.

– Что? Это ты пропала не пойми где. Почему ты не вернулась домой? – Я периодически возвращалась к Шато Кре, чтобы проверить, не появилась ли она в замке.

– Хотела спросить тебя о том же. Тебя искала вся famille.

– Подожди, ты видела famille?

– Не совсем. Я действительно хотела вернуться домой. Но неподалеку от Шато Кре наткнулась на Феличе и Лизетт. Конечно, они меня не почувствовали. Зато мне удалось подслушать их разговор.

Я представляю себе девочек, которым еще предстоит заполучить свои благодати.

– И?

Аилесса теребит кружева бордового корсажа под складками плаща, скрепленного у шеи. Он совсем не похож на те, что носят Леуррессы. Как и кремовая блузка или простая синяя юбка. Но, как ни странно, ей это очень идет.

– Ты действительно порезала Гиацинт? – склонив голову набок, осторожно спрашивает Аилесса. – Поэтому ты сбежала?

Жар опаляет щеки.

– Это произошло случайно.

– Конечно случайно. – Ее взгляд скользит к моему кулону, вырезанному из кости золотого шакала. – Но почему ты не вернулась? Ты же знаешь, старейшины никогда бы не выгнали тебя.

Да, но лишь потому, что они никогда никого не прогоняли. Они не стали бы рисковать возможностью раскрыть наш скрытный образ жизни. Но все равно могли бы наказать меня и лишить костей благодати на год. А я не хотела бы лишиться своих сил, пока Скованные на свободе.

– Я решила сначала проявить себя.

Она опирается на костыль и слегка меняет положение. Движение выходит неуклюжее, без капли элегантности или подвижности, присущей Аилессе.

– Зачем? Чтобы они вновь позволили тебе возглавить Переправу? – В этот раз ее задумчивый взгляд останавливается на моей короне из оленьих рогов.

– Ну, да. – Я прикусываю губу. – Пойми, я не знала, вернешься ли ты когда-нибудь домой… как бы сильно мне этого ни хотелось.

– Я хотела сначала отыскать тебя и теперь вернусь домой. – Она поджимает губы. Даже дважды пережив плен, Аилесса не утратила своего упрямства. – Мы должны вернуться домой вместе, – поправляется она, вновь обнимая меня.

Ее руки так напряжены, что слегка трясутся. А может, это я дрожу. Готова ли я встретиться лицом к лицу со своей famille или отказаться от притязаний на место matrone? Роксана не может выступать регентом вечно.

– С удовольствием, – говорю я.

Аилесса отступает на шаг, и хотя ее улыбка слегка тускнеет, она все еще моя сестра и та, кто вычистил для меня череп саламандры, пока я заливалась слезами после первого убийства. И кто предложил нанести последний удар тигровой акуле, чтобы я могла забрать себе ее благодать. Но я отказалась. Никто и никогда не любил меня так же сильно, как она. И никто никогда не полюбит.

– Но наша мать назвала наследницей тебя. – Аилесса судорожно сглатывает. – Так что тебе решать, как поступить с этим.

У меня в груди все сжимается. Она спрашивает, верну ли я ее право стать matrone или оставлю его за собой. Она бы действительно позволила мне сделать это, если это то, чего я действительно хочу. Даже если это сломает ее.

Еще бы знать, что ответить, – я слишком напугана, чтобы понять, чего мне действительно хочется. Поэтому сжимаю ее руку и спрашиваю:

– Неподалеку отсюда есть ручей, а мне хочется пить… несмотря на дождь. Пойдешь со мной?

Внимательно посмотрев на меня, Аилесса медленно кивает, а затем берет меня за руку. И мы уходим от ловушки с воющими душами, а также вопроса о том, кто должен стать matrone. Думаю, то, что я не ответила на него, само по себе является ответом.

Мы стараемся подыскать простую тему, но ничего не выходит, поэтому переходим к более сложным проблемам, но стараясь сохранять беспечный тон и добавляя шутливые комментарии. Пока мы медленно шагаем к ручью, я рассказываю про путаницу со змеями, а Аилесса – как помогла Бастьену сбежать из Бо Пале.

– Ты не ушла с ним? – интересуюсь я. – Но как тогда оказалась здесь?

– Ну, во-первых, меня никто не держал в камере. А во-вторых, я осталась, чтобы защитить Каза от Скованных.

Я отмечаю про себя, что она называет Казимира сокращенным именем.

– Среди них есть несогласные, и мы с Казом на собственном опыте убедились, что, когда у него крадут Свет, его теряю и я, – продолжает она. – Не беспокойся. Я в порядке. Мы потеряли совсем немного Света. Но я не стала больше рисковать. Поэтому похитила его из Бо Пале. К счастью, перед этим он успел вернуть мне кости благодати.

Я останавливаюсь, почувствовав, как начинает кружиться голова от услышанного. Что если amouré теряет Свет, то его лишается и Леурресса. Что мертвые несогласные преследуют нового короля. Что Аилесса похитила его.

– Значит, Казимир не отправился на поиски нового лекарства для больных людей Довра? – спрашиваю я и тут же добавляю: – Он написал письмо своим советникам, а я перехватила курьера. Вернее, я решила,