Смятение - Даниэла Стил

— Знаешь, — сказала Глэдис негромко, —сегодня, глядя на невесту, я все думала, как сложится жизнь у этой пары. Выйдетли у них что-нибудь хорошее, или они будут разочарованы… После такой свадьбы,как сегодняшняя, было бы обидно потерпеть крушение.

— Ну, — заметил он, — у нас-то с Сединой всеполучилось, хотя наш свадебный обед состоял из сосисок в тесте, а брачную ночьмы провели в отеле, и даже не в самом лучшем.

— Вы с Сединой справились лучше, чем многие, —печально сказала Глэдис. Чужие свадьбы всегда заставляли ее испытывать что-товроде ностальгии, а в последнее время — в особенности.

Они помолчали. Наконец Глэдис спросила:

— А как прошел твой день? Как погода? Ветер былпопутный? — Говоря это, она улыбнулась. Глэдис прекрасно помнила, чтохорошей погоде Пол предпочитает штормы и ураганы.

— Ветер был неплохой. Около четырех баллов, —ответил Пол. — Кстати, давно хотел тебя спросить: как твое второе задание?Ты уже была в полиции?

— Да, два часа беседовала с детективом, который ведетэто дело, — ответила она. — И узнала такие подробности, от которых уменя буквально волосы дыбом встали… Представляешь, некоторые родители — восновном из цветных семей — продают своих дочерей в рабство. В буквальномсмысле! С восьми лет девочки уже становятся проститутками. И нет никакойнадежды вырваться — они продолжают «работать» до тех пор, пока не погибнут.

— Это же настоящий кошмар! — воскликнул Пол.

— Да, — просто сказала Глэдис. — И мне дажестрашно подумать, что придется все это снимать…

— Тебя пригласили участвовать в рейде? — спросилПол, не скрывая своей тревоги. — Это не опасно?

— Опасность, конечно, есть, — честно ответилаГлэдис, машинально отметив про себя, что Дугу она ни за что бы этого несказала. Муж вообще ничего не знал об этом ее задании. — Но это, какговорится, профессиональный риск. Не беспокойся, лондонская полиция хорошоподготовилась к операции. Я думаю, на самом деле мне ничто не угрожает.

— Надеюсь, что так, — сдержанно сказал Пол. Онбезумно волновался за Глэдис, однако не позволял себе вмешиваться ни в ееработу, ни — если уж на то пошло — в ее жизнь. Но мысль о том, что все можетслучиться, буквально сводила его с ума.

Глэдис поняла это.

— Нет, правда, Пол, я совершенно уверена, чтоволноваться не стоит. Полицейский, с которым я разговаривала, сказал мне, чтоони будут предельно осторожны из-за детей, — попыталась она поправитьдело, но Пол пробурчал в ответ что-то неразборчивое.

Потом они заговорили о вещах более приятных или, по крайнеймере, не внушающих особой тревоги. Пол рассказал, что собирается идти на яхте вВенецию. Ему всегда нравился этот город, но еще ни разу он не приходил туда па«Морской звезде». Незаметно разговор перекинулся на Лондон. Пол по-прежнему нечувствовал в себе достаточно сил, чтобы приехать в город, где так часто бывал сСединой. Да и Глэдис предстояло вскоре возвращаться домой. С завтрашнего дняона начинала работать с полицией.

Взяв папку с дополнительными материалами по делу, Глэдисполистала ее и отложила в сторону. При мысли о том, что девочки, еще моложе ееЭйми, становятся рабынями, вынужденными обслуживать богатых негодяев, у неевнутри все переворачивалось.

Весь следующий день Глэдис просидела в полицейскомуправлении. Вернувшись в отель, она обнаружила два послания. «Мы ужасно тебялюбим, мамочка, мы пошли в кино», — гласило одно. Второе было от Пола. Онпросил Глэдис перезвонить, но, когда она связалась с ним, Пол сказал, что неможет сейчас разговаривать. Странно, но она нисколько не обиделась. Не может,значит, что-то случилось, и скоро все обязательно кончится. Она испытывала кПолу доверие, почти безграничное.

Он позвонил ей на следующий день утром и сразу начал сизвинений:

— Мне очень жаль, Глэдис, но вчера у нас тут разыгралсянебольшой шторм, — сказал он, но по его голосу было ясно, что на самомделе Пол очень доволен. «Я люблю сражаться со стихией, — говорил он ейоднажды. — Пожалуй, это единственное, с чем мне не всегда удается справиться».

— Ничего страшного, я все понимаю, — ответилаГлэдис и рассказала, что операция назначена на сегодняшнюю ночь.

— Я буду беспокоиться за тебя, — сказалПол. — Будь осторожна, обещаешь?

— Обещаю! — рассмеялась Глэдис. — Неволнуйся, Пол, пожалуйста. Ко мне приставили специального полицейского, которыйбудет меня охранять. Я вчера его видела — это настоящий гигант! Говорят, что он— один из лучших спортсменов во всей английской полиции.

— Что ж, это несколько меняет дело, — обрадовалсяПол. Надо сказать, еще три дня назад он связался с начальником лондонскойполиции, с которым был неплохо знаком, и попросил его принять все возможныемеры предосторожности. — И все-таки не суйся в самое пекло, ладно?

— Конечно, — согласилась Глэдис, думая о том, какстранно складываются их отношения. Они никогда не говорили о любви, а между темПол иногда разговаривал с ней так, словно он был ее мужем. Возможно, он делалэто просто по привычке — так, во всяком случае, считала Глэдис. Пол тосковал поСедине. Их разговоры были чисто дружескими, и в них не было ничего такого, чтоуказывало бы на возможность иных отношений.

— Позвонишь мне, когда все закончится? — спросилПол.

— Постараюсь, только я не знаю, когда это будет. Есливсе пройдет, как планировалось, то часам к трем утра должны успеть. Если женет…

— Будем надеяться, что ничего непредвиденного неслучится, — быстро сказал Пол.

Они распрощались, и Глэдис, поглядев на часы, со всех ногпомчалась в универмаг «Хэмли» купить подарки детям.

Попросив, чтобы покупки переслали ей в отель, Глэдисотправилась в полицию. В полицейском управлении она выслушала подробныйинструктаж и получила пуленепробиваемый жилет. Поздно вечером все участникиоперации отправились в полицейский участок в Вест-Энде, откуда было рукойподать до Уилтон-Креснт-роуд — фешенебельной улицы, где в одном из особняков исодержались малолетние проститутки. Ровно в полночь операция началась.Штурмовая группа, взломав двери, ворвалась в особняк. Глэдис со своимтелохранителем вбежали следом за ними.

То, что Глэдис увидела внутри, невозможно было описатьсловами. Она, крепко стиснув зубы, нажимала и нажимала на кнопку, перезаряжалакассеты и снова снимала. Восьми-, девяти — и десятилетние девочки былиприкованы цепями к стенам или привязаны к кроватям. Их тела, едва прикрытыеизорванным в клочья шелковым бельем, были покрыты синяками, ссадинами и следамиожогов от сигарет. Многие из них были накачаны наркотиками и дрожали, словно отхолода, хотя в комнатах оказалось довольно тепло. В основном девочки были изЮго-Восточной Азии или из Индии, в одной из комнат Глэдис наткнулась на трехочаровательных мулаток, которые, несмотря на свой юный возраст, выгляделивполне сложившимися женщинами. По-английски они почти не говорили.