Профессорская дочка - Юлия Николаевна Николаева

– И часто ты готовишь? – спрашиваю с любопытством.

– Довольно-таки. Мне нравится.

У него звонит телефон, отложив нож, он аккуратно вытаскивает его из кармана.

– Извини, – говорит мне, отходя к окну. – Привет, Олег. – Некоторое время слушает собеседника, почесывая большим пальцем лоб. – В понедельник я сам позвоню заказчику, поговорю с ним. Пусть начальник объекта отчитается по срокам, сколько примерно будет задержка и возможно ли наверстать… Хорошо, держи меня в курсе. Давай.

Убрав телефон, возвращается к столу и продолжает чистить картошку. Я присматриваюсь к нему.

– Все нормально? – задаю вопрос.

– Да, по объекту немного не укладываемся в сроки, но терпимо.

– Что у тебя за бизнес?

– Строительство.

– Удивительно. Преподаватель литературы и бизнесмен. Несочетаемые вещи.

Он усмехается.

– Жизнь иногда заставляет обнаруживать в себе новые таланты. Надо было зарабатывать деньги, а преподавание не приносило необходимого дохода. Пришлось крутиться.

Если прикинуть возраст Марины, выходит, она родилась примерно через полгода после окончания Гордеевым института. Естественно, ему надо было зарабатывать, чтобы прокормить семью. Интересно, а умение готовить оттуда же? Не успеваю обдумать, как ляпаю:

– А вы с матерью Марины долго были вместе?

Он бросает на меня быстрый взгляд, переведя его на стену, хмурится.

– Можешь не отвечать, – даю я задний ход, Роман снова смотрит на меня.

– Мы расстались через три месяца после рождения Марины.

Даже так. Ничего себе. Если она живёт с ним, выходит, он ее воспитывал с младенчества? Или она потом к нему переехала? Знаю, это его дело, и меня не касается, но все равно спрашиваю:

– Расскажешь?

Он на некоторое время застывает, глядя перед собой.

– Ну если хочешь, конечно, – добавляю быстро.

Роман возвращается к готовке, ещё немного поразмышляв, начинает говорить:

– Мы познакомились на пятом курсе, она перевелась к нам в последнем семестре уже после сессии. Ее отец был военным, и она привыкла всю жизнь передвигаться. Пять школ, три института, включая наш. Мы начали встречаться в марте, в мае она забеременела Мариной, – несколько секунд он молчит, потом продолжает. – Если бы не ребенок, мы бы расстались. Она не хотела детей. Я уговорил ее попробовать. Мы уехали в Москву, продержались год. Снимали квартиру, я пошел в магистратуру, мне дали полставки в институте. Естественно, этого не хватало, потому я искал другие источники доходов. Грубо говоря, пропадал целыми днями на работе. Пока Кристина была беременна, – он бросает быстрый взгляд, словно проверяя, что я его слушаю, – ещё было ничего. Если не считать гормональных перепадов. Москва ей нравилась, она много гуляла, посещала выставки, театры. Когда родилась Марина, все это, само собой, закончилось. Кристина оказалась не готова к такой жизни. Потому и сбежала с другим, оставив дочь и записку.

Я неприлично широко открываю рот.

– Сбежала? – повторяю изумлённо. – Как можно сбежать от такого, как ты?

Эти слова слетают с губ сами по себе, я не успеваю их толком осознать. Гордеев усмехается, качая головой. Отложив нож, спрашивает:

– Миска?

Показываю на дверцу по соседству с моей головой. Достав миску, мужчина складывает туда картошку и ставит в раковину под воду. После чего кладет руки на мою попу и притягивает к себе.

– Воспринимаю твои последние слова как комплимент, – говорит мне, коротко целуя. Не успеваю я насладиться моментом, как он отходит и берется за луковицу. Ну вот.

– Ты думаешь обо мне таком, как сейчас, – замечает Гордеев, – я был моложе, глупее, беднее, ну и банально, ей было со мной неинтересно. Пару месяцев повстречаться и связать жизнь и родить ребенка – разные вещи.

– А чем ты плох? – спрашиваю резонно.

– Ну… В школе и институте я был занудой.

Вздергиваю брови в неподдельном удивлении.

– Ты? Скажи еще, что ботаником.

– Не ботаником, скорее, фанатиком, – хмыкает он, выбрасывая очистки. – Я очень любил учиться. И читать. Читал с детства взахлёб все, что попадалось под руку. И когда встал вопрос об учебе, я подумал: что может быть круче учебы, суть которой в том, чтобы читать книги и изучать их? Забавная логика, да? – Роман бросает на меня весёлый взгляд, перенося чашку с картошкой на стол. Я не сдерживаю улыбку. Ну это правда, забавно. И здорово, очень интересно слушать его историю. Не могу даже представить, каким он был в юности. Уж точно не занудой!

– Ну я тоже люблю книги, – отвечаю ему. Мужчина кивает.

– Я заметил. Ты вообще большая умница, Завьялова.

– Это сарказм? – закатываю глаза.

– Самую малость, – он щелкает меня по носу. – В общем, книги и учеба интересовали меня больше женщин на тот момент. Конечно, какие-то отношения были, но ничего серьезного. Но Кристина… Она была красива и умела себя подать. Зацепила.

Он замолкает, режет картошку соломкой.

– Жалеешь, что сошелся с ней? – спрашиваю осторожно.

– Нет. Она родила мне Марину.

Я киваю, сердце отчего-то мучительно сжимается. Конечно, ему было больно тогда. И сколько он эту боль переживал, вопрос. Может, и сейчас переживает.

– Ты любил ее? – спрашиваю осторожно.

– Нет. Ну то есть это я сейчас осознаю. Тогда казалось, что любил. Опять же ребенок. Я считал, что у него должна быть семья. Я прекрасно осознавал, что Кристина одна не сможет воспитать дочь. Хотел дать нам шанс, но в итоге вышло как вышло.

– А как же ты справился? Я имею в виду, Марина ведь была совсем малышкой.

– Проще всего было вернуться сюда, – Гордеев говорит так спокойно, что хочется верить: он уже пережил эту боль. – Но я не захотел. Наверное, юношеский максимализм, пытался кому-то что-то доказать. Что способен на что-то. Сначала приехала мама, взяла отпуск на три недели, помогла разобраться по крайней мере, с Мариной, это было на тот момент самое главное. Потом пришлось взять няню, повезло, нашел хорошую женщину, и оплата была нормальная. Хотя и тогда казалось, что это много. Ну пришлось работать больше.

– И ты подался в строительство?

– Я уже там работал. Почти сразу после переезда устроился в небольшую строительную фирму закупщиком. Там была хорошая команда, может, не самая успешная, но приоритетом стоял человеческий фактор. Пока работал там, обучился автокаду, стал… – он покачал головой, видимо, подбирая слова, чтобы мне объяснить. – Рисовал чертежи по объекту. А потом мне пришло в голову создать свою фирму в этом направлении. Перед тем как запустить объект, всегда составляют чертеж, согласно которому будет идти работа. Эти чертежи и описание стоят приличных денег. Я начал работать в этом направлении, и лет через пять моя фирма заняла свое место в этой нише. Я решил параллельно развивать строительный бизнес, благо, связи в этой сфере имелись. Ну и вот закрутилось как-то.