Бесплодные земли - Стивен Кинг

Но что привело его сюда? Вот вопрос. Судьба? Или здесьсыграло свою роль слабое, но неотвязное ощущение, что он идет по следу…оставленному специально, чтобы он его нашел?

Джейк поглядел на маленький стенд с книгами на столике слеваот себя и понял ответ.

Там были выставлены детские книжки. Места на столе было неслишком много, а потому книжек насчитывалось всего около дюжины – "Алиса вСтране Чудес", "Хоббит", "Том Сойер" и тому подобное.Внимание Джейка привлекла книжка, явно предназначенная для совсем маленькихдетей. На ярко-зеленой обложке, пыхтя, взбирался на пригорок паровозик счеловечьим лицом. На его предохранительной решетке (ярко-розовой) играларадостная широкая улыбка, а веселый глаз – фара – словно приглашал ДжейкаЧэмберса заглянуть в книгу и прочесть все от корки до корки. "ЧарлиЧух-Чух", значилось на титуле, "текст и иллюстрации БерилИвенс". Мальчик мгновенно вспомнил свое "Итоговое эссе" сфотографией амтраковского поезда на первом листе и словами чух-чух,раз за разомповторявшимися в тексте.

Он схватил книжку и накрепко вцепился в нее, точно та моглаулететь, если бы он ослабил хватку. И, глядя на обложку, обнаружил, что улыбкаЧарли Чух-Чуха не внушает ему доверия. "С виду ты веселый и счастливый,но, сдается мне, это сплошное притворство, – подумал он. – Мне вовсе некажется, что ты счастлив и весел. И что Чарли – твое настоящее имя".

Безумные мысли, вне всяких сомнений, безумные – ночутьеподсказывало Джейку, что безумием тут и не пахнет. Ему эти мысли казалисьздравыми. Справедливыми.

Рядом с тем местом, откуда Джейк взял "ЧарлиЧух-Чуха", расположилась потрепанная книжка в мягкой обложке, нещадноизорванной и заклеенной пожелтевшим от времени скотчем. Рисунок изображалозадаченных мальчика и девочку, над головой у них рос лес вопросительныхзнаков. Книжка называлась "Угадай-дай-дай! Загадки и зубодробительныезадачи для всех!" Имя автора не значилось.

Сунув "Чарли Чух-Чуха" под мышку, Джейк взялсборник загадок. Раскрыв его наудачу, он увидел следующее:

"Что растворяется, но не исчезает?"

– Дверь, – пробормотал Джейк. Он почувствовал, как лоб –руки – все его тело покрываются испариной. – Дверь!

– Что-нибудь нашел, сынок? – полюбопытствовал негромкийспокойный голос.

Джейк обернулся и увидел стоящего в конце прилавка толстогодядьку в белой рубашке с расстегнутым воротом. Руки толстяк держал в карманахпросторных габардиновых штанов. Очки были сдвинуты на сияющий купол лысины.

– Да, – лихорадочно подтвердил Джейк. – Вот эти две. Онипродаются?

– Все, что здесь есть, продается, – сказал толстяк. – И домбы продавался, будь я его владельцем. Увы, я всего-навсего арендатор. – Онпротянул руку за книгами. На мгновение Джейк всем своим существомвоспротивился, потом неохотно отдал свои находки. У него родилось нелепоеопасение, что толстый дядька убежит с ними; тогда, при малейшем намеке на нечтоподобное, Джейк кинется на продавца, вырвет книжки у него из рук и улепетнет.Эти книжки ему необходимы.

– Нуте-с, юноша, давайте поглядим, что тут у вас, – сказалтолстяк. – Кстати, я – Башнер. Кэлвин Башнер. – Он подал Джейку руку.

Глаза мальчика расширились, и он невольно отступил на шаг.

– Что?

Толстяк с интересом посмотрел на него.

– Кэлвин Башнер. Которое из сих слов – поношение на твоемнаречии, о гиборийский скиталец?

– А?

– Я просто хотел сказать, что вид у тебя такой, будто кто-товоткнул тебе в попу палец, паренек.

– А. Извините. – Джейк пожал большую мягкую руку мистераБашнера, надеясь, что тот не станет докапываться до сути. Когда продавецназвался, сердце у Джейка екнуло, но почему, он не знал. – А я – Джейк Чэмберс.

Кэлвин Башнер встряхнул руку Джейка.

– Славное имечко, коллега. Как у вольного героя вестерна –парень вихрем врывается в аризонский городишко Вилки-Гнутые, начисто искореняеттам скверну и скачет дальше. Пожалуй, что-нибудь в духе Уэйна Д.Оверхользера.Вот только ты мало похож на вольного ковбоя, Джейк. Ты похож на мальчугана,который решил, что в такой славный денек грех сидеть в школе.

– Э-э… нет. Мы закончили учиться в прошлую пятницу.

Башнер усмехнулся.

– Угу. Будьте уверочки. Стало быть, тебе позарез нужнозаполучить эти две книженции, а? Вообще-то занятно, чтотолько люди мечтаютдобыть во что бы то ни стало. Вот ты – я бы с ходу записал тебя в поклонникиРоберта Говарда, подумал бы: ага, этот парнишка ищет, где бы выгодно купитьдоброе старое издание Дональда М.Гранта с картинками Роя Кренкеля.Окровавленные мечи, могучие мускулы и Конан-Варвар, прорубающийся сквозь ордыстигийцев.

– Вообще-то, звучит очень славно. А это для… э… для моегомладшего братишки. У него на той неделе день рожденья.

Кэлвин Башнер большим пальцем поддел очки, спустил их на носи повнимательнее присмотрелся к Джейку.

– В самом деле? А мне кажется, ты единственный ребенок всемье. Ты у папочки с мамочкой один, если я хоть раз видел единственное чадо, исейчас наслаждаешься самоволкой в день, когда мистрисс Май в зеленых одеждахтрепещет у самого входа в тенистые долы Июня.

– Простите?

– Неважно. Весна неизменно настраивает меня наУильям-Куперовский лад (Уильям Купер – английский поэт-сентименталист). Люди –создания странные, но интересные, техасец, – я прав?

– Наверное, – осторожно ответил Джейк. Он не мог решить,нравится ему этот чудак или нет.

Один из тех, кто "листал" книги застойкой-прилавком, круто развернулся вместе с табуреткой. В одной руке ондержал чашку кофе, в другой – затрепанный экземпляр "Чумы".

– Брось дразнить мальца и продай ему книжки, Кэл, – сказалон. – Если поторопишься, то до светопреставления мы успеем сгонять партийку вшахматы.

– Моя натура и поспешность несовместны, – заявил Кэл, однакооткрыл "Чарли Чух-Чуха" и взглянул на цену, проставленную карандашомна форзаце. – Книжка довольно заурядная, однако данный экземпляр – в необычнохорошем состоянии. Малышня обычно отделывает любимые книжки, как Бог черепаху.Я мог бы выручить за нее двенадцать долларов…

– Проклятый мошенник, – сказал мужчина, читавший"Чуму", и остальные "листальщики" захохотали. Кэлвин Башнери ухом не повел.

– …но рука не поднимается содрать с тебя такую уйму деньжищв такой день. Семь зелененьких, и книжка твоя. Плюс, само собой, налог. Загадкиможешь взять так. Считай это моим даром мальчику, которому достало ума впоследний настоящий весенний день подхватиться и удрать на волю, в пампасы.