Где болит? Что интерн делал дальше - Макс Пембертон

Девушка опасливо глянула на меня: как только наши взгляды встретились, она отвела глаза. Да, я ее знал, она была подругой одной из пациенток Линн. Пару раз она попадалась мне в женском приюте, куда меня тоже могли вызывать. Имени я так и не вспомнил, но одно знал точно: она и пациентка Линн – проститутки. Ну конечно, один из парней – ее сутенер, она заметила меня на улице, сказала им, кто я такой, и они решили использовать свой шанс. На меня нахлынули и испуг, и осознание собственного идиотизма.

Я-то наивно полагал, что защищен от столкновений со всякими несимпатичными персонажами, населяющими мир, в котором я работал. С какой стати я решил, что нахожусь в безопасности, раз работаю с ними? На самом деле я только привлекал к себе лишнее внимание. Линн ведь говорила мне быть поосторожней, а я наплевал на ее слова, решив, что она чересчур сгущает краски. Какой болван! С тех пор как я стал врачом на Проекте, люди, которых я до того избегал, махали мне руками и улыбались. По своей глупости я думал, что это гарантирует мне защиту. Но я ведь знал только часть обитателей городских улиц, и хотя пациенты вряд ли стали бы набрасываться на меня, другие вполне могли это сделать.

Я не представлял, как реагировать. Вряд ли мне удастся их уболтать, да и приглашение полечиться в клинике для наркоманов будет сейчас не особо уместно. С другой стороны, я даже из запутавшейся капельницы выбраться не могу, что говорить о драке с тремя головорезами! И все равно я не стану отдавать им деньги, которые зарабатываю, пытаясь помочь таким же, как они (ладно, технически я в овердрафте, так что это деньги банка, но все же).

В этот момент словно из-под земли появился Барри. Я по сей день не знаю, откуда он взялся в том переулке, однако Барри определенно понял, что происходит, и решил вмешаться.

– Ну-ка отпустите его, – сказал он, решительно ступая между нами. Ростом он был ниже грабителей, но держался твердо.

– Отвали, дед, – сказал первый.

– Отстаньте от него, – повторил Барри.

К моему удивлению, парень, прижимавший меня к стене, ослабил хватку.

– Я знаю, кто вы такие, и вы еще пожалеете, – заявил Барри, уставившись на того из них, кто больше всех говорил.

Дальше все произошло в долю секунды. Грабитель выхватил нож. Девушка закричала и повисла сзади у него на шее. Он ударил ее по лицу, сбросил на землю, а потом развернулся и пнул ее ногой в живот. Я подскочил и оттолкнул его от нее. Он кинулся на меня. Барри поднял руку, замахиваясь, и вдруг повалился мне навстречу. Следующее, что я помню: стою весь в крови, грабителей след простыл, а Барри и девушка лежат прямо на тротуаре.

Несколько секунд я был не в силах пошевелиться, но потом начал ощупывать себя, чтобы понять, откуда идет кровь. Она залила мне все руки и рубашку, но раны я не находил. Внезапно мне стало ясно, что кровь не моя, а Барри. На мгновение запаниковав, я все-таки заставил себя «включить доктора»: в конце концов он еще шевелился.

– Не вставайте, – скомандовал я, наклоняясь над ним.

В стычке он разбил себе голову и временно лишился ориентации. На виске у него была глубокая рана, которая сильно кровоточила. Однако не настолько, чтобы кровь залила меня с головы до ног. Я посмотрел ниже и обнаружил, что кровь течет из раны на ладони. Он поднес ее к лицу, и кровь брызнула на меня и на мостовую. Наверное, он ухватился за лезвие ножа, и когда грабитель выдернул его, то прорезал Барри ладонь.

Девушка поднялась на ноги.

– Скорей, беги за помощью! – крикнул ей я, и она бросилась к главной дороге.

Тут в переулке появились Флора и Льюис.

– Боже мой! – воскликнула Флора.

Они побросали свои кебабы и кинулись ко мне.

– Ищи рану! – приказал Льюис, опускаясь на корточки возле Барри, пока Флора сдирала с меня рубашку.

Пуговицы полетели в разные стороны, и я, поначалу растерявшись, только теперь понял, как ужасно выгляжу со стороны.

– Да я не ранен, это не моя кровь, – сказал я. – Это его. Ему разрезали руку.

Я ткнул пальцем в Барри. Флора заметно успокоилась.

– Дай-ка я все равно посмотрю. Никогда не знаешь наверняка, – пробормотала она, пробегая ледяными ладошками по моему телу.

Удовлетворившись результатами осмотра, она развернулась к Барри. Интересно было наблюдать, как слаженно действуют они с Льюисом. Мы как будто вернулись назад в больницу; я с гордостью смотрел, насколько собранно и профессионально держатся мои товарищи. Льюис усадил Барри, прислонив его спиной к стене и задрав ему руку над головой.

– Мне нужен ремень, – сказал он, и Флора обернулась ко мне.

– Отлично. В один вечер я лишаюсь и рубашки, и ремня, – ответил я, выдергивая его из брюк и протягивая Льюису, втайне довольный тем, что даже в такой напряженный момент способен шутить.

– Заткнись! Я из-за тебя только что выкинула в помойку почти что целый кебаб с фалафелем, – заявила Флора, передавая Льюису ремень. Туше.

Приехала скорая, и мы отправились вместе с Барри в госпиталь – тот самый, где работала Флора, к которому была прикреплена моя клиника для наркоманов и где я брал дежурства, поэтому все так и кружились вокруг нас, а с Барри стали обращаться прямо по-королевски, когда узнали, что он спас мне жизнь. Ему предстояло дождаться специалиста из отделения пластической хирургии, однако его положили в палату для наблюдения, так что мы со спокойной душой оставили его там и отправились домой.

Льюис пошел с нами. Он жил ближе к госпиталю, чем мы, но у нас в крови еще бушевал адреналин, и мы никак не могли разойтись по домам, не выпив чаю и не обсудив события минувшей ночи. В отделении скорой помощи я позаимствовал на время хирургический костюм, поскольку моя рубашка пришла в негодность, и мы поймали такси.

Когда я отпер дверь, то увидел Руби, сидевшую в кухне за столом с бокалом вина.

– Вот ты где! – воскликнул я.

– У нас была драка на ножах, – перебила ее Флора, – кровища повсюду! Макса едва не убили!

– Ты в порядке, Руби? – спросил Льюис, присаживаясь рядом с ней.

– У меня тоже была драка на ножах, – ответила она, и с этого начинается следующий рассказ – про то, как Руби провела ту ночь.

В пятницу она дежурила в отделении травматологии и ортопедии. Там было несколько очень тяжелых пациентов, так что ей пришлось задержаться, чтобы стабилизировать их, прежде чем уйти на выходные. Наконец она закончила работу и, поскольку с утра ничего не ела и уже знала, что не успевает поужинать с нами, остановилась у торгового автомата в приемном, чтобы купить шоколадку и кофе.

– Там опять закончился KitKat. Вечно его нет! – возмутилась Руби, отклоняясь от главной сюжетной линии. – Пришлось покупать Nuts, а это совсем не то же самое, ведь правда?