Сад принцессы Сульдрун - Джек Холбрук Вэнс

смех ее напоминал звон чугунного колокольчика:

– За кого ты меня принимаешь? Это почти оскорбительно. Надо полагать, ты ожидаешь, что я тебя проверю этим пером – и, когда оно останется синим, выложу шесть золотых монет?

– Совершенно верно! Перо подтвердит мои слова!

Десмёя взяла перо и прикоснулась им к раздвоенному кончику носа гоблина. Перо сразу стало ярко-желтым. Ведьма снова разразилась металлическим смехом:

– Так я и думала! Перо подтверждает, что ты мошенник.

– Ха-ха! Разве это не значит, что перо действует именно так, как я обещал? Как же я могу вас обманывать?

Нахмурившись, Десмёя задумчиво посмотрела на перо и бросила его на прилавок:

– У меня нет времени на головоломки! – Она высокомерно прошагала к следующей палатке, где предлагалась в продажу молодая гарпия в клетке.

Чуть подождав, Казмир подошел к ней:

– Если не ошибаюсь, вы волшебница Десмёя?

Десмёя пристально взглянула ему в лицо:

– А вы кто будете?

– Предпочитаю называть себя сэром Пердраксом, странствующим рыцарем из Аквитании.

Ведьма улыбнулась и кивнула:

– И чего же вы от меня хотите?

– Сложный вопрос. Могу ли я рассчитывать на вашу осмотрительность?

– В какой-то мере.

– Позвольте мне выразиться откровенно. Я на службе у короля Лионесса Казмира. Он намерен восстановить трон Эвандиг там, где ему полагается быть, – в Хайдионе. Он был бы чрезвычайно благодарен, если бы вы предоставили ему свои рекомендации.

– Верховный чародей Мурген запрещает подобное вмешательство.

– Ваши отношения с Мургеном уже основательно испорчены. Как долго вы собираетесь подчиняться его эдиктам?

– Не вечно. Какое вознаграждение посулил бы мне король Казмир?

– Назовите ваши условия – я передам их королю.

Десмёя внезапно нахохлилась:

– Скажите Казмиру, чтобы он собственной персоной явился ко мне во дворец, в Иссе. Тогда мы обсудим этот вопрос.

Сэр Пердракс отвесил поклон, и ведьма сразу отошла в сторону. Через некоторое время она покинула ярмарку, удалившись по лесной тропе в паланкине. Паланкин несли четыре стремительно бегущие тени.

Перед тем как отправиться в Исс, король Казмир глубоко и долго размышлял: Десмёя была известна своими кабальными сделками.

В конце концов он приказал снарядить королевский галеас; в солнечный ветреный день его трехмачтовик вышел под всеми парусами из гавани Лионесса в ярко искрящееся море, обогнул Прощальный мыс и помчался к Иссу.

Высадившись на каменный причал, Казмир прошел по набережной, а затем по пляжу до белого дворца Десмёи.

Король нашел волшебницу на обращенной к морю террасе – она стояла, облокотившись на балюстраду, наполовину в тени высокой мраморной вазы, из которой небольшим каскадом струилась листва карликового земляничного дерева.

Десмёя изменилась. Казмир остановился, пораженный ее бледностью, впалыми щеками и длинной, кожистой, костлявой шеей. Пальцы ведьмы, тонкие, с шишковатыми костяшками, обхватили, как когти, выступающий край балюстрады; на ее ступнях, тоже длинных и костлявых, в прорехах серебристых сандалий можно было заметить сетки лиловых вен.

Взглянув на гостя через плечо, волшебница не выразила ни удивления, ни удовлетворения:

– Значит, ты все-таки пришел.

Казмиру пришлось сделать внутреннее усилие, чтобы собраться с мыслями и захватить инициативу, по его мнению, только он имел право контролировать ситуацию:

– Разве вы меня не ожидали?

– Ты опоздал, – коротко ответила ведьма.

– Почему же? – воскликнул Казмир, не на шутку встревоженный.

