📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыМесть еврея - Вера Крыжановская

Месть еврея - Вера Крыжановская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 101
Перейти на страницу:

— Действительное равнодушие не нуждается в улов­ках, а настоящая любовь не выставляется напоказ, этим можно обмануть только... простака.

Валерия застыла, задыхаясь от изумления и злобы. Какая наглость осмелиться сказать, что она играла ко­медию для того, чтобы скрыть любовь к нему. Как ос­мелился он так говорить с ней и назвать простаком ее доброго, великодушного Рауля. Если бы в эту минуту она могла уничтожить Самуила, она сделала бы это не колеблясь. Всевозможные проекты мщения теснились в ее голове, и волнение дошло до того, что войдя к себе в будуар, она упала в кресло и залилась слезами. Удив­ленный и испуганный Рауль сперва не мог понять, что значит это внезапное отчаяние его жены, но потом пред­положил, что жара, шум и потрясающая игра Патти слишком сильно подействовали на неокрепшие нервы Валерии. Князь проклинал себя за то, что повез ее в оперу, и всячески старался ее успокоить. Смущенная Валерия отерла слезы, бросилась в объятия мужа и про­говорила:

— Это правда, нервы мои еще слабы, но все пройдет, я хочу быть здоровой, чтобы не огорчать тебя, потому что люблю тебя, Рауль. О! О! Ты не знаешь, как я тебя люблю!

— Ангел мой, я в этом не сомневаюсь и так сча­стлив, как только может быть счастлив человек на земле.

Возвращаясь домой, Самуил и его жена в продол­жении всей дороги не обмолвились ни словом и холодно раскланявшись, отправились каждый на свою полови­ну. Оставшись, наконец, один, молодой человек сбро­сил с себя маску и дал волю своей ревности и пожирав­шей его страсти. Он видел Валерию, видел ее нежность к Раулю — и это дразнило его чувства. Долго не мог он прийти в себя и ходил взад и вперед по комнате, забы­вая даже о существовании бедной Руфи, которая горько плакала, спрятав голову в подушку.

Самуил женился против своей воли, для того лишь, чтобы исполнить опрометчиво принятые на себя обяза­тельства. Но тем не менее он хотел быть другом своей молодой жены и относиться к ней снисходительно. Пер­вые дни их супружества прошли довольно спокойно. Самуил скучал и чувствовал себя связанным, а Руфь была грустна и разочарована. Открытая размолвка меж­ду ними, близкая к ненависти, началась лишь со вче­рашнего дня, и была следствием очень тяжелой сцены, которая глубокой пропастью отделила их друг от дру­га. Но для разъяснения всех предыдущих обстоятельств необходимо вернуться несколько назад и вести наш рас­сказ с той минуты, как банкир, вытащенный из пруда, открыл глаза.

Безумный поступок этот, вопреки всякому ожида­нию, не имел других последствий, кроме крайней физи­ческой слабости, длившейся приблизительно с неделю? зато в душе Самуила произошла глубокая и фатальная реакция. Надо сказать, что Самуил был воспитан хри­стианкой, дочерью одного разорившегося коммерсанта. Отчасти в память дружеских отношений к ее отцу, от­части же для подражания обычаям богатых домов, Ав­раам Мейер предложил ей управлять хозяйством и при­сматривать за Самуилом, которому было тогда всего два года. Эта кроткая и просвещенная женщина сильно привязалась к красивому и умному ребенку и, не касаясь религиозных верований своего воспитанника, сумела раз­вить в нем глубокую веру в бога и чисто христианский дух без всяких догматических тонкостей. Смерть и раз­ные посторонние влияния ослабили мало-помалу эти первые впечатления Самуила, в университете же бле­стящие научные софизмы материалистической школы невольно соблазнили юношу. Его отвращение к своему народу еще больше усилило эту склонность, и Самуил вошел в жизнь почти неверующим и все отрицающим. Любовь к Валерии вдруг возбудила в нем всю веру его детства. Под смягчающим влиянием покорившей его страсти он жаждал слиться в вере и молитве с той, ко­торую боготворил, и отрекся было от холодного голого материализма, который ничего не дает сердцу. Но из­мена любимой женщины разбила его сердце, разбила вместе с тем и веру в бога, глубокий мрак объял его душу.

