У последней черты - Дмитрий Ромов

весёлым и жизнерадостным.

— Нас, тех, кто свою первую сессию сдал на отлично, от универа послали на пять дней в Москву, — объясняет Наташка. — Мы будем участвовать в конференции «Студенты — XХVI съезду партии!» Я, как член факультетского комитета комсомола, буду выступать. А потом будет интересная программа в МГУ, МГИМО и МВТУ имени Баумана. Лекции, знакомство с вузами и всё такое.

— И сколько вас набралось отличников-первокурсников? — интересуется Де Ниро, улыбаясь своей фирменной улыбкой мафиози и переводя взгляд с Наташки на меня и обратно.

— Семь человек с факультета. И ещё замдекана. Всего восемь человек.

— И вы здесь живёте? В этой гостинице?

— Нет, конечно, — улыбается Наташка. Мы в Измайлово. Там тоже здорово, мне очень нравится.

Мы болтаем ещё немного о Наташкиной поездке и внезапном появлении. Её невероятно веселит воспоминание о моём обескураженном лице, когда я с ней встретился взглядом. Ну да, действительно смешно.

— Так где вы работаете, Ева? — спрашиваю я. — Вы не успели мне рассказать.

— Я работаю в «Коммерцбанке», — с улыбкой отвечает она. — Приехала с делегацией на переговоры по кредитам.

— О, в штаб-квартире, во Франкфурте? — спрашиваю я и бросаю взгляд на Злобина. — Сколько ещё будете здесь?

Он утвердительно кивает, что бы это ни значило.

— Как интересно, — оживляется Наташка. — А вы русская или немка?

— Буду ещё три дня, — отвечает Ева мне и поворачивается к Наталье. — Мама моя русская, а папа немец.

— Вы так хорошо по-русски говорите, будто в Москве всю жизнь прожили, — восхищается моя невеста.

— Я жила, да, в детстве. Папа работал в посольстве. А мама всегда со мной говорила только по-русски. Родители познакомились в Америке, где жила моя мама с моими дедушкой и бабушкой. Отец бежал из Германии, потому что он не просто немец, он немецкий еврей. Так что два эмигранта встретились, и вот, пожалуйста, я перед вами.

Она мило улыбается и всплёскивает руками.

— Что же, это прекрасно, — замечает Де Ниро и разливает остатки шампанского. — За прекрасных дам!

Когда мы выпиваем, он поднимается из-за стола.

— Пойду закажу ещё, — едва заметно подмигивает он мне

Хм… Я даю ему отойти и устремляюсь следом.

— Прошу прощения. Полагаю, распорядиться относительно вина лучше, всё-таки, мне.

— Очень милая девушка, — улыбается Злобин. — Наталья, твоя невеста. Вот видишь, ты какой, молодой да ранний… Но послушай… Ева… она может быть нам полезной в некоторых делах. Я хочу, чтобы ты с ней поговорил. Она… она делает для нас кое-что. Ничего незаконного и нет, она не шпионка. Просто выполняет кое-какие поручения.

— Конфиденциальные?

— В определённой степени.

— А если мы ей будем давать свои конфиденциальные поручения… Какова вероятность, что кто-то из ваших коллег сможет об этом что-нибудь разнюхать?

— Пока это буду контролировать я — мизерная.

— А какова вероятность, что вы успеете вывести её из игры, перед тем, как перестанете контролировать?

— Поговори с ней. Чисто теоретически.

— Сейчас? Или, может, пригласить её на ужин завтра?

— У неё может не оказаться времени или измениться рабочий график. Но пока она здесь, прямо перед тобой, не стоит откладывать разговор.

— Хорошо, я понял. Возвращайтесь к столу, я сейчас всё организую.

Он возвращается, а я подхожу к бармену и прошу отправить мне ещё шампанского и икры заодно.

— Где Бакс? — спрашиваю я у него.

— Не знаю, только что здесь был… А, вон он идёт, в том конце зала.

Я отхожу от бара и иду навстречу Баксу.

