Лабрис - Глеб Кащеев

Шла позади и любовалась их отношениями. Дочь держала родителей за руки. И не потому, что ей велели. Это было от сердца, от души. Она гордилась отцом и матерью и любила их. Несмотря на то, что на ее мать ополчилась половина поселка и самой девочке тоже за это прилетает. Несмотря на то, что отец сидит дома без работы и без каких-либо перспектив найти ее в загнивающем и умирающем городе. Любовь не знает условий и не нуждается в причинах.

Я раньше все гадала, почему Дара несмотря на то, что ее не любят одноклассники и ребятня из поселка, не замкнулась в себе, не зажалась, как я, когда еще была жива. Надо мной издевались, а я пряталась, плакала и боялась идти в школу каждое утро. Дара же всегда дает сдачи. Она весела, открыта и на уроки идет с радостью. Не то чтобы ей плевать на отношение других детей, но, согласно ее логике, кто против нее, тот сам виноват. И если не считать мерзкого Стефана, ее не травят так, как меня.

Вот он, ответ. В цепочке рук от матери к отцу через дочь. Она чувствует, что ее любят, и уверена в том, что она хорошая. Абсолютно уверена в себе. Эту крепостную стену, возведенную семьей, не сломать никакому оскорблению или пинку от одноклассника. Обидчик если не огребет в ответ, то уж точно не получит желаемого – слез и страха – и в следующий раз поищет себе жертву попроще.

Когда мы подошли к городу, солнце как раз скрылось за горами и залив начала плавно пожирать ночь. Даже отсюда было видно, что главная площадь скрытой за полуразрушенной крепостной стеной старой части ярко освещена. Для туристов расстарались.

Вспомнила, что мы так и не договорились, где же я должна надеть на себя костюм. Представила, как буду выглядеть, напяливая пододеяльник на заполненной туристами улице, и поняла, что лучше бы мне надеть его где-нибудь здесь. Стараясь не шуметь, догнала Дару и проговорила:

– Мне, наверное, лучше переодеться не в толпе.

– Что? – обернулись все трое.

– Вы что, меня слышите? – от шока я задала максимально глупый в такой ситуации вопрос.

Дара изумленно смотрела на родителей.

– Да, – коротко ответила мать, а отец нахмурил брови.

– Капец, – резюмировала подруга.

– Оно что, шло за нами все это время? – Отец аж покраснел от возмущения.

– Если вы меня не видите, это еще не повод для оскорблений. Я – не оно, – насупившись, сказала я.

Как ни странно, он смутился:

– Прошу прощения. Но идти и подслушивать…

– Я не подслушивала! И шла далеко. Только сейчас догнала вас, чтобы спросить кое-что у Дары. Не думала, что вы меня услышите.

– А это не вы меня пугали на лестнице? – продолжил отец.

– Я тоже прошу прощения. У меня не было такой цели. Искала Дару и не знала, что вы услышите мои шаги. К тому же вы напугали меня не меньше. Я просто хотела уйти, а вы перекрыли выход.

– Папа! Перестань. Она моя подруга. Лучшая из всех! – топнула ногой Дара и дернула его за руку.

– Но что ты… вы такое? – растерянно спросил он.

– Я сама не знаю, к сожалению. Для привидения я слишком реальна, а для человека слишком невидима. К тому же даже сейчас не понимаю, почему вы вдруг стали меня слышать, – грустно ответила я.

– Ночь сегодня такая. Особенная, – загадочно сказала мать Дары.

– Одевайся! – решилась подруга и достала из пакета мой костюм.

Ее родители с изумлением смотрели, как из воздуха вдруг возникла вполне реальная фигура, накрытая белым пододеяльником в чернильных разводах.

– Простите… можно до вас дотронуться? – осторожно спросил отец и протянул ко мне руку.

– Я вполне реальна, – заверила я и взяла его за запястье.

Он вздрогнул от неожиданности и задумчиво отметил:

– У вас теплые руки.

– А если она поранится, то у нее идет кровь, – добавила Дара. – Она не привидение.

– Я ничего не понимаю, – пробормотал отец, а мать, прищурившись, с любопытством оглядела меня, но так ничего и не сказала.

Дальше я пошла уже с ними рядом. Родители на меня косились, но больше не обсуждали и ничего не спрашивали. Наверное, им было нужно время, чтобы переварить событие.

Когда мы вошли в Старый город, нас тут же окружил праздник. Неведомо откуда звучала музыка. Компании переодетых нечистью подвыпивших туристов шатались по улицам, пели и танцевали. Большая толпа собралась на набережной, чтобы посмотреть парад каких-то лодок, но мы туда не пошли. Даре велели не отставать от родителей. Праздник праздником, но опасность никто не отменял. В городе орудует маньяк, и сегодняшняя ночь, как заявил отец, для него, возможно, самая подходящая, чтобы похитить очередную жертву.

Подруга оказалась фактически привязана к родителям, но меня-то никто не держал. Когда я сказала, что погуляю сама по себе, то, кажется, они даже облегченно вздохнули. Дара умоляюще смотрела на меня, но я тоже считала, что бродить ей вместе со мной сегодня по городу опасно. Даже несмотря на то, что я знала преступника в лицо.

Конечно, я сразу направилась к его дому. Дверь подъезда была закрыта. Судя по кнопкам, в здании было всего восемь квартир, по две на каждом этаже. Эх, как бы узнать нужную? Тогда бы я могла попробовать выяснить фамилию.

Рядом хлопнула дверь. Я обернулась и увидела гадалку. Она только что вышла из своего салона и сейчас запирала его на ключ.

– Здравствуйте, – поздоровалась я, очень надеясь, что чудеса сегодняшней ночи распространяются не только на родителей Дары.

– И тебе не болеть. Извини, не узнаю тебя под этими тряпками, – улыбнулась она.

– Я приходила к вам как-то…

– Что-то не припомню тебя по голосу. – Улыбка была очень вежливой, но уже чуть-чуть натянутой. Мадам де Труа совсем не нравилось, что настойчивые клиенты достают ее даже после окончания рабочего дня. Она была без карнавального костюма и просто спешила домой отдыхать.

– В прошлый раз я общалась с вами записками, а вначале вы прятались от меня в комнате с мониторами, – добавила я.

Гадалка вздрогнула. Улыбка моментально испарилась.

– В прошлый раз ты не умела говорить… – растерянно пробормотала она.

– Говорить я умела всегда. Просто вы не слышали. Но сегодня особенная ночь.

– Да уж… – Она достала из сумочки салфетку и вытерла лоб.

– У меня к вам куча вопросов на самом деле. Только вы, наверное, спешите.

Мадам помедлила. Дома ее явно ждало уютное кресло, рюмочка бренди и, я уверена, какой-нибудь вкусный десерт. Скорее всего, ждет своего часа еще со вчерашнего вечера. Уж не знаю, как я догадалась. На короткий миг я словно вжилась в нее и ощутила все, что чувствует эта немолодая дама.