Пиппа ищет неприятностей - Светлана Нарватова

и я уже глотнула горьковатого напитка, прежде чем услышала от Клыка: «У нэго обэт!».

А я не догадалась.

Впрочем, Гроза на обвинение в том, что он девчонка, имеет что предъявить. А я только выпить могу.

– Давай-давай! До дна, до дна! – подзуживал Пёс, и остальные поддержали.

Кроме Дикого, который недовольно морщился, и Грозы, который молчал. Но он всегда молчит. Тут ничего удивительного нет. А душой он, может, с ними.

Я залпом осушила кружку.

– Споите мальчишку, – недовольно буркнул командир и обратился ко мне. – Хватит тебе. Всем уже всё доказал?

Кому это я что доказывала? Я еще и не начинала доказывать! И кто он такой, чтобы мной командовать? Он тут вообще мимо проходил и мне никто.

Я протянула кружку Пончику и грохнула ею об стол.

– Вот!.. Кхе! – одобрительно крякнул Ровняла, опрокинув надо ртом кружку, подхватывая последние капли, и тоже поставил пустую кружку перед Пончиком. – Наш человек!

Дикий скорчил мне злобную гримасу.

Без гримасы он симпатичнее.

Но и с гримасой симпатичнее, чем все остальные мужчины.

Я показала ему язык и забрала полную кружку.

– Просто так нэлза пит. Надо пожелат, – заявил Клык и встал. – Пуст всэ вэрнуца домой ыз пахода!

Все сдвинули кружки, даже я, хотя домой вернуться не планировала. Да и где он, мой дом? В тот самый момент, когда кружки стукнулись, сверкнула молния, на мгновение озарившая небо, и раздался такой грохот, что избушка содрогнулась.

Мы все на мгновение замерли. Заржали кони. Но потом Пёс рассмеялся своим лающим смехом, и все рассмеялись следом. Даже я, хотя до жути испугалась. Потом сделала глоток. Напиток был горьковат, но не казался неприятным. Я глотнула еще.

Дикий встал, взял мою тарелку и пошел к котлу, который стоял на полу у очага. Вернул он мне тарелку с рыбой. По стенкам, наверное, соскребал.

– Есть не забывай, – рыкнул он.

Нужно как-нибудь сказать командиру, что он страшно милый, когда злится.

– Угу, – кивнула я и глотнула ещё. – Конечно, дяденька Дикий!

И улыбнулась. Он аж в лице переменился. Такой душка!

В голове было легко-легко и ни капельки не страшно. Почему я боялась своих спутников? Они же такие замечательные! И даже Пёс не такой гадкий, каким казался. Он мне даже подмигнул как-то. И я ему ответила. Мировой мужик!

Воины рассказывали какие-то истории, я не слишком вникала. Слова влетали в одно ухо, вылетали в другое, не встречая сопротивления. Меня хватало только на то, чтобы пить, есть, охать, ахать и смеяться. И даже не сразу поняла, чего именно хочет от меня Пончик. Он повторил:

– Историю, говорю, ик, расскажи. Интересную!

– Ой, откуда мне взять историй, дяденька Пончик?! Я же никуда не ездила-ак, – я сделала вид, что икнула на последнем звуке. – Ну какие у дворового мальчишки приключения? Ягод в соседском дворе наворовать и не попасться. Лягушку надуть. Управляющему наврать, что колбасу из погреба мыши сточили. Вот и все приключения! – я снова потянулась глотнуть из кружки, но обнаружила, что она пуста, и поставила её перед собеседником.

– Зато ты книги смешные читаешь, – хохотнул Пёс. – Неужели всего одну книгу прочел у хозяйки? Неужто там непотребства никакого не было? Небось, и про первую наврал?

– Я не врал! Я читал! Вы что, думаете, я не умею читать? Я умею! И писать умею! Я даже знаете, что читал?! – понесло меня волной эмоций.

Я хотела рассказать о тех трактах, которые читала у мэтра, но ехидный вопрос Пса: «Что?» привел меня в чувство. Чуть не проболталась. С пивом пора заканчивать. Я забрала кружку обратно.

Как назло, в голову ничего не шло. Это случайность, что у гадкой Мелани Беннет оказался тот роман про флаобца. Я пыталась вспомнить хоть что-нибудь подобное, но в голове было не только легко, но и пусто. А рассказывать было нужно. Как ни крути.

