Летучий Голландец - Ричард Кнаак

Буквально через несколько секунд первый из Рошалей уже обрелформу, полосатые глаза открылись и уставились на двух существ, стоящих передФортунато.

— Как ты можешь? — потребовала ответа темноволосая женщина,взглядом пытаясь прожечь дорогу к злобному разуму своего отца. — Как можешь тыиметь дело с Сыном Мрака, отец? Даже и ты не хотел бы отдать мир в рукиВластелина Теней!

— Разве я сказал, что хочу что-нибудь ему отдавать? — ДеФортунато поднял правую руку, а потом направил ее на Майю и ее спутника.

Рошали придвинулись ближе. Майя насчитала шесть, семь, потомеще двоих. Она посмотрела на Фило, но он ничем не выдал свои мысли. Даже еслиРошали его уничтожат, этот птичий взгляд останется бесстрастным.

«Он всего только машина. Меньше думай о нем, а больше осебе».

Ее родитель передаст андроида Сыну Мрака, но ее-то оставитсебе, чтобы позабавиться. Август в глубине души не чувствовал никакойпривязанности к ней, хоть за это надо быть благодарной, однако его упрямой верыв то, что она каким-то образом предала его, не оставшись послушной дочерью,оказалось достаточно, чтобы давным-давно приговорить Майю к мучительной судьбе.Август де Фортунато был величайшим предателем Странников, но пусть побережетсятот, кто решил предать его самого. Двойной стандарт, по которому жил ее отец,был еще одним фактором, раскрывавшим, по ее мнению, степень его сумасшествия.

Фило отпустил ее и потянулся за чем-то сбоку.

— Я должен найти своего капитана, гнусный негодяй.

Смуглый юнец захохотал:

— А ты забавный.

Андроид выхватил меч, разумеется, абордажную саблю, кончикее мерцал голубым огнем.

Де Фортунато нахмурился. Рошали остановились, но под дикимвзглядом мальчишки снова неохотно двинулись вперед. Твари были всех размеров иформ, приземистые, высокие, многие напоминали насекомых, другие постоянноменялись. Теперь их было уже больше дюжины.

Майя молилась, чтобы их ряды не пополнялись, как будто этоимело значение. Она могла справиться не более чем с двумя, и даже это потребуетне только мастерства, но и удачи.

Один из самых дерзких Рошалей подвинулся ближе и открыл рот.Язык толщиной с иголку стрелой метнулся к груди Майи. Фило пронесся мимо Майи,двигаясь быстрее, чем мог бы человек, и отсек конец этого страшного языка.Отрубленная часть упала на мостовую и стала таять. Ее владелец, шипя от боли,быстро спрятал оставшуюся долю. Остальные Рошали на шаг отступили.

— Тупые фигляры, — зарычал де Фортунато.

Он снова поднял руку и сделал рубящее движение.

Фило чуть не перевернулся: его рука с оружием и сама сабля,казалось, притянулись к земле. Аниматрон потянул руку, но едва смог поднять надземлей эфес.

— А теперь хватайте его! Если вы, идиоты, сумеете… — Рошалиснова стали наступать, теперь уже более уверенно.

— Нет! — Майя сжала кулаки, волна бешенства захлестнула ееразум.

Ее единственным шансом в поединке с отцом был гнев.

Она могла сфокусировать свою ненависть к нему очень точно.Это претило Майе, но Август де Фортунато был очень могучим.

Ее энергия, распространяясь, достигла переднего Рошаля.Полосатые глаза чудовища расширились, и оно зашипело. Больше ничего непроизошло, но двигаться оно перестало. Майя сосредоточилась сильнее, припомнив,каково быть дочерью тщеславного диктатора, убийцы, садиста.

Из груди Рошаля вырвался сияющий белый свет. Его собратьяснова остановились как один, повернувшись посмотреть, что происходит. Страшнаятварь зашипела громче, но шипение потонуло в сухом треске, когда белое сияниеохватило свою жертву. Через мгновение от твари не осталось ничего, кроместруйки дыма, тут же растаявшей.

— Иногда я горжусь твоим мастерством, — вклинился ее отец,отвлекая и мешая сосредоточиться, — иногда я вижу, что моя дочь чего-то стоит.

— Я никогда не хотела быть твоей дочерью!

— У тебя нет выбора.

Страшная, выворачивающая наизнанку душу сила сотрясла Майю,разрушая остатки ее воли. Август де Фортунато медленно, как бы небрежно,подходил к ней, с ним двигались Рошали. Сквозь слезы, застилавшие глаза, Майявзглянула на Фило, но тот все еще боролся со своим мечом. У ее отца хватало силна все.

Ив момент, когда он уже мог дотянуться и схватить ее,бешеный воющий ветер ворвался на улицу. Рошали оказались не в состояниидвигаться дальше, и даже Август де Фортунато не смог сделать последнего шага исхватить свою дочь.

Однако ветер мог и Майю отшвырнуть к ним, заставив ееухватиться за Фило, который, казалось, единственный мог устоять на месте.

Аниматрон не обратил на нее внимания. Он бросил меч и теперьсмотрел в небо.

— Это он. Он почему-то пришел раньше.

Майя проследила за его взглядом.

Среди облаков плыло полуразрушенное судно, его нос сияллунным ореолом. Многих частей не хватало. В трюме зияли такие пробоины, чтотуда могла бы въехать машина, от одной из мачт остался только обломок. Как нистранно, но порванные в клочья, однако все еще действующие, паруса этой мачтыбыли на месте, будто удерживаемые невидимым канатом до тех пор, пока ненайдется настоящий. В поручнях тоже были проломы. Чего не хватало еще, сказатьтрудно, Майю удивило и то, что она увидела хотя бы столько.

Спустился якорь без всякой цепи. Корабль стал снижаться.

— Бегите, мисс, если не хотите оказаться на борту, — объявилФило, как всегда спокойным голосом.

Однако действия его оказались весьма далеки от спокойствия.Он схватил Майю, вдребезги разбивая чары ужасающего оцепенения, вызванногопоявлением корабля, и помчался с ней по улице.

— Остановите их, — прорычал ее отец.

Однако Рошали, будто против воли, топтались на месте, анекоторые откровенно отступали. Они понятия не имели, что это за призрачныйкорабль и что означает его приход.

Хозяин приказал им подчиняться маленькому человечку, но протакое речи не было.

— Что происходит? — Майя бросила взгляд через плечо.

К ее удивлению, корабль, который выглядел твердым, прошелсквозь окружающие здания. Появились новые детали: с бортов свисали четыреканатных трапа, по два с каждой стороны. Концы их уже почти тащились по земле.