— Миша, послушай, у меня просьба, — говорю я подхватывая его под локоть. — Вон, видишь за столиком девушку с каштановыми волосами.

— Наталью?

— Откуда ты знаешь?

— Ну, как… — теряется он.

— Ладно, неважно. Она сейчас разрабатывает систему отчётов…

— А, точно, мне Лида говорила.

Я качаю головой.

— Смотри, подойди к ней и отзови в сторону. Попроси объяснить, что она там меняет и всё такое. Выясни все детали и держи её там не менее получаса. Ясно?

— Ясно, — пожимает он плечами. — Когда?

— Да, прямо сейчас.

Я возвращаюсь к компании. Тут уже льётся шампань, а через пару минут приходит Миша Бакс. Он извиняется и очень просит Наташку ему помочь. К тому же, у него есть пара идей по отчётности и, может быть, она захочет их использовать. Она вздыхает, безотказная душа, и уходит с ним.

— Очень милая девушка, — улыбается Ева Кох. — Ещё и в бухгалтерии разбирается. Почти как я.

— Благодарю вас, — я тоже улыбаюсь. — Думаю, Наташе ещё многому надо научиться. Ева, а как часто вы приезжаете в Советскую Россию?

— Бывает, время от времени, — кивает она. — Иногда каждый месяц, иногда раз в полгода-год.

— А в другие страны вы ездите? Не социалистические. В Америку, на Карибы, может быть или в Панаму?

— Ну, я в основном, по Европе путешествую, но иногда бывает, что и куда подальше.

— А если бы мы с Леонидом Юрьевичем попросили вас о небольшой услуге?

— Смотря о какой, — делается она серьёзной.

— Открыть офшорную компанию или даже банк где-нибудь на островах.

— Банк — это довольно большая услуга, — хмыкает она. — Можно даже сказать, огромная.

— Это вопрос сугубо теоретический, мы пока не в состоянии открывать банки. Просто хотелось бы понимать, насколько это реально.

— В принципе, как говорит мой папа, — кивает она, — если что-то сильно захотеть, ты обязательно этого добьёшься.

— Если долго мучиться, что-нибудь получиться, да? — подыгрываю я.

— Совершенно точно. Организовать офшорную компанию гораздо проще, даже такую, которая будет оказывать некоторые финансовые услуги, по сути, даже заменяя банк в чём-то.

— А как управлять? Звонить мы не сможем…

— Вы сможете посылать зашифрованные платёжные приказы. Конечно, это будет небыстро, нужно будет передать распоряжение мне, а я уже отдам агенту, который передаст его директору или напрямую в банк. Во Франкфурте я знаю серьёзную и довольно старую фирму, которая занимается, в том числе, открытием и обслуживанием офшорных фирм. Никуда и ехать даже не надо. Вы же посылаете мне… Ну, то есть… с вашими посылками можете слать и инструкции, дипломатическую почту ведь никто не досматривает. Ваш атташе получит и передаст вместе с другой корреспонденцией.

— Ева, я бы хотел пригласить вас на ужин, — улыбаюсь я.

— Это очень мило, но завтра я, к сожалению, буду занята. На послезавтра пока планов нет, но моё начальство легко может что-нибудь придумать, и тогда получится, что я вас подведу.

— Давайте созвонимся завтра ближе к вечеру, — предлагаю я. — Умеете есть плов руками? Я могу научить.

— Что? — смеётся она. — Нет! Плов руками⁈

— Да, есть такая эзотерическая техника, — делаю я многозначительное лицо и тоже начинаю смеяться.

— Что же, звучит заманчиво. И страшно вообще-то. Но я заинтригована.

— Надеюсь, — говорит Злобин, — ты узбека своего не потащишь с нами.

— С нами, — повторяю я с улыбкой, намекая, мол совсем не факт, что вы, Леонид Юрьевич, тоже получите приглашение.

Совсем не факт.

— Нет, узбека я приглашать не планирую. А он, кстати, сейчас здесь, в дальнем закутке,