Адвокатский калейдоскоп - Константин Евгеньевич Ривкин

возможность применения действовавшего на тот момент времени правила, налагающего безусловный запрет на несогласованное ведение записи на пленку в отношении правоохранительной деятельности, осуществляемой под прикрытием, и пришел к заключению о его неприменении в дальнейшем.

Возвращаясь к отечественной практике, заметим, что после создания Комиссии ФПА по этике и стандартам в ее повестке дня появился вопрос о необходимости выработки разъяснений, при каких именно условиях адвокату все же допустимо принимать участие в оперативно-розыскных мероприятиях. По сути созданного для адвокатского сообщества ориентира речь должна идти, как обоснованно отметила комиссия, о некой ситуации крайней необходимости, когда адвоката некем заменить, а его действия направлены исключительно на защиту прав и законных интересов доверителя. То есть на реализацию той самой конституционно значимой функции, ради которой и существует адвокатура.

Опубликовано в «Адвокатской газете»

в 2018 году

Росадвокатнадзор:

Государству нужны персональные данные адвокатов

БЕЗУМИЕ ИЛИ БЕЗРАССУДСТВО

Согласно пояснительной записке, цель законопроекта[59] — «повышение гарантий реализации предусмотренного статьей 48 Конституции права граждан на получение квалифицированной юридической помощи». Для этого Минюст предлагает ряд изменений, которые, на мой взгляд, можно условно разделить на три категории: разумные, провластные и безумные.

Разумные предложения здесь действительно присутствуют: введение единой Комплексной информационной системы адвокатуры России (КИС АР), запрет принимать поручение только для направления адвокатского запроса и ряд других. Сюда же можно отнести правило, что руководителем адвокатского образования может являться только адвокат.

Провластные инициативы в законопроекте со всей очевидностью преобладают. Например, предоставление органам юстиции возможности в судебном порядке обжаловать решения советов адвокатских палат — если дисциплинарные производства возбуждались по их представлениям. Или утверждение той же госструктурой положения о порядке сдачи экзаменов на статус адвоката — что выглядит как явное выражение недоверия адвокатскому сообществу и органам его самоуправления. Опять же понятно, зачем министерство хочет сократить круг вопросов, по которым адвокаты могут направлять запросы.

Наконец, есть и откровенно безумные идеи (порой совпадающие с провластными). Явно лишённые здравого смысла и не выдерживающие никакой критики с точки зрения грамотного юридико-технического подхода.

К примеру, соискателям статуса адвоката предлагается предоставлять справку о наличии «…факта уголовного преследования либо о прекращении уголовного преследования». А еще — документ, подтверждающий, что претендент «не состоит на учете в наркологическом и психоневрологическом диспансерах в связи с лечением от алкоголизма, наркомании, токсикомании, хронических и затяжных психических расстройств». Хорошо, а если у кандидата действительно есть подобные проблемы — что с ним тогда делать палате? Ни законопроект, ни действующий закон не дают ответа. Нет в них и запрета допускать такого человека к экзаменам.

Но больше всего вопросов вызывает возможность безоговорочной, по сути, обработки персональных данных ряда лиц — включая их специальные категории и биометрические персональные данные. Особенно если учитывать одновременное законодательное закрепление как уже упомянутой КИС АР, так и Единого государственного реестра адвокатов.

ЧЕМ ЭТО МОЖЕТ ГРОЗИТЬ?

Одна из нескольких однотипных норм выглядит в проекте закона так:

Пункт 3 статьи 18 дополнить следующим абзацем: «Не требуется согласие доверителя на обработку его персональных данных, включая их специальные категории и биометрические персональные данные, работниками адвокатских образований, адвокатской палаты или Федеральной палаты адвокатов в связи с организацией оказания доверителю квалифицированной юридической помощи адвокатом, в том числе при обработке указанных персональных данных с использованием комплексной информационной системы адвокатуры России».

Помимо доверителя, авторы законопроекта планируют разрешить обрабатывать без получения согласия аналогичные данные как самих адвокатов, так и претендентов на адвокатский статус (см. предлагаемые дополнения к п. 1 ст. 8, п. 2 ст. 10, п. 2 ст. 12, п. 3 ст. 18, п. 5 ст. 20, п. 3 ст. 25).

А теперь давайте посмотрим — что же такое «специальные категории персональных данных» и «биометрические персональные данные»?

Для этого нужно заглянуть в ст. 10 и 11 закона «О персональных данных». И мы увидим, что специальные категории персональных данных касаются «расовой, национальной принадлежности, политических взглядов, религиозных или философских убеждений, состояния здоровья, интимной жизни». А биометрические характеризуют «физиологические и биологические особенности человека, на основании которых можно установить его личность, которые используются оператором для установления личности субъекта персональных данных».

Здесь же важно заметить: в соответствии с указанным законом обработка подобных сведений по общему правилу не допускается без согласия субъекта персональных данных. В чем уже усматривается противоречие с предлагаемыми нормами.

БЛАГИЕ НАМЕРЕНИЯ

Для чего же авторы законопроекта предлагают подобные нормы? В пояснительной записке дается следующее разъяснение: в рамках указанной деятельности адвокатские образования, адвокатские палаты субъектов Российской Федерации и Федеральная палата адвокатов осуществляют обработку всех видов персональных данных, включая специальные категории (например, данные о состоянии здоровья при оказании бесплатной юридической помощи инвалидам на основании Федерального закона от 21.11.2011 № 324-ФЗ «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» либо при назначении адвоката в качестве представителя у административного ответчика, в отношении которого решается вопрос о госпитализации в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в недобровольном порядке, на основании части 4 статьи 54 КАС РФ) и биометрические персональные данные (например, в целях оказания бесплатной юридической помощи на основании Федерального закона № 324-ФЗ являются обязательными установление личности обратившегося гражданина и последующее представление в составе пакета документов, подтверждающих оказание адвокатом юридической помощи, копии паспорта гражданина с его фотографией, что отнесено законом к категории биометрических персональных данных).

Насколько эти доводы убедительны, каждый может судить сам. У меня же к ним остаются вопросы. Хорошо, допустим, что персональные данные доверителя действительно могут быть существенны при оказании ему правовой помощи (хотя и в весьма небольшом числе случаев, даже если судить по приведенной цитате). Но как быть с претендентами на звание адвоката и самими адвокатами? Кому и зачем они будут сообщать о своей расовой, национальной принадлежности, политических взглядах, религиозных или философских убеждениях, состоянии здоровья, интимной жизни или предоставлять свои биометрические данные?

Как ни вчитывайся в текст законопроекта, ясности в данных вопросах он не содержит. И это весьма тревожно. Поскольку при буквальном