– Все меняется. Меня больше не интересуют человеческие дела. Ваши войны, вторжения – все это одна головная боль; они нарушают безмятежность загородной жизни.

– Во вторжении нет необходимости! Меня интересует только Эвандиг! Дайте мне заклинание или плащ-невидимку, чтобы я мог привезти Эвандиг в Хайдион, не начиная войну.

Десмёя тихо, диковато рассмеялась:

– Я знаменита тем, что заламываю немыслимую цену. Ты согласен заплатить такую цену?

– Какую именно?

Десмёя молча смотрела в морской горизонт. Наконец она заговорила – так тихо, что Казмиру пришлось приблизиться на шаг, чтобы ее расслышать:

– Слушай! Вот что я тебе скажу. Выгодно выдай замуж свою дочь Сульдрун – ее сын взойдет на престол Эвандиг. Какую цену я прошу за такое прорицание? Никакую – ибо предвидение судьбы ничем тебе не поможет. – Десмёя резко повернулась и прошла под одной из множества высоких арок в тенистый внутренний дворик. Пока Казмир смотрел вслед, ее тощая высокая фигура стала трудноразличимой и словно растворилась в воздухе. Покинутый на террасе под жаркими лучами солнца, король больше не слышал ничего, кроме вздохов прибоя.

Развернувшись на каблуках, Казмир спустился к пляжу и вернулся на корабль.

Десмёя видела, как галеас Казмира превращался в точку, уплывая в синее море. Она осталась одна во дворце. Три месяца она ждала прибытия Тамурелло, но Тамурелло не появлялся, и его отсутствие говорило само за себя.

Волшебница зашла к себе в кабинет и расстегнула пряжку длинного платья, соскользнувшего на пол. Десмёя изучила себя в зеркале: мрачное лицо, напоминавшее мумию, и длинное, костлявое, почти бесполое тело. Жесткие черные волосы покрывали ее череп, в тощих руках и ногах не сохранилось никакого изящества. Таково было ее естественное воплощение – облик, в котором ей легче всего было существовать, в котором она ощущала себя самой собой.

Десмёя подошла к стенным шкафам из черного дерева, выдвинула несколько ящиков и вынула разнообразные инструменты. Больше двух часов она тщательно готовилась – и наконец произнесла опаснейшее заклинание. Вспыхнув ореолом, от тела волшебницы отделилась плазма, всосавшаяся подобно дыму в сосуд с тремя отверстиями. Плазма бурлила в сосуде, выпариваясь и делясь на фракции, после чего выделилась наружу через три отверстия и сгустилась, превратившись в три существа.

Первым порождением была утонченной красоты девушка с фиолетово-синими глазами и мягкими, как полночь, длинными черными волосами. От нее исходил аромат фиалок, и ее звали Меланкте.

Второе порождение было мужского пола. Все еще жизнеспособная благодаря заклинанию Десмёя накинула на него приготовленный заранее плащ-невидимку. Никто – и в первую очередь Тамурелло – не должен был видеть это воплощение.

Третье существо – слабоумный писклявый уродец – вмещало в себя наиболее отвратительные аспекты ведьмы. Содрогаясь от омерзения, Десмёя оглушила маленького монстра и бросила его в печь, где он извивался и вопил, постепенно обугливаясь. Из печи потянулись струйки зеленого светящегося дыма. Меланкте отшатнулась, но невольно почувствовала зловоние испарения. Второе существо, невидимое в волшебном плаще, со вздохом наслаждения впитало в себя остаток зеленого дыма.

Жизненная сила покидала изначальную субстанцию Десмёи. Она становилась все прозрачнее, как рассеивающийся на стекле пар, и вскоре исчезла. Из трех выделенных ею компонентов только Меланкте, свежая, как утренняя роса с тонким запахом фиалок, осталась во дворце. Второе порождение, не снимая плащ-невидимку, незамедлительно направилось к замку Тинцин-Фюраль, в верховья долины Эвандера. Третье существо превратилось в горсть черного