Атеистические и материалистические идеи снова овла­дели им; с увлечением, свойственным его пылкой натуре, стал он убеждать себя, что вера в справедливость и милосердие Провидения нелепы и смешны и что в дей­ствительности человек есть ни что иное как скопление материальных атомов, которые соединяет случай и раз­вивает слепой закон. Зильберштейн с сыном начали по­сещать его примерно в то время, как у Самуила совер­шился этот поворот в его душе. Оба они боялись упус­тить богатого жениха, намеченного ими для Руфи. Они не задавали ему вопросов, не упрекали по поводу его вто­ричного покушения на самоубийство, и улучив добрую минуту, биржевой маклер намекнул Самуилу, что так как он открыто помолвлен с его дочерью, то надо же подумать и о свадьбе, если он не хочет скомпрометиро­вать девушку. Банкир ничего не ответил, на следующий день написал будущему тестю письмо, в котором назна­чил день свадьбы.

В одну из бессонных ночей после выстраданной им борьбы, почти с ненавистью отгоняя воспоминание о Ва­лерии, Самуил пришел к убеждению, что полная пере­мена в его жизни будет ему полезна, что домом его должна руководить женщина, что для этой роли Руфь была весьма подходящей. Она получила прекрасное об­разование, имела отличные манеры и, так как выросла почти в бедности, то роскошь, которой она будет окру­жена в доме мужа, вознаградит ее за недостаток в Любо­ви. Пылкая страсть невесты не тревожила Самуила. Эти романтические мечтания, думал он, со временем легко улетучатся.

Свадьба состоялась, с обеих сторон последовало бы­строе разочарование. Руфь, безумно влюбленная в мужа, была оскорблена и возмущена его ледяной холодностью, она не могла понять, что значат его сдержанность и яв­ное желание избегать ее присутствия. Когда в первый раз она позволила себе ласку и несколько слов любви, мрачный и удивленный взгляд, которым смерил ее Са­муил, обдал ее холодом. Отвергнутая молодая женщи­на как-будто примирилась со своей участью, но всей сво­ей пылкой душой она стремилась разгадать загадку и ломала себе голову над ее разрешением.

Самуил же горько раскаивался, что попал в сети хитрого Зильберштейна. Он чувствовал себя связанным, его тяготил жгучий взгляд Руфи, а страсть, которую она питала к нему, внушала отвращение. Невольно сравни­вал он страстную и демоническую красоту молодой еврейки с нежной, воздушной и обаятельной красотой Валерии, и сравнение это с каждым днем все более и более убеждало его в том, что чувства его к бывшей не­весте неизлечимы. Он презирал в себе эту слабость, но перестал бороться с ней, а стал искать утешения в тя­гостных, но сладких воспоминаниях о своем кратковре­менном счастье. Таким образом, еще до женитьбы за­крыл он помещение, приготовленное для Валерии, ничего в нем не тронув. В смежной комнате устроил он свой кабинет и, как часовой, сторожил дверь своего потерян­ного рая. Иногда входил он туда, садился перед портре­том Валерии и подолгу не сводил с него глаз, чувствуя, что одной ее улыбки, одного ее слова было бы доста­точно, чтобы снова повернуть его к ее ногам.

Таково было положение дел, когда дня через четыре после свадьбы Самуил получил письмо от отца фон- Роте, в котором тот сообщал ему, что опасно заболел в Риме и был задержан там долее предполагаемого сро­ка. Возвратясь в Пешт, он с глубоким прискорбием уз­нал о событиях, совершившихся в его отсутствие, и весь­ма желая с ним повидаться, просит назначить день и час для этого визита.

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 101
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?