Арабские звезды сияют ярче - Лариса Павловна Соболева

своем Женя. – Нет, вот я доцент. И вдруг вижу, что какая-то девка вернулась, откуда не должна возвращаться. Она живет рядышком, ходит, дышит, бизнесом успешно управляет. А я, лопух, махнул на опасность разоблачения пухлой ручкой? Мне было бы все равно – знает она или не знает, кто я такой на самом деле, я себя спасаю. Павел Игоревич, скажите, в чем мои рассуждения не верны?

– В ее случае может быть все проще, ребята, – задумчиво произнес Павел. – Если Оксана сбежала от хозяев, ей вряд ли хочется, чтобы о прошлом узнал ее муж. Почему не убрал ее Орлик… будем выяснять. Пока угомонись, Женя, я вызвал Маслову на завтра. Но обещайте мне – ни слова, ни намека от вас не будет о том, что мы догадываемся, чем занимался Орлик, идет? Ни слова, пока я сам эту тему не затрону… нет! Пока я не подам знак. Предупреждаю: могу не затронуть, буду смотреть по обстоятельствам.

– Так Маслова под подозрением или нет? – не хватило ясности Жене.

– А разве шла речь о снятии подозрений? – вопросом на вопрос ответил Павел. – Всех фигурантов мы держим в уме, всех до одного. Потому что у нас размыт мотив. Да, мы догадались, у Милы Сергеевны преступник что-то искал, а тут некстати Будаев заявился. Мы догадались, что фотографии первой девятки запустили убийство Орлика, но точно не можем сказать, за что его убили. Мы только предполагаем, а этого мало. Извините… – Павел взял со стола звонивший смартфон. – Слушаю, Веня… Ага, понял, выезжаем. Ребята, вперед, Вениамин поймал Алину!

Павел хитрил, о смерти Орлика никто не знал

Даже в институте не в курсе, что их ценный кадр умер не своей смертью, доцент дожидался своего ящика в морге, и когда объявятся родственники. Не может быть, чтобы не объявились наследники на такой куш, да целый табун набежит, стоит оповестить общественность, но…

Павлу нужна была домработница, и она пришла! Опасность подстерегала одна – если Алину встретят соседи и расскажут правду. Павел переговорил с теми, кто жил с Орликом по соседству на одной площадке, остальные вряд ли знали девушку, она с недавнего времени работать начала, примерно полгода назад. Впрочем, сейчас даже на одной площадке живут люди, которые даже имен друг друга не знают.

Сначала раздался звонок, Вениамин посмотрел в глазок и открыл дверь. Перед ним стояла девчонка непонятного возраста, но такая хорошенькая, что он в первый миг дара речи лишился. Синие глазки круглые, как большие пуговицы, брови дугой, личико аккуратненькое, «гофрированные» волосы стального цвета до талии, а талия тоненькая, да и сама она миниатюрная.

– Ты кто? – спросила девчонка, не заходя в квартиру.

– Вениамин. А ты…

– Я пришла убирать.

– А, так ты Алина?

– Ну, да. Где Михаил Спиридонович?

– Он… (Чуть не вырвалось – в морге твой работодатель). Он меня оставил… ждать тебя. Я племянник… приехал. Заходи.

Девушка вошла, кинула сумочку на резной столик перед зеркалом в прихожей, переобулась в светлые кеды, лежавшие в шкафу, и по-деловому закручивая волосы, закалывала их шпильками, которые доставала из кармана рваных джинсов. Надев фартук и перчатки, Алина набирала в ванной воду в пластмассовое ведро, Вениамин наблюдал за ней, естественно его интересовало:

– Первый раз вижу молоденькую домработницу. Неужели другой работы не нашлось в огромном городе?

– Пф! – фыркнула Алина. – Я студентка, а это подработка, мне же надо на что-то жить. Михаил Спиридонович платит хорошие деньги, столько я нигде не заработаю. Или я, по-твоему, должна в ресторане среди пьяных мужиков с подносом бегать?

– Нет, я не против, конечно… раз студентка.

– Пф! Спасибо.

– А родители денег на карман не дают?

