Кино для взрослых - Евгений Новицкий

– Да мне-то везде неплохо.

– Я почему-то был уверен, что это и услышу.

– Но! – Валя выразительно подняла руку с вилкой. – Думаю, там мне было бы еще лучше.

– «Там» – это где?

– В Европе, в Америке.

– Мы сейчас почти что в настоящей Праге. Наслаждайся. Ах, ну да, Чехословакия – это ведь для тебя ненормальная Европа…

– А ты тоже умеешь язвить, – одобрительно заметила Валя. – Да нет, все правильно: ресторан «Прага» – это почти настоящая Прага, а настоящая Прага – это почти Европа… Жаль, что в Москве нет ресторанов «Париж», «Лондон», «Рим», «Берлин»… Ведь нет таких?

– Нет, – покачал я головой. – Не исключаю, что появится «Восточный Берлин», но для тебя, насколько я понимаю, было бы разочарованием, что не Западный…

– Как сказать, – задумалась Валя и даже перестала жевать. – За неимением лучшего…

Официант поставил нам на стол две огромные кружки золотистого пенистого пива. Валя сразу отхлебнула большой глоток, а я полез за сигаретами. Курение всегда привлекало меня больше любого алкоголя.

– За неимением лучшего, – попытался я развить Валину мысль, – можно и на «Москвиче» покататься, и в социалистическую Прагу съездить, так ведь?..

– А ты меня уже приглашаешь в социалистическую Прагу?

– Для начала сгодится и одноименный ресторан.

– Ну да, – Валя снова отхлебнула из кружки, – это я сама сюда попросилась. А так бы в «Арагви» сейчас сидели.

– «Арагви» ничем не хуже.

– Все-таки я скорее полечу в социалистическую Прагу, чем в социалистический Тбилиси.

– А еще лучше – в капиталистический какой-нибудь там Брюссель…

– Это что такое?

– Столица Бельгии.

– Сгодится и Брюссель, – подумав, сказала Валя.

Вскоре принесли вино и шампанское. Валя пила и то, и другое вразнобой, да еще и вперемешку с пивом. И хотя она вливала в себя в два раза больше, чем я, однако абсолютно не пьянела. Я не верил своим глазам.

Сам я чувствовал, что сознание мое затуманивается, но все, что говорила Валя, по-прежнему казалось речами не просто неглупой, но и абсолютно трезвой девушки.

Разговор коснулся кино, и тут Валя буквально ошеломила меня и своими познаниями в этой области, и своими смелыми суждениями. Даже не знаю, чем больше.

– А вот что за фигура Тарковский? – вдруг в лоб спросила она, видно, желая, чтобы и я высказал какое-то оригинальное мнение. Я же, напротив, попытался уйти от ответа.

– Валя, – улыбнулся я, – уж Тарковского ты не можешь не знать…

– Я знаю, – подтвердила она, – то есть знаю его фильмы. Но ты скажи мне как на духу: есть ли в них что-то хорошее?

– Есть, – уверенно ответил я.

– А по-моему, нет, – заявила Валя. И я должен был себе признаться, что у нее это прозвучало еще более уверенно. – Вот этот фильм, – продолжала девушка, – про малолетнего какого-то там разведчика – это же конъюнктура чистой воды, не так ли?

– Я бы так не сказал, – пробубнил я.

– Да брось, – отмахнулась она. – И смотреть невозможно совершенно. Скучно и невнятно. Об этой его картине про Древнюю Русь я вообще молчу…

– А где ты могла ее видеть? – удивился я. – Она у нас не выходила.

– Водили, – усмехнулась Валя. – Ты забыл, куда я поступила? Не волнуйся, я все, что надо, видела. И даже что не надо, – добавила она после паузы.

– Кажется, догадываюсь, – отозвался я. – «Что надо» – это что-то иностранное. А «что не надо» – советское.

– Ну это слишком плоско, – скривилась Валя. – По-твоему, я такая дура? Нет, и у нас бывает кое-что хорошее. И у них – дерьмо всякое. Особенно то, что у нас в кинотеатрах показывают.

– С кем же ты знакома, – подозрительно посмотрел я на нее, – кто может тебе показать то, чего нет в кинотеатрах?

– У меня много знакомых. – Валя осушила очередной бокал вина. – Я не говорю: друзей, – подчеркнула она. – Друзей много не может быть, а количество знакомых ограничений не имеет. Вот и с тобой познакомилась.

– И рассчитываешь, что я тоже покажу тебе нечто заморское? Кино про сладкую жизнь?

– Нет, я рассчитываю, что ты снимешь меня в своем фильме. Но если еще и покажешь что-нибудь достойное, я буду не против… «Сладкую жизнь» я, кстати, видела – ничего хорошего в ней нет. Мура, как говорили у нас в школе.

– Валя! – воскликнул я. – А где вообще есть что-то хорошее для тебя? В смысле – в каких фильмах?

Валя задумалась.

– В основном это те фильмы, которые я не видела, а только читала или слышала о них.

– Боюсь, когда ты их увидишь, то тоже назовешь «мурой»…

– Во-первых, не «когда», а «если»! – Валя подняла указательный палец.

– Хорошо, – смиренно сказал я, – и что же это за такие сокровища кинематографа?

– Например, Хичкок, – сразу сказала Валя.

– Прекрасный выбор, – развел я руками.

– Ты у него видел что-нибудь?

– Так, – замялся я, – что-то не самое известное… В основном тоже больше слышал.

– Ну да, куда уж тебе, – снова продолжила насмешничать Валя. – В Карловых Варах такое вряд ли увидишь.

– Договорились, когда поеду куда-нибудь там в Лондон, – мой язык уже еле ворочался, – возьму… тебя с с-собой…

– Не «когда», а «если»! – вновь поправила Валя.

– Валя, – сказал я, – а когда… то есть если… я уже запутался, как лучше… В общем, если я позову тебя в кино, то… боюсь оказаться в затруднительном положении. Хичкок у нас не идет, а из того, что идет, даже представить не могу, что бы тебе могло хоть немного понравиться…

– «Немного понравиться» – это как-то не про меня, – поморщилась Валя. – Мне либо нравится, либо нет.

– Такой вот максимализм?

– Угу. – Она уже вновь набила рот, но очень быстро прожевала, запила вином и продолжила: – Если даже кино не понравится, не так уж страшно. В темном месте всегда есть чем заняться…

– Это чем же?

Валя посмотрела на меня, как на человека с другой планеты:

– Целоваться, конечно.

– А если ты в кино одна пошла?

– Одна я не хожу, – отмахнулась Валя.

– А если с подругой?

– С подругой тоже можно целоваться, – немедленно ответила Валя. Я счел это смелой шуткой. Смелые суждения, смелые шутки – вот ты какая, Валентина Воскресенская… Нет, Варвара Армагерова, моя Варя, конечно, была совсем другой… Это не она. Нет, не она. Не может быть она… то есть ею…