Одинаковые. Том 4. Претория - Сергей Насоновский

зазевавшихся охранников, ну и пытался удрать верхом. К счастью, ему сделать этого не удалось.

Далее направились к штабу местных войск, где нас встретили с уважением и интересом. Новость о спасении мальчишки на улицах Блумфонтейна уже разнеслась, и в небольшом городе многие были в курсе произошедшего. Руководство буров было невероятно удивлено и обрадовано, когда мы представили им повозку, наполненную оружием и амуницией, снятой с английских солдат.

Это был действительно ценный подарок для них, который мог существенно помочь в обороне города. Глеб Максимилианович, обладая дипломатическими навыками, выступил с речью, в которой выразил поддержку русских добровольцев в деле буров и подчеркнул важность солидарности в борьбе за свободу. Далее нас проводили на короткую встречу с командующим бурскими силами генералом Питом Кранье, где он минут двадцать нас пытал о развитии событий в Кимберли. Новость о взятии города уже донеслась до этих мест, но вот детали очень интересовали офицера.

Мы не стали раскрывать ему все детали задуманного нами плана, а просто сообщили, что действуем как партизанский отряд, нарушая коммуникации английских войск, и далее планируем действовать в автономном режиме несмотря на то, что по документам относимся к юрисдикции Трансвааля. Кто его знает, если мы сообщим генералу, что собираемся расстроить планы британцев в Дурбане, не станет ли эта информация общедоступной уже завтра. Не надо забывать об обширной агентурной сети англичан, действующей на территории как Трансвааля, так и Оранжевой республики.

Началась подготовка к нашему дальнейшему переходу. Глеб Максимилианович Кржижановский с Кузьмичом, как заводные хомяки, носились по городу. Не шутка — нужно было подготовить провизию для похода на сто двадцать человек. А ведь путь предстоит очень непростой. Кое-где идти придется вдоль железных дорог, а где-то пересекать мало обжитые участки местности.

Начали они с расчетов. Глеб Максимилианович — погрузился в серьезные расчеты оптимального количества закупок, Кузьмич ему подсказывал, используя свою житейскую мудрость. Приобрести в Блумфонтейне, находящемся на военном положении такое количество провизии было непросто.

Мы забили несколько подвод мясными и рыбными консервами, сухарями с галетами, с сахаром, солью и чаем. Со снаряжением, по-видимому, проблем у нас не было — и палаток, и спальников, и всевозможной мелочевки хватало еще с тех времен, как все это добро мы привезли из Петербурга.

Вроде бы, проверив список, который они составили, стало в целом понятно, что для пути до Дурбана этого, наверное, будет недостаточно. Но взять больше мы никак физически сейчас не сможем. Придется разживаться припасами где-то по дороге — авось встретятся какие-нибудь фермы, ну или англичане нас проспонсируют, как произошло в недавнюю встречу с их отрядом.

Офицеры бурской армии, которые владели обстановкой и знали в этом регионе, пожалуй, каждую имеющуюся здесь дорогу, помогли нам построить маршрут нашего движения. На это ушло практически полдня, но по итогу у нас получилась относительно стройная картина нашего дальнейшего пути.

Итак, мы планируем отправиться от Блумфонтейна до Винбурга — это порядка ста километров. Далее на Крунстад — где-то почти столько же, затем Фрейбург — до двухсот километров, далее Ледисмит — это побольше ста километров.

И вот с Ледисмит уже возникают вопросы, ведь он на текущий момент времени является опорной точкой английских войск и безусловно, нам так или иначе в этом районе с ними придется столкнуться. Далее от Ледисмит двигаемся на Питермаритсбург — это что-то около ста пятидесяти километров. И конечная точка нашего маршрута — это Дурбан.

Нужно учесть, что практически половину всего пути из перечисленного придется двигаться по территории противника. А отряд, у нас немалый. И проведение такой операции — очень непростая задача. Размышляя по дороге о том, каким образом лучше это организовать, я пришел к предварительным выводам о том, чтобы где-то в районе Ледисмит нужно разделить отряд, отделив от него небольшую группу, что направится для проведения диверсии в Дурбан. А основной отряд при этом останется прерывать коммуникации противника в районе линии боевого соприкосновения, в зависимости от того, где на тот времени она будет проходить.

Но, как говорится… поживём — увидим. Всё меняется с каждым днем, и та же самая линия фронта может сдвинуться, ведь отталкиваться исключительно от событий, развивающихся в истории моего мира, неправильно.

И вот наконец, наш путь начался. От Блумфонтейна до Винбурга необходимо было преодолеть около ста километров по пыльным дорогам, которые извивались среди холмов и долин. Впереди колонны шли три грузовика Захар — трёхтонки, и их двигатели гудели, как могучие звери, разрезая утреннюю тишину.

За ними следовали мотоциклы с колясками и одиночки. Боковое охранение проводило два десятка наших бойцов, передовым дозором выступал десяток верхом во главе с Лехой.

Повозки, запряжённые лошадьми, двигались размеренно, их колёса скрипели под тяжестью припасов, необходимых для долгого пути. Лошади с гордо поднятыми головами шагали уверенно, в других повозках сидели бойцы отряда. Всего нас было сто двадцать шесть человек. Колонна двигалась как единый организм — слаженно и уверенно, оставляя за собой облака пыли, которые медленно оседали на южноафриканскую дорогу.

Впереди ждал долгий путь, полный неизвестностей. В итоге до Винбурга мы двигались два дня, встав на ночлег примерно на середине пути. Нам попадались мирные жители и небольшие военные подразделения, направляющиеся в Блумфонтейн, но с англичанами за время этого перехода встретиться так и не случилось.

Пока мы находились в Блумфонтейне, удалось пообщаться с бурами, которые уже успели серьезно столкнуться с англичанами. И Джек Локхейм, носивший звание фельдкорнета бурской армии, как и с недавнего времени наш Кржижановский, рассказал о том, какие методы британцы стали применять.

— Англичане начали создавать какие-то чудовищные лагеря, куда сгоняют всех мирных жителей подряд без разбора, — говорил он. — Дети, женщины, старики или мужчины — всех без исключения.

После его слов мне вновь вспомнилось, что в нашей истории во время Англо-бурской войны с 1899 до 1902 года по инициативе лорда Китченера на территории Южно-Африканской земли появилась целая масштабная система лагерей, а именно 45 для белого населения и 64 лагеря для чернокожих жителей. Первоначальное название лагерей было «Refuge» — «места спасения», хотя на деле они представляли собой места принудительного содержания мирного населения.

Англичане сгоняли туда бурских женщин, детей и стариков, чтобы лишить многочисленные отряды партизан поддержки местного населения. Располагались они абсолютно в различных районах бурских республик. Часто использовались для этого разрушенные поселения. Как правило, они были организованы в виде палаточных городков, огороженных колючей проволокой, с минимальной инфраструктурой и крайне отвратительными условиями содержания.

В концентрационных лагерях просвещённых британцев за время этой войны