– Историю хероическую, – попыталась я отбиться. – Там в конце все умирают. Так жалко их! Жуть!

– У тебя что ни история, так все умерли, – хохотнул Ровняла. – Рассказывай!

И уложил подбородок на ладонь.

– Давай! – присоединился к просьбе Клык и осклабился.

– Жги! – поддакнул Пёс.

– Интересно, – улыбнулся Дикий.

Он немного успокоился. Видимо на него пиво тоже подействовало. Он тихо сидел, смотрел на меня и улыбался.

Дурачок какой-то.

Я улыбнулась в ответ.

Что ж. Есть у меня одна «хероическая история».

– Ладно. Только я плохо помню, – соврала я, и меня понесло. – Как-то жил в одно королевстве маг. Умный был – упасть не подняться. Всех умом своим поражал в самое сердце. А может, это егонные чары так действовали, потому что он магом таким был, которые на живых тварей всяких, разумных и неразумных, колдовать умеют. И тогда решил его король укокошить.

– Сам король? – уточнил Дикий.

– Угу. Ну так ужо больно умный был! Решил король, что могут его полюбить больше евойного величия.

– Тю! Так кто ж королей любит? – хохотнул Пёс. Совсем у человека здравомыслие сорвало от пива. Разве же можно такое говорить в компании?

– Тем более, – согласилась я. – Знаете, как ему обидно было, дяденька Пёс? И решил он спровадить мага ентого так далёко, чтобы тот не вернулся. Думал-думал, думал-думал и придумал. Решил он его послать туда, незнамо куда, найти то, незнамо что. Говорит: иди ты, маг…

Тут воины заржали, как кони, но снаружи снова вспыхнуло, потом бабахнуло, и заржали кони. Мои слушатели притихли. Я продолжила:

– Иди ты, говорит, маг, найди самый древний мажеский город и принеси оттель такую махическую штуку, какой никто раньше не видовал. А если не принесешь, значится, не верен ты нашему величию и короне, потому… – Я провела ногтем большого пальца возле шеи.

– И почему он тогда не сбежал? – снова влез в мою песню Пёс. Вечно он куда-то лезет.

– Ну, дяденька Пёс, вы сами подумайте: он же махистер, не простой какой-то. Вот будь у вас и бохатсво, и признание всякое, и дом, и слуги, и еда самая вкусная, вы бы, вот, сбёгли? А ему еще и отряд выделили. Охранять, значится. Чтобы не сбежал. И целых четырех махистеров мажьих. Только двоих приставил король, а двое сами вызвались. Енти ради него из других королевствов прибыли, так хотели с ним древний город искать.

– А мага как звали-то? – вдруг спросил Дикий. Настороженно как-то.

– Да не помню я, дяденька Дикий. Имена у них такие были, что я даже и не пробовал читать. Так, примерно, как выглядят, запомню, и дальше. Чего ж язык-то ломать? Я ж без языка-то кому нужен? – вопросила я с самым дурацким видом.

Командир махнул на меня рукой, опрокинул в себя остатки пива из кружки и передал Пончику.

– В общем, шли они, шли. Лесами дремучима, кустами колючима, лугами вонюч… Ой, увлёкся! В общем, занесло их в пустыню. И один мажий махистер совсем себя странно вёл. У них там, в другом королевстве, все были немного странные, а этот прямо очень странный. И на мага этого всё пялится и пялится. А когда они хород нашли, так выяснилось, что махистер-то ентот странный – баба как есть.

– Вот ты врёшь! – возмутился Ровняла. – Не бывают бабы махистерами! Тьфу! Магистрами!

– Ну, дяденька, Ровняла, я-то не сам по себе вру, – хотя и это тоже, но совсем не в том, в чем он меня подозревал. – Я же как читал, так и вру.

– А как же они этот город-то нашли? – спросил любопытный Пончик.

– Я ж говорю: шли, шли и нашли. Там, может, что и писалось, но я то ли не понял, то ли забыл, то ли пролистал. И стали они откапывать всё, значится. И зашли в один дом. А он охро-омный такой. И там махистер мажеский, который баба, отвела их в тайную комнату, и узнал мах оттуда, что король у них злодей. И вся семья у него злодейская. А пока ему махичка показывала всё, другой махистер нашел ту штуку махическую, за которой король посылал его. Только она – бабах! – и убила махистера!

Подмышкой заворочался шорёк, высунул наружу