– У меня только бабушка, ты много с пенсии на карман получишь? Одних лекарств надо мешок, а они сейчас очень дорогие, а еще поесть купить. Бабуля тоже подрабатывает. Ладно, я пошла убирать.

Прихватив тряпки, Алина отправилась в дальнюю комнату, Вениамин, немного проводив ее и удостоверившись, что девушка далеко, позвонил Терехову. Ему не пришло в голову, что она вернется за какой-то вещью и услышит, как «племянник» сообщает кому-то о ней.

Раздался характерный топот в сторону прихожей, он все понял и рванул за беглянкой, поймал ее у двери, когда Алина пыталась открыть замок. Вениамин обхватил ее одной рукой под грудью и с трудом оторвал от двери. Девчонка стала брыкаться и заорала так – он чуть не оглох, пришлось ладонью второй руки закрыть ей рот. Вениамин тащил девушку подальше от двери – в гостиную, это было нелегко, миниатюрная, а брыкалась, как слониха с ускорением. Изловчившись, она все же попала пятками по ногам Вениамина, от боли он ослабил руку, зажимавшую рот, Алина в ответ укусила.

– А-а-а!.. – вскрикнул он и швырнул девчонку на диван.

– Не подходи, подонок! – зарычала бешеная тигра, забившись в угол дивана. – Попробуй только тронь, урод… я тебя… я тебе всю рожу расцарапаю, глаза вырву… бандитская твоя морда!

– Ой… – тряс он укушенной рукой. – Ты что подумала?.. Уй… Дура! Я из полиции… Ух, как дал бы сейчас… Я мент, кошка поганая… Сама бандитка!

– Так я и поверила! – не стала смирной разъяренная Алина. – А кому про меня трепался, урод? Тоже мне, дурочку нашел… Если сейчас же меня не отпустишь, я в окно выпрыгну!

– Ага, ага, ты сначала доберись до окна. Читать умеешь? Читай!

Здоровой рукой он достал удостоверение из нагрудного кармана джинсового жилета, раскрыл его и показал девушке. На расстоянии показал, а то бешеная фурия еще кинется, так хоть отскочить успеет. Алина зашевелила губами, потом подняла на него свои недоверчивые синие пуговицы и заявила:

– Да я таких удостоверений на компе тебе отпечатаю, сколько хочешь! У тебя фейс бандитский.

– Ой, дура… Ой, дремучая… Слышь, печатница, там фотка настоящая, при-кле-ен-ная! И печать настоящая, а не на компе нарисованная. Или ты слепая совсем, или ничего не соображаешь? Чурка необразованная! Все, молчи лучше, а то я за себя не ручаюсь! Сейчас приедет следователь, ему будешь хамить. Все, рот закрыла! Ждем!

Вениамин рычал по ее примеру, потому что тут никакой выдержки не хватит, потирал укушенную руку и ходил перед диваном туда-сюда, недружелюбно поглядывая на девушку. Все-таки наступила благостная тишина, но ненадолго, Алина вдруг начала всхлипывать, он громко застонал, воздев руки кверху:

– Мне только слез не хватало! Уф…

Усевшись в кресло у противоположной стены, Вениамин исподлобья изучал кошмар в фартуке и косынке, сжавшийся в комок и льющий слезы. Только он решил позвонить Терехову и спросить, сколько еще ждать, как раздался звонок в дверь.

– Попробуй только встать с дивана, – подскочив, пригрозил Алине пальцем Вениамин и побежал открывать.

К его радости приехали Терехов и его ребята, но Веня был начеку. Едва впустив их и бросив «проходите», он умчался назад. И не зря спешил в гостиную: ненормальная Алина стояла в углу, не успев открыть окно, в руке держала охотничий нож (это тесак, а не нож), выставив его перед собой. Как только Павел с компанией вошли в гостиную, она пригрозила сквозь зубы:

– Попробуйте только подойти, проткну! И даже думать не стану!

– Девушка, спокойно… – приподнял ладони Павел, медленно идя к ней. – Я следователь, мне нужно с вами поговорить. Сейчас я покажу вам удостоверение…

– Осторожно, Павел Игоревич, не подходите близко, у нее бешенство, – предупредил Вениамин.