Половинки нас - Ана Ховская

– С кем ты говорила?– непринуждённо спросил Мирон.

Шакринский и Подымов переглянулись.

– Хотела попасть на приём к этой Анастасии. А у неё даже выходные заняты…

– Какой Анастасии?– хором выдали все мужчины.

Наталья вскинула брови и с усмешкой окинула сидящих:

– Какое синхронное любопытство! Это специалист клиники…

– Ты не ошиблась? Её, кажется, Верой зовут,– глядя на Мирона, уточнил Пётр.

– Дорогой мой, я никогда не ошибаюсь, иначе не работала бы у Заварского. А ты откуда её знаешь?

– Да так…– пожал плечом Пётр.

– Её зовут Анастасия Верова, она работает в клинике «АвиценнаПлюс».

– Кем работает?– уточнил Григорий, тоже косясь на Мирона.

– Психологом-психотерапевтом. И кстати, её очень рекомендуют…

Мирон нахмурился, но глаз не поднял. Всё ещё больше запутывалось в его голове.

– Ох, ничего себе!– выдал Пётр и повернулся к нему.

– А у тебя что, какие-то проблемы?– обратился Григорий к Нат.

– Почему обязательно проблемы? Все нормальные люди на Западе ходят к психоаналитикам. А у меня-то всего один вопрос задать…

– Ясно, почему она тебе мозг промыла,– протянул Григорий, отворачиваясь к лобовому стеклу.

– Долго ли умеючи,– закивал Пётр.

«Она не могла быть той, которую я знаю. Это какая-то ошибка!– непримиримо мотнул головой Мирон.– Или я полный дурак?!»

– Что-то я не поняла, вы о чём?– свела брови Нат и лихо выехала задом с парковки, не уступив мужчине на «Ладе».

– О глупостях,– ровно произнёс Мирон, вынул телефон и набрал водителя.– Вась, заедешь за мной в регпалату. Через час освобожусь.

– А как же ужин?– разочарованно спросила Богова.

– Без меня,– сухо выдал Мирон и погрузился в чтение почты.

– Пропадёт тут аппетит,– ухмыльнулся Подымов, оглядываясь в сторону женщины в ярком сарафане, которая шла по тротуару.

У регпалаты Нат вышла из машины первой и бросила ключи Подымову:

– Я посмотрю, как там наша очередь. А вы припаркуйтесь и догоняйте.

– Командирка,– хмыкнул Григорий, оценивая стройные ножки Боговой, уже спешно поднимающейся по ступенькам, и вместо того, чтобы пересесть за руль, оглянулся и прищурился:– Мир, только вспомнил, где я видел эту Веру – Анастасию. Мишка вчера в кафе её чуть с ног не сшиб. Помнишь, Елена Феодоровна ещё полчаса его воспитывала по дороге к отелю?

Мирон внимательно посмотрел на Подымова.

– Она была в кафе в то же время, что и мы?

– Ну да, за соседним столиком сидела вроде…

Мирон лишь опустил глаза на телефон, спокойно открыл дверцу машины и вышел.

«Значит, когда я ей звонил, она уже представляла, кто я?– заключил он, недоумевая, почему Вера так отреагировала.– Обиделась? Но с чего? Вроде не подросток – разумная женщина. Сама-то Вера – не Вера и лаборант – не лаборант?»

Уже на приёме у регистратора, пока Богова подсовывала бумаги и пальцем указывала место для подписи, Мирон всё ещё не мог переключиться с мыслей о недоразумении с Верой. Похоже, даже Подымов с Шакринским заметили его рассеянность и неровный почерк. Он прекрасно видел, что подписывает, однако думал только о том, что непременно должен посмотреть в глаза этой Вере – Насте и получить прямой ответ. Не нравилось чувствовать себя дураком. Да, она поняла, кто он, но ведь не бомж…

Глава 23

Утром в пятницу Мирон велел секретарю выяснить всю возможную информацию по специалисту клиники «АвиценнаПлюс» Анастасии Веровой: должность, график работы, номер кабинета.

Решительно завершив самые срочные дела до обеда, Мирон подъехал к клинике. Василий припарковался почти у крыльца. Выйдя из машины, Мирон набрал номер женщины, которую никак не хотелось называть чужим именем – Настя, поэтому она была записана как Вера.

Пока шли долгие гудки, он спокойно посматривал на окна здания. Сейчас был обеденный перерыв, Вера точно должна была быть свободна. Но не отвеченный вызов автоматически сбросился. Мирон упрямо набрал ещё раз. На десятом гудке на другом конце прозвучало прохладное:

– Слушаю…

Едва услышав недружелюбный тон, он сухо ответил без лишних расшаркиваний:

– Я жду у клиники. Или тебе удобнее, чтобы я поднялся в девятый кабинет?

Молчание в трубке заставило Мирона сглотнуть. На мгновение он ощутил сильное волнение в груди, но, только вспомнив о том, зачем приехал и что хочет закрыть неуёмный вопрос навсегда, тут же проговорил:

– Я поднимаюсь…

– Не нужно. Я уделю тебе пять минут,– твёрдо ответила незнакомая Настя и отключилась.

Волнение разрослось до напряжённой пустоты в животе. Но Мирон глубоко вдохнул, застегнул пиджак на обе пуговицы и устремил взгляд на стеклянные раздвижные двери клиники.

Вскоре он увидел молодую женщину в коротком зелёном платье, спускающуюся с крыльца. У неё была совсем другая походка: целеустремлённая, деловая. Её волосы были собраны в высокую причёску – аккуратный гладкий бублик, как у бортпроводниц. Пара прядей выпущена у висков. Она легко нашла его взглядом и сразу направилась к нему.

Это была Вера и не Вера. Макияж не портил черты лица, даже подчёркивал и без того красивую внешность, но делал её строгой и чужой. Линия бровей, строго изогнутых, острый снисходительный взгляд и плотно сомкнутые губы охладили теплящуюся надежду на развенчание недоразумения.

Она остановилась напротив и, не сводя прямого уверенного взгляда, без какого-либо смущения и церемоний спросила:

– Чем обязана? Хочешь обратиться за помощью к аллергологу?– кивнула она на его шею.

Пятно проявилось сильнее, он и сам заметил это пару дней назад, но кожу уже не пекло. Однако оно точно будет долго напоминать ему о знакомстве с этой женщиной.

– Мы можем поговорить?– внимательно рассматривая её лицо и выискивая признаки Веры, ровно спросил Мирон.

– Эта фраза всегда так пугает мужчин, а лично меня – раздражает,– выдала Настя, а потом слегка отклонилась и оценивающим взглядом окинула машину за его спиной.– Надо же, это твой кроссовер? А я думала, ты автобус водишь…

– Не вожу,– сдвинул брови Мирон и открыл дверцу машины.– Поговорим?

Настя заглянула внутрь салона, а заметив водителя, выпрямилась и усмехнулась:

– Хм, и кто кого возит: ты его или он тебя?

Она язвила и насмехалась над ним, и Мирон откровенно не понимал, за что. Он хотел бы получить извинения или достойные оправдания такому поведению, самому ему особо не в чем было извиняться: он не грубил, искренне симпатизировал Вере, ждал встречи с ней. Разве что умолчал о сфере деятельности, немного изменил имя – просто дурацкое недоразумение. Но сейчас оказался разочарован.

– Я хотел бы кое-что прояснить, не думаю, что уместно делать это во дворе клиники на глазах твоих коллег,– сухо проговорил он.– Предлагаю пообедать… Здесь недалеко.

Она оглянулась и заметила нескольких