Мефодий Буслаев. Билет на Лысую Гору - Дмитрий Емец

Обиженный и недоумевающий, Мефодий осталсяодин в темноте. Он хотел последовать за Даф, но споткнулся и потерялориентацию. Стену он нашарил почти сразу. Она была сплошной и холодной. Похоже,исчезающая арка находилась в стороне. Последовательно ощупывая стену руками,Мефодий нашел, наконец, участок, который показался ему отличным от других. Рукапроваливалась в него, как в липкий холодный кисель.

– Пора! – понял Мефодий и сделалшаг.

Стена была вязкой. Шага четыре он сделал точносквозь густое тесто. Дышать было нечем. Каждый следующий шаг давался все сбольшим трудом. Мефодий понял, что стена твердеет. Это было уже даже не тесто,а нечто вроде сырой глины. Ощущая, как впереди вырастает препятствие, онметнулся в сторону, где арка была чуть более податливой, но и там камень стал твердеть,и он встретил преграду уже другим плечом.

«Упустил момент! Поздно!» – мелькнулапаническая мысль.

Теряя силы и дыхание, он рванулся назад, новновь ударился обо что-то. Поздно! Застрял! Так и останется навсегда в стене,точно доисторическое насекомое в янтаре! Возможно, нежить будет водить сюдаэкскурсии:

«Тута, детоньки, застрял несостоявшийсяповелитель мрака Мефа Буслаев! Шмыг-шмыг! Хнык-хнык! Помянем же его минутоймочания!»

Сознание стало меркнуть. Внезапно чья-то рукакрепко схватила Буслаева за ворот и без церемоний выдернула наружу. Это былаУлита, ощутившая, что арка начинает твердеть и Мефодий вполне может в нейзавязнуть.

Шатаясь, Буслаев жадно зачерпывал легкимиспертый воздух.

– И не надоел тебе этот цирк? –строго спросила Даф.

– Цирк? Какой цирк? – прохрипел Меф.

Даф молча отвернулась и стала гладить кота.Депресняк заурчал со звуком наждачной бумаги, сдирающей ржавчину.

– Нам показалось, ты хорохоришься. Самый,мол, смелый и все такое… Ты ходил внутри арки от одной стены к другой! –пояснил Евгеша.

– Как ходил?

– Как маятник! Надо было прямо идти – аты в боковую стену упрешься и назад! – сказал Евгеша.

Мефодий понял, в чем была главная ошибка.Изначально он вошел в арку под углом и держался не того направления. Емуказалось, он идет прямо, на самом же деле продвигался вбок, где арка ужезаканчивалась.

Колодезный холод и сырость пробирались подкожу. Потоки света из глаз Дафны выхватывали земляные, ничем не укрепленныестены. Под ногами чавкала грязь. Тоннель казался узким и сдавленным.

– Вот мы и на месте! Здесь уже нетчеловеческих тоннелей. Никаких метростроителей в этих местах сроду неводилось, – услышал Мефодий голос Улиты.

– А кто же их рыл? – спросилЧимоданов.

– Как кто? Все тоннели по эту сторонуарки вырыты нежитью. Они путанные, как кротовые ходы. Некоторым сотни лет, ноесть и свежие. Только не спрашивай, где какие. Я не спец по Верхнему и СреднемуПодземью. Знаю только, что бывают магистральные тоннели, они довольно широкие,а есть ответвления. Но ответвления – они больше как продовольственныетупики… – сказала Улита.

– Нежить хранит там продовольствие?

– Издеваешься? Нежить ничего никогда нехранит. Но если в тупиковый тоннель забьется обессилевший диггер илизаблудившийся мертвяк, запоздавший к третьим петухам, сам понимаешь, что тогдабудет.

Мефодий не видел Улиты – свет на нее не падал– но и без того почувствовал, что она сейчас кровожадно провела большим пальцемпо шее.

– А мы на нее не наткнемся?

– На нежить-то? Как повезет. Штучекпять-шесть я и сама по бутерброду размажу, а вот если десятка два – тогда да,тут уж взвоешь… – ответила Улита.

– А тоннели-то куда ведут? – спросилМошкин.

– Да куда угодно. Одни на Лысую Гору,другие к Тибидохсу, третьи в Магфорд. Есть и куда подальше. Пешком, понятноедело, не добраться. Верхнее Подземье не то место, где ходят пешком, –сказала ведьма.

Она прошла по тоннелю с десяток метров иостановилась.

– Слышите? Он уже рядом! –прошептала она, прикладывая ухо к влажной стене.

Мефодий последовал ее примеру, но ничего неразличил, кроме тяжелого дыхания Мошкина и регулярного воинственного шмыганьяносом, которым славился победоносный Чимоданов. Неожиданно большой участокстены ломко сполз вниз. В трещине Мефодий увидел что-то серо-розовое, огромное,заполнявшее весь соседний тоннель. Дафна схватилась за флейту, но ее остановилаироническая реплика Улиты:

– Только, умоляю, без бронебойныхдудочек! Столько шума из-за бедного транспортного червячка!

Мефодий присвистнул, разглядывая прилипшуюземлю на вздувшейся коже. В проломе мало что можно было увидеть, однакоугадывалось нечто колоссальное, не меньше железнодорожного вагона.

– Ничего себе червячок! Как две слоновьиноги. Мы поедем на нем? – спросил он.

Улита засмеялась.

– На нем? Хотела бы я пожать руку тому,кто проедется верхом на транспортном черве. Для начала пришлось бы соскребатьбедолагу со стен тоннеля. Объясняю для самых одаренных: мы поедем не на нем, а внем.

– ЧТО? Подчеркиваю: я не полезу вчервя! – заупрямился Чимоданов.

Улита одарила его холодной улыбкой вампирши,только что сообщившей своему молодому человеку, что в бокале у нее вовсе нетоматный сок.

– В него не надо лезть, котик. Вообрази,дверей в транспортном черве не предусмотрено. Червь тебя заглотит, а когда мыприбудем на место – исторгнет вместе с землей, которой наглотается во времяпути. Тоннели, видишь ли, осыпаются, а иных способов, кроме как заглатыватьземлю и укреплять своды слизью, наш малыш пока не изобрел…

Чимоданов неуютно завозился в темноте. ДажеДаф и та поежилась, представив, что ей придется протискиваться в ротовоеотверстие червя, а затем бултыхаться в жидкой грязи у него в брюхе.

«Интересно, я первый страж света, которыйоказался в Верхнем Подземье или до меня были другие?» – прикинула она, пытаясьприпомнить что-нибудь подобное из ранней истории Эдема. А тут еще Депресняккак-то неприятно не зашипел даже, а заклокотал, точно чайник, который тольконадумал кипеть. Спина еще не начала выгибаться, но сухая кожа на загривке ужесобралась складками.

– Тем же, кто захочет остаться и занятьсямедитацией, разглядывая свой пупок, намекну: нежить уже здесь! Быстропронюхала! – с удовлетворением мазохиста, понявшего, что грибок, выросшийна горизонте, не из тех, что можно положить в корзинку, произнесла Улита.