Цветные сны - Галина Климова

это обсуждать. Мудрость придет позже, — заметил Толик и продолжил:

— Инстинкты мужчины еще сильнее и срабатывают подчас почти мгновенно. Некоторые люди, как животные, живут инстинктами, рефлексами. Это я о Васильке… Я его понимаю. Когда я смотрю на твою Светку, я тоже ее хочу.

От негодования Сергей опрокинул чашку с горячим чаем.

— Ты не сердись. Я пытаюсь, чтобы до тебя дошло понимание того, что Светке тяжелее других справиться с собой, потому что ее многие замечают и многие хотят. Она красивая и сексуальная. Это достаточно нелегкая ноша. А ученые доказывают, что у всех людей есть врожденная способность совершать бессознательные действия. Есть они и у Светки, и у тебя, и у меня, — спокойно вел разговор Толик. — Неужели ты сам никогда подобного не испытывал?

— Представь себе, до встречи со Светкой я был «девственником». Так уж случилось. В школе дружил со многими девченками. Соседка мне знаки внимания оказывала. Ни одна не зацепила. В армии встречался с девушкой Олесей. Она сама пришла к воротам части и стояла там с подружкой, провожая взглядами солдат, отправляющихся в увольнение. Такая раскованная была и доступная. Я гулял с ней по городу, водил на танцы, но дальше поцелуев и тисканий дело не дошло. А Светку лишь увидел, понял — пропал. И первое, что возникло на уме, кстати, было как раз это самое «хочу»

— Ну вот, видишь, у тебя в моем лице уже есть личный психолог. И прогресс в «лечении». Ты уже допускаешь мысль, что секс без любви — возможен.

— Возможен, и «это нормально» — разные вещи, — возразил Сергей

— Психологи советуют различать понятия — «секс», «любовь», «семья». Для меня и тебя они отдельно не живут. А теоретически, они разные. И можно, оказывается, в этой цепочке расставить приоритеты, — продолжал умничать Толик.

— Легко сказать, трудно сделать, — заметил Сергей

Вместо эпилога.

***

Дождавшись выходного, Сергей подъехал на машине к домику, где отдыхала его семья. Ничего не говоря, наскоро сгреб в охапку вещи, швырнул их на заднее сидение, запихнул туда протестующе орущих детей. Светка, ни слова не сказав, как была в халате, молча села в машину. Он не ехал, он несся домой. Хватит с них испытаний.

По дороге машину остановили гаишники.

— Что это у вас на заднем сидении? — строго спросил патрульный, уставясь в шевелящуюся кучу пестрых тряпок, напрочь закрывающих окна машины.

— Семья! — в два голоса ответили супруги, улыбаясь Артему и Аленке, озорно высунувшихся из-под тряпья.

… А спустя еще неделю, определив детей под опеку бабушек, Душины уехали в Ленинград в гости к армейскому другу Сергея.

Глядя, как разводятся мосты над Невой, разрывая части целого, обнажая зияющую пустоту, Сергей думал, что никогда больше не позволит себе оказаться со своими детьми и их матерью по разным сторонам моста.

Он достаточно проверил себя временем и чувством. Он никогда не сможет жить с ними на разных берегах.

Глядя в темноту воды между частями моста, Светка крепко держала Сергея за руку, боясь разорвать это сплетение. Ее счастье, ее любовь, проверенные испытанием, остались рядом с ней.

***

Опираясь на руку Матвея, Наташа поднялась на места для зрителей, возвышающиеся над танцполом. В другой руке мужа в красивой плетеной корзинке с бантами и бесконечными рюшами лежало, смешно дрыгая ножками, их кучерявое смуглолицее сокровище — дочка Зиночка.

Вот звучат фанфары, и на танцевальную площадку выходят участники соревнований. Вот и ее сыночек — в черном фраке, с гладко зачесанными и залакированными волосами. Он гордо и уверенно выводит на паркет изящное, грациозное, блестящее паетками «чудо» — Катеньку. На девочку оглядываются все мальчики, она кокетливо стреляет глазенками направо и налево, но тут же натыкается на строгий взгляд Васьки.

— Соберись! — громко шепчет он и, властно сжимая ее руку, ведет в яркие лучи фонарей. Прожекторы сопровождают выход детей цветными мостиками, ведущими от танцпола к местам родителей на трибунах.

Там сидят его мама, его друг Матвей, который теперь живет вместе с ними, как раньше жил папа, его строгая бабушка, для которой он сегодня сдает своеобразный екзамен, который называется «вот видишь, я могу». А рядом сидит его новая бабушка со странным именем Акулина, руки которой почему-то всегда пахнут травой. Она, в отличие от вечно занятой первой бабушки, как и подобает «правильной» бабушке, часто отводит его на тренировки, а после занятий подолгу гуляет с ним в парке.

Мальчик на мгновение оглядывается на снующих по танцполу судей, зачем-то поправляет номерок на костюме. Катенька встревоженно смотрит ему в глаза. Прочь страх! У них все получится. Паркет под ногами перестал плыть. Пора!

Наташа жмурится от яркого света фонарей и впивается глазами в своего дебютанта, уверенно закружившего в вальсе Катеньку. А затем крепко сжимает Его руку. На мгновение перед глазами всплывает образ назойливого моста и тут же пропадает. Она, наконец, одолела его, перешла этот длиннющий мост к Тому, кто там так долго ждал ее из бесконечного цветного сна. Мост, длиною в полжизни…

Васька немного нарушил правила этикета, взобравшись на верхнюю ступеньку пьедестала первым, не пропустив партнершу. Спохватившись, он тотчас же затащил туда свою Катеньку. Эту оплошность заметит разве что его сторогая бабушка. Он помахал на трибуну рукой, гремя медалями.

Матвей, помахав в ответ победителю, и передав спящую Зиночку матери, тихонько пробрался к выходу. Его давно ждут на объекте, в загородной зоне отдыха у фиалковой поляны, где он руководит строительством моста, ведущего к коттеджному поселку. Скоро он перевезет в один из домиков поселка дорогих его сердцу людей…

* * *

Вагон поезда был старым, рассохшимся, скрипучим и громыхающим. В нем придется тарахтеть несколько суток. Под стук колес хорошо думалось. Толик принял правильное решение и не раскаивался. Поезд вез его в его прошлую жизнь, некогда полную радостей и горестей, побед и разочарований. Настоящим в ней оставались лишь его сыновья. Люсенька написала, что вышла замуж и ждет ребенка. Толик даже порадовался за нее, правда, не без укола ревности. Он всегда будет любить ее, свою озерную красавицу, свою мечту, свою первую любовь и первую женщину, мать своих сыновей. Мужчина только сейчас почувствовал, что давно простил ее. Простил и отпустил. Его судьба давно срослась с Катериной, с их дочерями.

А теперь он ехал за своими сыновьями. Люсенька писала, что отношения их с отчимом складываются не лучшим образом. Она намекала на то, что мальчики могут некоторое время пожить с отцом. Толик не стал долго обдумывать происходящее,