Бумажные призраки - Джулия Хиберлин

Копия «Утопленницы» в рамочке висит в гостинице «Галвез» – в номере, который якобы кишит привидениями. На Стрэнде до сих пор торгуют открытками с фотографией. Но это лишь один призрак из тысяч, что разгуливают по здешнему коварному пляжу. Интересно, Карл еще получает авторские отчисления? Или уже забыл, как это делается?

Бороздя просторы даркнета, я наткнулась на оригинальный, подписанный фотографом экземпляр «Утопленницы». Сайт специализировался на продаже всякой чернухи и снимков, имеющих отношение к серийным убийцам. Как это вообще работает? Давай меняться – я тебе Джеффри Дамера и Теда Банди, а ты мне убийцу с Грин-ривер! Какое место занял бы Карл в этом рейтинге, узнай люди всю правду?

От соленого морского бриза меня вдруг бросает в дрожь. Сейчас, в ста метрах от Карла, я почему-то боюсь его даже больше, чем когда он рядом.

Вновь оглядываюсь. На песке стоит женщина и, прикрывая глаза ладонью, рассматривает меня. Белокурый мальчик с белой розой в руке уже со всех ног несется к океану.

– Не возражаете, если я запишу наш разговор? – Я показываю Гретхен маленький диктофон, надеясь, что он сойдет за профессиональный. Тем временем она окидывает взглядом мои джинсы, растянутый белый топ, «найки», «рэй бэны» и красную бейсболку. Вроде бы так, насколько я знаю, должны одеваться журналистки.

Гретхен чуть за тридцать. Она еще хороша собой, золотисто-каштановые волосы на два тона светлее моих, на щеках веснушки, на боках и бедрах – фунтов двадцать лишнего веса, без которого она выглядела бы куда хуже. Ее красота – в свежести, пухлости и округлости. Мягкий гнусавый выговор приятно массирует мои уши.

– Лучше не надо. – Гретхен неотрывно смотрит на сына, за спиной которого развевается плащ Супермена. Он изо всех сил швыряет белую розу в воду, но море всякий раз приносит цветок обратно к его ногам. Впрочем, эти упорные отказы его ничуть не смущают. Я насчитала уже пять бросков. Шесть.

– Виолетта утонула именно здесь?

– Насколько помню, да. Я всегда ориентируюсь на этот мост. Гас! Попробуй бросить в другом месте!

– Что вы запомнили о той ночи?

– Круглую белую луну ее попы, уходящую под воду. Все остальные места у Виолетты были загорелые. Я даже думала потом посмеяться над ней, да не успела. Четырнадцать ребят купались нагишом в ту ночь, и никто понятия не имеет, что случилось. Она заходила в воду вместе с Фредом и Марко. Хорошие парни. Как она могла исчезнуть? Непонятно.

– Вы передумали купаться?

– Я и не собиралась. Утром один спасатель с пляжа предложил мне коктейль под названием «Сорву твой цветочек». Я тогда была дурой и велась на подобные низкопробные предложения. В общем, я пораньше ушла с пляжа и встретилась со спасателем, а потом два дня не возвращалась в свой номер.

Она до сих пор заливается легким румянцем, вспоминая те события. Я понимающе улыбаюсь, хотя знаю: эту речь она знает наизусть и произносит для каждого, кто готов выслушать. Сменю-ка я ненадолго тему.

– У вас такой славный мальчик. Упорный.

– Да, это младший. Когда-то и мои волосы так же горели на солнце. Мы с ним уже второй раз сюда приезжаем. Он понимает, что мама потеряла дорогого человека. Пятнадцать лет прошло с тех пор… Но вы, наверное, в курсе. Я не вдаюсь в подробности, иначе Гас испугается и вообще не захочет лезть в воду. У его папы большие планы на сына: хочет когда-нибудь вместе покорять океан. Какая упрямая роза, правда? Фиалки обычно сразу растворяются в водорослях. Мои в этом году выглядят как черт знает что, да и отцвели почти. Поэтому мы с Гасом решили купить по дороге белую розу. Конечно, Виолетте нет никакого дела до цветка, который валялся в пластиковой корзине рядом с бананами. Я это больше для себя делаю, не для нее. Гас! Попробуй здесь!

