Кости сердца - Колин Гувер

чувство. А еще может ли парень вроде Самсона влюбиться в девушку вроде меня?

Поцелуй разбивает волна: она накрывает нас с головой, и несколько секунд я, смеясь, тру глаза, пока Самсон пробирается обратно. Он вновь заводит мои ноги себе за спину, но руки при этом держит строго на бедрах.

Его глаза искрятся от счастья.

Впервые.

Я здесь уже недели две, и за все это время он ни разу не выглядел таким безмятежным, таким довольным жизнью. Мне приятно, что со мной он смог испытать это чувство, но грустно, что он не испытывает его постоянно.

– Что приносит тебе счастье, Самсон?

– Богатые люди не бывают счастливы, – моментально отвечает он.

Ему даже думать не пришлось, настолько это для него очевидно.

– Значит, правильно говорят, что не в деньгах счастье?

– Бедному человеку есть к чему стремиться. У него есть заветные мечты: большой дом, отпуск на море или даже просто пятничный ужин в ресторане. Чем больше у тебя денег, тем труднее найти то, что приносит радость. Большой дом уже есть. Можно в любой момент прыгнуть в самолет и полететь куда угодно. Можно нанять частного повара, который будет готовить тебе любимые блюда. Можно наполнить свою жизнь приятными вещами, но дыру в душе ими не заполнишь.

– И чем же заполняют дыры в душе?

Самсон несколько секунд изучает мое лицо.

– Частицами души другого человека.

Он немного приподнимает меня над водой, скользит губами по подбородку, и, когда наконец находит мои губы, я жадно в него впиваюсь – слишком долго ждала.

Хотя мы в воде, я чувствую его возбуждение. И все же мы только целуемся. Поцелуй длится несколько минут. Этого мучительно мало и в то же время – более чем достаточно.

– Бейя, – шепчет он мне в губы, – я мог бы целовать тебя вечно, но нам надо до темноты вернуться.

Я киваю, а потом опять его целую. Честно говоря, мне плевать на темноту. Самсона разбирает смех, однако он быстро умолкает и отвечает мне еще более страстным поцелуем.

Хочется трогать его всюду, и я непрерывно глажу его по груди, плечам, спине. В конце концов запускаю пальцы ему в волосы, а он скользит губами по моей шее, все ниже и ниже. Вот жар его дыхания уже в ложбинке груди, он поднимает руку к моей шее и робко касается узла на завязках купальника.

Вопросительно заглядывает мне в глаза, спрашивая разрешения. Я киваю, и он неторопливо тянет за свободные концы бретелей, развязывая узел.

Верх купальника падает, и Самсон, наклонившись, целует мою грудь – сначала сверху, потом наконец обхватывает губами сосок.

Я судорожно ловлю губами воздух. Мое тело отвечает дрожью на прикосновения его языка. Я закрываю глаза и прижимаюсь щекой к его макушке, мечтая, чтобы он не останавливался.

Вдали раздается рев двигателя.

Мы оба его слышим, и Самсон тут же замирает.

По пляжу в нашу сторону едет джип.

Самсон поднимает завязки моего купальника и снова завязывает их на шее. У меня вырывается стон – быть может, я даже недовольно дую губы, – и мы бредем к берегу, хотя джип уже развернулся и поехал обратно.

Молча убираем вещи в гольф-кар. Солнце на другой стороне полуострова начинает садиться за горизонт, окрашивая небо красными и фиолетовыми всполохами. С океана дует свежий бриз, и я украдкой поглядываю на Самсона. Он стоит лицом к ветру, закрыв глаза. От него сейчас исходит покой, который незаметно окутывает и меня.

Вообще его настроение всегда заразительно. Хорошо, что оно не часто меняется. С тех пор, как мы стали проводить время вместе, у меня внутри поселилось удивительное спокойствие.

– Ты когда-нибудь пробовала зажмуриться и слушать океан? – Самсон открывает глаза и поворачивается лицом ко мне.

– Нет.

Он вновь встает лицом к воде.

– Попробуй.

Я закрываю глаза и делаю глубокий выдох. Рука Самсона находит мою, и мы просто стоим молча, лицом к океану.

Я прислушиваюсь, хочу уловить те же звуки, что ловит он.

Крики чаек.

Шум волн.

Покой и умиротворение.

Надежда.

Не знаю, сколько мы так стоим: я погрузилась в странное медитативное состояние. В голове – ни одной мысли. Ни единой.

Из пустоты меня выводит легкий поцелуй в затылок. Я открываю глаза, делаю глубокий вдох…

Ужин, ласки в воде и напоследок – снятие стресса на берегу океана. Вот так свидание!

– А где пес? – спрашивает Самсон, когда мы садимся в гольф-кар.

Я осматриваюсь по сторонам: Пеппер-Джек-Чиза нигде нет. Зову его, но он не идет. У меня сразу что-то сжимается в груди. Самсон это замечает и тоже начинает его звать.

Я волнуюсь, потому что мы завезли пса далеко от домов – не факт, что он сможет вернуться, если мы сейчас уедем.

– Может, он за дюнами? – предполагает Самсон.

Мы оба тут же устремляемся к высокой песчаной гряде. Самсон хватает меня за руки и помогает забраться на дюну. Очутившись на самом верху, я смотрю вниз и сразу с облечением вижу Пи Джея.

– Слава богу! – кричу я, сбегая по склону.

– Чем это он занят? – спрашивает Самсон, спускаясь следом.

Пи Джей яростно роет песок футах в десяти от нас.

– Может, крабов ищет?

Когда мы подходим, я замираю как вкопанная. Нет, это точно не краб. Это…

– Что это такое?! – шепчу я.

Самсон падает на колени и принимается стряхивать песок с предмета, очень похожего на высохшую кисть человека. Я пытаюсь оттащить Пи Джея подальше. Скоро на поверхности оказывается вся рука. Это именно рука, сомнений нет.

– Господи…

Зажимаю рот ладонью. Пи Джей тут же вырывается и подбегает к Самсону. Самсон отталкивает его в сторону и командует:

– Сидеть!

Пи Джей послушно садится и начинает поскуливать.

Я опускаюсь на колени рядом с Самсоном и наблюдаю, как он откапывает человеческие останки.

– Может, не стоит их трогать? – спрашиваю я.

Самсон не отвечает и продолжает упорно рыть песок, пока не добирается до плечевой кости. На ней остался изорванный, выцветший рукав рубашки – в красную клетку. Ткань рассыпается от малейшего прикосновения.

– Думаешь, там целый труп?

По-прежнему молча Самсон садится на корточки, уставившись в песок.

– Пойду возьму телефон и вызову полицию, – говорю я.

Тут он хватает меня за руку.

– Не надо.

– Что?! – Я трясу головой. – Мы обязаны сообщить!..

– Нет, Бейя, – произносит Самсон с несвойственной ему безапелляционностью. – Это Рейк, я тебе о нем рассказывал. Узнал его по рубашке. – Он опускает глаза на свою находку. – Полиция просто бросит его в безымянную могилу.

– Нельзя о таком молчать! Это труп. Пропавший без вести