Игры, в которые играют люди - Эрик Берн

Тезис. Наиболее драматичной формой игры «Калека» является«Оправдание по причине душевной болезни». В трансакционных терминах тезис игрыможно изложить следующим образом: «Что вы хотите от такого эмоциональнонеуравновешенного человека, как я? Чтобы я никого не убивал?» На что Присяжныедолжны, с точки зрения пациента, понять его и ответить: «Что вы! Нам и в головуне придет требовать этого от вас». «Оправдание по причине душевной болезни» вкачестве юридической игры весьма распространено в американском обществе.Подобные случаи не следует смешивать с ситуацией, когда человек действительнострадает глубоким психозом и не способен нести ответственность за своипоступки.

Тезис игры – «Что вы хотите от калеки?» Действительно, чтоможно ждать от инвалида, который только и умеет управлять своим инвалиднымкреслом? Однако известны факты, когда во время второй мировой войны некоторыеинвалиды с деревянной ногой могли исполнять в ампутационных центрах армейскихгоспиталей джиттербаг [27], причем делали это очень умело.Встречаются слепые люди, успешно работающие в политической области (например, вмоем родном городе такой человек был избран на должность мэра). Я знаю глухихлюдей, плодотворно работающих психиатрами и психотерапевтами, и людей,лишившихся рук, но умеющих пользоваться пишущей машинкой.

Наблюдения свидетельствуют: пока человек, обладающийнастоящим, возможно, преувеличенным или даже воображаемым увечьем, не жалуетсяна свою судьбу, в его жизнь вообще не следует вмешиваться. Но когда онобращается за помощью к психотерапевту, возникает вопрос: наилучшим ли способомон распорядился своей жизнью и сможет ли он подняться над своим недугом? В СШАпсихотерапевту приходится сталкиваться с оппозицией широких слоев образованнойпублики. Даже ближайшие родственники пациента, которые громче всех обычножалуются на неудобства, связанные с его увечьем, могут в конце концоврассориться с психотерапевтом, если дела у пациента будут улучшаться. И хотяпсихотерапевт, занимающийся анализом игр, прекрасно понимает их мотивы, егозадача от этого не становится легче. Всем, кто играет в «Я всего лишь пытаюсьпомочь вам», угрожает постоянная опасность, что их игра будет сорвана, еслипациент вдруг решит в дальнейшем полагаться на собственные силы. Иногда такиеигроки (например, родственники) предпринимают просто невероятные усилия, чтобыпрервать лечение.

Оба этих аспекта можно проиллюстрировать случаем сзаикающимся клиентом мисс Блэк. Этот человек играл в классический вариант игры«Калека». Он не мог найти работу и вполне справедливо приписывал эту неудачутому, что он – заика. Между тем, по его словам, его интересовала только работакоммивояжера. Будучи свободным гражданином, он, конечно, имел право искатьработу в любой интересующей его области, но, поскольку он был заикой, его выборзаставлял усомниться в искренности его мотивов. И когда мисс Блэк вознамериласьиспортить его игру, реакция агетства социального обеспечения была для неевесьма неблагоприятной.

Игра «Калека» особенно пагубна в клинической практике,потому что пациент может найти врача, который играет в ту же игру и с тем жедевизом. Тогда никакого результата ждать невозможно. Иногда оправданиебазируется на идеологических доводах, например: «Что вы хотите от человека,если он живет в таком обществе, как наше?» Один пациент соединил этот вариант соссылкой на «психосоматические причины»: «Что вы хотите от человека спсихосоматическими симптомами?» Он переходил от одного психотерапевта кдругому, и каждый из них принимал только одно оправдание, но отвергал другое. Врезультате ни один из них не дал ему почувствовать себя уверенно в своейжизненной позиции. Однако также не удалось и сдвинуть его с этой позиции,отвергнув оба довода. А пациент как будто бы доказал, что психотерапия никомуне может помочь.

Чтобы оправдать симптоматическое поведение, пациенты оченьчасто прибегают к самым разным доводам. Это может быть простуда, травма головы,ситуационный стресс, обширный стресс, вызванный современным образом жизни,американской культурой или экономической системой. Образованный игрок без трудаподтверждает свои слова ссылкой на авторитеты: «Я пью, потому что я –ирландец»; «Этого бы не произошло, если бы я жил на Таити». На самом-то делепациенты психиатрических больниц всего мира очень похожи на пациентовпсихиатрических больниц США. В клинической практике, равно как и присоциологических опросах, следует очень тщательно рассматривать такиеспецифические виды оправданий, как «Если бы не они» или «Меня подвели».

Несколько более изощренными являются следующие оправдания:Что вы хотите от а) человека, который вырос без отца; б) невротика; в)лечащегося у психоаналитика; г) больного-алкоголика. Всех их можно увенчать ещеи таким соображением: «Если я перестану заниматься этим, то никогда не смогувыявить подоплеку своего поведения, а значит – никогда не поправлюсь».

Игра, дополнительная к «Калеке», называется «Рикша». Вот еетезис: «Если бы в этом городе были рикши (были бы девушки, владеющиедревнеегипетским языком), то я никогда не влип бы в такую историю».

Антитезис. Анти-«Калека» не представляет больших трудностейпри условии, что психотерапевт четко разделяет своих собственных Родителя иВзрослого и что обе стороны отчетливо представляют себе психотерапевтическуюцель их взаимоотношений.

Если психотерапевт выступает с позиции Родителя, он можетбыть либо «добрым», либо «суровым» Родителем. В качестве «доброго» Родителя онпринимает оправдание пациента, особенно если оно соответствует его собственнымвзглядам. При этом он может объяснять для себя ситуацию таким образом: доокончания лечения люди не отвечают за свои поступки. В качестве «сурового»Родителя он отвергает оправдание пациента, и между ними начинается борьба заморальную победу. Игрок в «Калеку» обычно хорошо знаком с обеими альтернативамии умеет извлекать из каждой максимальное удовлетворение.

С позиции Взрослого психотерапевт должен отвергнуть оба,варианта. На вопрос пациента: «Чего вы хотите от невротика?» – или на другойаналогичный вопрос он отвечает: «Я ничего не хочу. Проблема в том, чего вы самиот себя хотите?» Его единственное требование: пациент должен ответить на этотвопрос серьезно, а единственная уступка, на которую он может пойти, состоит втом, чтобы дать пациенту достаточно много времени для ответа – примерно отшести недель до шести месяцев, в зависимости от их взаимоотношений и степенипредварительной подготовленности пациента.