– Надолго вы тогда приехали в Галвестон?

– На шесть дней. Родители сделали мне подарок в честь окончания универа. Шесть дней в гостинице «Галвез». Поскольку номер они оплатили, я уговорила Виолетту поехать со мной – иначе она не смогла бы позволить себе такую поездку. Гостиница старинная, роскошная. Слава богу, ураган «Харви» ее не тронул.

Крик Гаса внезапно и легко пронзает грохот волн.

Он бежит к матери, но маленькие ножки увязают в песке. Следом за ним несется Карл: босой, джинсы закатаны до коленей. На нем бейсболка с надписью «Голливуд», рубашки нет, маленький ключик блестит на солнце. Огромный белый шрам пересекает по диагонали его грудь – как будто кто-то хотел поиграть в крестики-нолики и начал выводить «X».

– Гас! – Гретхен падает на колени и покровительственно обнимает сына. Я смотрю, нет ли у Карла чего-нибудь в руках.

– Мам, этот дядя говорит, что акулята съедают своих братьев и сестер, когда просыпаются! Одну акулу в море зовут Формочка, и если я захочу искупаться в океане, она откусит от моей задницы ровный круглый кусок, как от печеньки с шоколадной крошкой!

– «Задница» – плохое слово, нельзя так говорить, – машинально отвечает Гретхен.

Карл ухмыляется.

– «Неделю акул» опять показывали.

Так, и что теперь? Знакомить их? Извиняться?

Карл решает дилемму за меня:

– Вынужден вас покинуть, дамы! – салютует он. – Я просто решил, что парню не стоит мочить ножки без присмотра взрослых. Всякое бывает. – Он вручает мне поводок. Я и не заметила, как его бросила. – За собачкой тоже лучше присматривать!

Он уходит, а Гретхен начинает себя ругать:

– Да что со мной такое? Чуть не позволила бездомному прикоснуться к моему ребенку! Может, он и прикоснулся…

Сначала я решила, что она злится на Карла и его бездомную братию, но вскоре до меня доходит, что это не так. Ее ярость направлена на меня.

– Давайте прекратим эту сентиментальную шараду, ладно? Я просто хотела посмотреть, как далеко вы зайдете. В «Кронинг» нет сотрудницы с таким именем, я проверила. Муж запретил мне с вами встречаться, думает, вы какая-нибудь чокнутая из Интернета. Он и не знает, что я поехала, иначе бы не пустил. Последние двадцать минут я за вами наблюдала. Думала, как лучше поступить. Океан либо отобрал у вас близкого человека – в таком случае примите мои соболезнования, – либо вы узнали что-то новое про Виолетту. Если это так, я тоже имею право знать! Ее нашли?

Пока мама злится, Гас сосредоточенно втыкает розу в песок – видимо, решил разбить здесь сад. Затем он начинает забрасывать песком передние лапы Барфли.

Гретхен явно не поверила в мои россказни.

– Рядом с вашей компашкой в те дни случайно не отирался какой-нибудь фотограф? Или рядом с Виолеттой? – тихо спрашиваю я. – Мужчина… Чье лицо, возможно, показалось вам знакомым?.. – Вряд ли она узнала бы Карла пятнадцать лет спустя, тем более что глазела она в основном на его жуткий шрам, но мало ли. Он подошел так близко.

– Это Галвестон! – выплевывает она. – Пляж! Здесь всегда куча народу с камерами, и мужики пялятся на полуголых девиц. Бесплатный стрип-клуб! Вы не ответили на мой вопрос. Кто вы такая?!