Обратный отсчет: Равнина - Токацин

ярко окрашенных скал, и тусклый жёлтый блеск с самого дна — слежавшиеся стеклянистые осколки отражали свет фонаря…

… — Tza! — крикнул Вепуат. Крылатая тень промелькнула над кратером, выписала ровный круг и, постепенно замедляя полёт, нырнула под каменный зубец. Гедимин подставил руку — «трилобит», нашедший припрятанный камешек, должен был прилететь за наградой. Долго ждать не пришлось — животное вынырнуло из-под скалы и повисло на рукаве, цепляясь брюшными крючками. Камешек упал в подставленную ладонь, и сармат сунул «трилобиту» клочок мяса. С края кратера уже доносились частые щелчки — Вепуат подзывал зверька, и тот, едва получив награду, взлетел. Гедимин, прицелившись, кинул камешек к основанию красно-жёлтого зубца, и обломок с тихим шорохом закатился в нишу. Сверху донёсся негромкий треск — на валу, в пяти шагах от Вепуата и его питомцев, собрались четверо зевак. Ещё одна небольшая группа смотрела на тренировку с другого края кратера. Под зубцы никто не лез — видимо, Вепуат попросил не мешать.

— Гедимин! — донеслось сверху, и над головой сармата промчались, набирая скорость, три крылатых тени. — Хватит на сегодня. Они полетают, а ты поднимайся!

Гедимин отряхнул руки, посмотрел на кружащих над ямой «трилобитов», — они ещё не отбрасывали тени, но в ярком утреннем свете уже была видна каждая прожилка их крыльев. «Скоро день. Текк’ты, наверное, уже докопали и уползли…» — он повернулся было к едва заметной тропе на подъём, но остановился и взглянул на дно кратера. «А тут много этого стекла… Has— sulu, да сколько можно тянуть⁈»

— Вепуат! — крикнул он, делая шаг вниз по склону. — Спроси у Сэта — я могу набрать стеклянной скорлупы? Скажи, что это нужно для Пламени!

— Ядро Сатурна, — пробормотал Вепуат — просьба явно его не обрадовала. — Хорошо, только стой там, слышишь? Никуда не лезь!

Гедимин еле слышно хмыкнул, но остановился, не доходя до каменных зубцов. Гора ничейного сырья мощным магнитом тянула к себе. «Прозрачные щитки. Смотровые окна. Возможно, даже зеркала…» — его пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

— Гедимин! — крикнули сверху, и сармат услышал негромкий шорох и потрескивание. — Бери, сколько надо, — и сразу назад!

Сармат мигнул.

— Что ответили Сэта? — спросил он, сползая вместе с ручьём пепла на дно кратера. Спуск прошёл быстро — пару раз оттолкнуться от каменных зубцов, и всё — под ногами слой мелких сверкающих осколков…

— Сэта ответили — бери! — отозвался Вепуат, но Гедимин уже не прислушивался. Он разглядывал дно кратера, не прикрытое странными наклонными скалами. Оно было на полтора метра засыпано спрессованным «стеклом». Сверху лежали крупные обломки, некоторые из них даже сохранили форму округлой скорлупы; всё, что под ними, было расколото в мелкое крошево, присыпано пеплом, местами взрыто, но слоем ниже — плотно утрамбовано. На самом дне, как показывал сканер, осколки раскрошились до песчинок; сколько они там лежат, Гедимин не знал, но, похоже, странные летучие существа откладывали тут яйца не раз, не два и даже не десять.

«Прозрачное стекло с отличными характеристиками,» — сармат зачерпнул со дна, не выбирая, и высыпал в свёрнутый на ходу пузырь защитного поля. «Никому не нужно. Химическая промышленность отсутствует. Даже украшения никому не… А, уран и торий! Скогны, может, делали бы украшения. Но кто их сюда пустит⁈»

Он не заметил, как пузырь наполнился. Слой «стекляшек» под ногами не уменьшился и на сантиметр. Гедимин повернулся к скалам — за ними, на верхнем валу, светились силуэты аборигенов. Сэта молча наблюдали за сарматом, но близко не подходили.

— Скажи им «спасибо», — буркнул Гедимин, выбираясь на край вала и поворачиваясь к Вепуату. — Чего щуришься? Нам что, сырьё уже не нужно?

— Да нужно, нужно, — пробормотал Вепуат, странно дёрнув плечом. Из-под его респиратора донеслись странные шелестящие звуки. Сэта, остановившиеся неподалёку, ответили негромким потрескиванием. На пузырь, наполненный «стеклом», они даже не взглянули — смотрели только на «трилобитов», мелькающих над кратером. Животные снизились и шныряли среди скальных зубцов, то и дело пропадая из виду.

— Там полтора метра этого минерала, — сказал Гедимин, глядя на прозрачные осколки. «Сразу сделаю мерные ёмкости. И посуду. И колбы для фонарей.»

— Он, наверное, столетиями там копился…

Прикрепив «мешок» к скафандру, сармат перевёл взгляд на аборигенов. Их занимали только полёты «трилобитов» — и, кажется, им было весело. Одеты все были преимущественно в ремешки и бусы — и Гедимин далеко не сразу нашёл бусину, сделанную из мутноватого стекла.

— Они ведь знают, что это за вещество, — пробормотал сармат. — Даже умеют обрабатывать… Вепуат! Спроси — они собирают осколки в этих ямах? Это вещество для чего-нибудь им нужно?

Разведчик, уже поднявший руку для подзыва «трилобитов», недовольно фыркнул.

— Вот же тебе нет покоя… Ладно, спрошу. Но в цех не набивайся — мы и так тут засиделись.

Гедимин сощурился, но промолчал. Он слушал тихий шорох и треск — сперва из-под шлема Вепуата, затем — из едва приоткрытых пастей странных существ. Они почти не шевелили языком при разговоре — только нижняя челюсть подёргивалась, то опускаясь, то приподнимаясь.

— В эти ямы приходят за красивыми осколками, — заговорил наконец Вепуат. — За целой скорлупой, если она сохранилась. Половина или четверть — тоже неплохо. Мелкие осколки годятся на стрелы и для ловушек. Очень тяжело поранишься, если в такую попадёшь. Ты взял много осколков, и ни одного красивого. Сэта думают — ты хочешь сделать ловушки для защиты Пламени. Или вооружить целую армию.

Гедимин мигнул.

— Спроси — они умеют переплавлять стекло? Делать отливки, выдувать пузыри? — быстро спросил он, глядя на бусину, прикрепленную к браслету из серебристых нитей. Это стекло было очень мутным, с грязью и микроскопическими кавернами, будто стеклянную массу плавили прямо на земле и скатывали в шарик вместе с пеплом. «Необработанные осколки — и то чище,» — думал Гедимин. «Что-то у них не то с технологией…»

Треск стал громче. Сэта с бусиной тронул её когтем, показывая что-то Вепуату. Тот издал короткий шелестящий звук и повернулся к Гедимину.

— Эти осколки плавятся. Даже легче,