Церкви в политике и политика в церквях. Как современное христианство меняет европейское общество - Роман Николаевич Лункин

отношении России. Правительство Аны Брнабич и президент Александр Вучич должны учитывать то, что, по словам П. Канделя, сербский электорат в целом остается русофильским[288]. Епископ Бачский Ириней одобрил решение правительства не присоединяться к санкционной политике, несмотря на давление со стороны Брюсселя: «Сербия, наше политическое руководство не приняло западного требования, можно сказать даже диктата, чтобы Сербия как страна – претендент на членство в Евросоюзе присоединилась к санкциям ЕС. Наши руководители – и президент, и премьер-министр – сказали, что мы этого делать не будем, мы живем в Европе, у нас нет общей границы с Россией, мы хотим быть вместе с остальными европейскими странами, но нас связывает с Россией вековая дружба, сотрудничество и искренняя любовь, и мы никогда санкции против России не будем вводить. <…> Что касается сербского народа, он всегда на стороне России как исторического союзника и друга и, прежде всего, народа единоверного»[289]. А глава церкви другой страны – кандидата в члены ЕС митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий назвал предательством и позором присоединение Черногории к санкциям в отношении России. Между тем крайне правые критики ЕС «проевропейской» политики церкви и властей не находят поддержки в руководстве Сербской патриархии. Так, в 2015 г. патриарх Ириней сместил епископа Милешевского Филарета из Черногории (входит в юрисдикцию Сербской патриархии) за резкие выступления против патриархии, в том числе за свой радикальный евроскептицизм. Филарет заявлял черногорским политикам: «Ваши деды и прадеды так не делали, они хранили честь и спасали душу. Сегодня у нас нет ни души, ни чести, только и знаем, что мечтать о ЕС, а народу все хуже и хуже из-за вашего ЕС. Мы никакие люди, никакой народ, если ждем, что кто-то из Европы принесет нам тарелку супа»[290].

При этом важно отметить, что изначально сербский патриарх активно поддержал вектор на вступление страны в ЕС. Подобным же образом поступили главы церквей Румынии и Болгарии в 2007 г., когда эти страны вошли в ЕС. Патриарх Румынский Феоктист и патриарх Болгарский Максим заявляли, что членство в Евросоюзе – это исполнение надежд их народов на лучшее будущее в составе единой Европы, но страны должны туда вступать «вместе со своим духовным наследием».

Однако общественные настроения корректирует миграционный кризис – в сербском обществе растет евроскептицизм на фоне поддержки традиционных ценностей и осознания своих различий с либеральной Западной Европой (что продемонстрировало исследование Центра Пью в 2017 г.). По мнению сербских исследователей, европейские ценности (которые относятся к интеграции Западной Европой) уже глубоко проникли в сербское общество, но в то же самое время есть и оппозиция этим ценностям. Православие занимает прочное положение в общественно-политической жизни страны. Дело в том, что в Сербии 2000-е гг. стали временем укрепления взаимоотношений церкви и власти: были введены уроки религии в школах, институт военного духовенства, возвращено церковное имущество, восстановлен богословский факультет в Белградском университете. При этом последователи Православной церкви часто автоматически считаются евроскептиками и еврофобами, что не соответствует реальности. В сербском обществе, как и в церкви, сложились течения как либерального толка, так и ультраконсервативного, но настроения большинства православных прихожан оказались более сложными и интересными. Мария Бруич в рамках социологического опроса выявила, что большинство информантов придерживаются мнения, что ЕС не может оказать существенного влияния на православное христианство, на церковь или на религиозную практику: «Христианство вечно, так же как и Церковь», «Истинным верующим не важно, в каком государстве они живут. <…> Не существует христианского государства», «Церкви будет лучше в условиях конкуренции», «Общество и без ЕС теряет свою идентичность, а в ЕС государство будет по-настоящему секуляризованным, и духовенство не будет управлять государством». Что касается православных евроскептиков, то, помимо опасений по поводу разрушения идентичности с вступлением в ЕС, они отмечают: «Возможно ЕС будет более привлекателен для молодых людей, чем традиционные ценности Церкви»[291].

В отличие от православных церквей в странах ЕС, Русская православная церковь, как и Ватикан, ищет свой наднациональный образ единой Европы, так как для нее важно присутствие во всех странах евразийского пространства и сама идея его общности (епархии РПЦ действуют на территории от Лондона до Токио). Официальная позиция РПЦ по поводу европейского проекта соединяет в себе признание его значения и критику секулярности ЕС с позиций европейской многоукладности: «.то, что мы называем обобщительно “западный мир”, представляет собой далеко не однородную субстанцию. Есть глобалисты-транснационалисты, есть христианские традиционалисты, есть националисты-евроскептики, есть левые. И сегодня всякий раз необходимо уточнять: о какой Европе идет речь? “Европ” сегодня много. У одной религиозные ценности, у другой узконациональные, у третьей глобалистские. Нам надо понять, как относиться к каждой из них. Вот почему обе модели, описывающие отношения России с США и странами Европы, – как догоняющая, так и конфронтационная – уже не соответствуют реальной духовно-культурной ситуации в мире. Думаю, нам очень важно это понять и от этого отталкиваться в определении наших будущих отношений с Западом. Второй важный момент, который необходимо учитывать, – это ощущение глубокого кризиса идентичности, охватившего западное общество. В основе этого кризиса лежит противоречие духовного порядка: с одной стороны, в обществе действуют глобалистские тенденции, активно пропагандируются идеи нарочитой секулярности и утилитаризма, а с другой стороны, – все это наталкивается на сопротивление национальных культурных традиций, имеющих христианскую историю и христианские духовные корни»[292].

Сама по себе структура европейского православия подразумевает многообразие мнений и различных представлений о будущем Европы. Миграционный кризис, затронувший целых ряд стран (в основном Грецию) или создавший определенные фобии в массовом сознании, обострил страх того, что нахождение в рамках ЕС может уничтожить национальную самобытность того или иного региона. В православных церквях этот фактор поддерживается традиционным консерватизмом и критикой либеральной идеологии, больше характерной для стран Западной Европы. Чем дальше на «новый дикий Восток» Европы (как некоторые исследователи называют новых членов ЕС), тем критика европейского проекта звучит жестче, но в каждой стране существуют свои нюансы евроскептицизма.

Европейская история предоставила возможность узнать, кто и в какой степени является наиболее последовательным сторонником или противником евроинтеграции – это дискуссии вокруг брекзита в Великобритании (23 июня 2016 г. граждане проголосовали за выход Великобритании из состава ЕС). Пример брекзита как кризиса европейской интеграции и идентичности поможет проанализировать спектр политических предпочтений различных церковных институтов от противников до радикальных сторонников выхода страны из Евросоюза. В представлении большинства церковных лидеров бюрократические структуры ЕС не только безрелигиозны, но и являются источником секуляризации и либеральной политики, особенно в отношении введения моральных норм в законодательстве. Если антагонизм между секулярными структурами ЕС и церквями очевиден, то в таком