Маньяк между строк - Татьяна Шахматова

Вера иронично хмыкнула, но промолчала. Если я правильно понимал современную систему работы вуза, то за необходимое количество баллов эффективного контракта необходимо было написать несколько статей в престижные зарубежные журналы системы Скопус или Вос. Попасть туда не так просто: либо работа должна быть соответствующего уровня, либо требовалось заплатить и купить место в престижном журнале. Но это дорого. Для преподавателя провинциального вуза – подавно. На филфаке Ставроподольского университета дилемму между баллами контракта и ценой Скопуса некоторые члены кафедры решали с помощью Веры Ухтомской и ее рейтинговых исследований по Гоголю. Другими словами, вступали в соавторство на определенных условиях. Авторитет простого доцента Ухтомской на кафедре, из-за которого ее побаивалась даже заведующая, объяснился.

– Только Скопус Скопусом, но вот если с кафедры погонят, куда идти…

Маленькая тонкая Ухтомская вытянулась в струнку. В синей юбке до колен и мягком светло-сером, цвета мокрого облака, пиджаке она стала похожа на юнгу, который делал стойку на мачте, балансируя для равновесия. Вера балансировала от злости.

– Мы же не собаки приблудные, а доценты кафедры! – с запалом ответила Ухтомская. – Как нас погонят? А кто преподавать будет?

– Хочешь начистоту – давай! – завелась Екатерина под молчаливое одобрение Ольги. – Мы понимаем, Вера, какая тебе от этого дела выгода. Вы с известным экспертом теперь, с этой… – Дрын показала рукой на Викторию, у которой бровь от изумления поползла вверх. – С этой подружкой наших олигархов, которая хочет выслужиться перед начальством. Вы вместе. Ок. Понятно. Виктория Берсеньева в политику, может быть, подастся, департамент ей какой-нибудь выделят. На громком деле, на маньяке пропиариться всегда хорошо. Тебе тоже хорошо. Ты тоже эксперт, вроде как плюсики там тебе, в той же прокуратуре. Только вот мы своей роли в этом деле не понимаем. Маньяка уже поймали. Чем эти тексты отличаются от текста Шляпника, мы пока тоже не поняли. Шляпник во всем сознался. К тому же весь город видел, что это кровожадное чудовище, не имея возможности убивать людей, оторвалось на собаках. И вы предлагаете еще что-то искать?

– Если честно, это действительно больше похоже на разведение бурной деятельности для самопиара, – поддержала коллегу Ольга Разбежкина. – Мы в эти игры играть не хотим. Тем более что Людмила Ивановна уже написала, что все пропущенные занятия из-за вашей так называемой экспертной работы придется восстановить. Так что нам получается совсем не резон.

– Это общее мнение, я так понимаю, – подытожила Вера ледяным голосом.

Женщины с вызовом молчали. Вера сникла.

– Верочка, – примирительно протянула Разбежкина. – Ты же знаешь, что мы всегда на твоей стороне. Но тут, во-первых, этот маньяк, во-вторых, имитация деятельности, смысл которой мы не понимаем, а, в-третьих, Ларькова недовольна.

Вера едва заметно кивнула. Храня вороватое молчание, подруги Веры, надежда и опора переворота по смене правящих элит в рамках отдельно взятой кафедры, спешно покинули конференц-зал.

Ухтомская тяжело опустилась на стул.

– Какие предательницы! – с искренней обидой в голосе проговорил человек, который не далее чем вчера сдавал своих подружек с головой и не всегда в пристойных выражениях.

Однако вопрос о высоте контекста взаимоотношений филологических дам города Ставроподольска был интересен в меньшей степени, чем обвинения в адрес Виктории о том, что она дружит с какими-то олигархами.

В нашем мире дыма без огня не бывает, и огонек действительно обнаружился. Из искры разгорелось пламя сразу на нескольких интернет-страницах, посвященных светской жизни, желтым новостям, а также поиску богатых женихов. Роман Виктории с канадским миллионером русского, а точнее, белорусского происхождения Павлом Кнопкиным[2], с которым она познакомилась в рамках нашего недавнего дела, не ускользнул от взглядов светских репортеров.

«Павел Кнопкин, самый известный гей IT-индустрии переключился на женщин?»

«Известный эксперт-лингвист Виктория Берсеньева в погоне за канадским миллиардером»

«Слово за слово: или как подцепить олигарха»

«Филологиня, хорошо владеющая языком!»

Остальные статьи были приблизительно в той же стилистике, некоторые даже поострее. К сожалению, все публикации оказались снабжены фотографиями и видеоматериалами. Объяснялось обилие видео и фото просто: наше предыдущее дело, заказчиком которого выступал пресловутый канадский бизнесмен, разворачивалось на другом конце шарика, аж в Эквадоре. Члены команды Павла Кнопкина, с которыми нам неизбежно приходилось общаться, поголовно вели социальные сети, на некоторых фотографиях засветились и мы с Викой, а главное – моя тетка с Павлом. Задорные солнечные фотографии с экватора и побережья Тихого океана легко могли бы растревожить воображение и менее впечатлительных особ, нежели много лет подряд невесты на выданье вроде Екатерины Дрын.

Несмотря на то что Екатерина черпала информацию из весьма специфических источников, логика поведения дам стала понятнее: Вика с ее экспертным стажем, связями со следственными органами и фотографиями с океанского побережья, несомненно, воспринималась как чуждый классовый элемент. Наличие же в биографии олигарха, хоть бы даже влезшего туда всего на пару недель, воспринималось хуже торговли наркотиками. Сверху весь этот многослойный торт оказался покрыт гламурной глазурью под названием «Гранд Ставро».

– Да это все только отговорки, по большому счету, – в сердцах махнула рукой Вера, когда дамы скрылись из вида.

– А что же на самом деле? Ларькова не дает добро? – просто ради прикола поинтересовался я, хотя и так все было ясно.

– Ларькова та еще жаба, это верно. Но она играет на вполне конкретном страхе ответственности. Все эти люди не подписывали в своей жизни ничего более серьезного, чем экзаменационная ведомость. Ларькова, кстати, не исключение. А тут маньяк, представляете?

– Очень хорошо себе это представляю, – повторила Вика свою сакраментальную фразу таким тоном, что женщины переглянулись и улыбнулись.

– Совершенно не понимаю, что теперь делать. Не знаю, как вам помочь, – растерянно проговорила Вера.

Виктория несколько минут молча рассматривала в своем телефоне ссылки, которые я ей прислал.

– Ты знал? – поинтересовалась она.

Я не знал, если честно, но мне и в голову не приходило загуглить свою родственницу в таком контексте.

– Да уж, «Гранд Ставро» разбудил лихо, – проговорила Вика как бы самой себе, и по лицу ее пробежала тень неудовольствия. Наконец она подняла глаза на Веру и спросила совершенно спокойным голосом, как будто все шло по плану и именно такого поворота дел она и ожидала с самого начала: – Вера, скажите, пожалуйста, в каких студенческих группах вы сегодня ведете занятия?