Пиппа ищет неприятностей - Светлана Нарватова

картой Храма. При наведении на коридоры, залы и комнатки на ними появлялись картинки, символизирующие их предназначение. Не все символы нам удалось расшифровать, мы только начали осматриваться. Но то, что удалось осмотреть, наводило на печальную мысль: всё, что мы считали достижениями наших магов и ремесленников, было открыто и придумано задолго до нас, здесь. Мне было интересно, а как обстоят дела с развитием во Флаобии, но не я хотел выставлять в плохом свете родное королевство в присутствии Конвея. Тот, в свою очередь, если и любопытствовал, то держал лицо.

Буря бушевала два дня. На третий ветер стал стихать, хлёсткие удары песка по стенам и раскаты грома прекратились. Теперь нам предстояло выбираться на свободу. Двери, как ни печально, открывались наружу и были засыпаны песком. Было предложение разбить одно из окон, и когда просыплется весь песок, выбраться через него и откопаться. Но Меаджин, а с ним и флаобка, упёрлись против. Ни один не хотел объяснять, почему нет. Просто „нет“ и всё. На запальчивый вопрос: „Тогда как же?“ варвар попросил всех отойти подальше. Для безопасности, якобы. Но мне думается, для того чтобы мы ничего не увидели.

Мы и не увидели. Услышали. Сначала ветер, а потом – стук капель. На пустыню обрушился ливень. Короткий, но шум дождя сложно с чем-то спутать.

Меаджин поднялся бледный и слабый.

– Это рытуал прызыва дожда, – прошептал он.

Мы донесли его до лежанки, а флаобка приложила руку ему на грудь, делясь Силой. Значит, она всё же природница, как и я. Приятно, что есть то, что нас объединяет.

Воины по чуть-чуть смогли отворить наши ворота. Снаружи было невыносимо. Жара, и излившийся ливень поднимался от песка душным маревом. Мы решили переждать с выходом наружу до ночи, когда похолодает.

Плохая это была затея.

Потому что снаружи нас ждали трое нешьессов.

Мы были не готовы. Воины с воплями бросились внутрь. Маги-боевики растерялись. А нечисть наступала. За что? Ведь мы ей ничего плохого не делали.

Я попытался взять нешьесса под контроль, но меня ударило таким жаром, что потребовались все силы, чтобы не заорать от боли. Нас спасла женщина. Это было унизительно, но когда на тебя надвигаются три разумных и очень злых факела, такие мелочи не имеют значения. Магичка вытянула перед собою руки, и перед нею стала расти ледяная стена. Преграда выстраивалась с трудом, это ощущалось, но нешьессы замедлились. Я встал к Атайнин плечом к плечу и добавил в плетение свои нити. Она тут же подстроилась, поправляя заклинание. Преграда росла, и ледяные потоки флаобки обтекали мои, словно ласкаясь. Никогда мне еще не приходилось ставить парное заклинание с настолько податливым и бережным партнёром. Это было как музыка. Как танец. Как любовь. Только по-другому.

На время я так погрузился в новые ощущения, что забыл, где мы и зачем. Но, видимо, передышка, которую мы дали, помогла остальным собраться. Воины вспомнили, зачем им мечи, и бросились на врагов. Подключились наши боевики. Не слишком успешно, но хотя бы уже не стояли столбами. Не знаю, чем бы закончилась наша битва, и каких жертв стоила бы победа, но последнюю точку в сражении поставил Меаджин. Всё закончилось внезапно, просто – пых! – нечисть полыхнула факелами и исчезла. Мы даже не сразу поняли, что произошло.

Лишь позже, немного придя в себя от встречи с нечистью и забаррикадировав вход, мы обратили внимание на варвара. Он был бледен и слаб. Ледяная стена и у нас с Атайнин забрала немало сил, были раненные среди воинов, но вид внезапно обессилившего варвара не оставлял сомнений: он выложился на заклинание. Оставив пострадавших на попечение магов-ассистентов, мы с Роном подхватили Меаджина и направились в небольшую комнатку, которую выделили флаобке как единственной женщине в экспедиции.

Нам было, что обсудить.

– Вы предвидели встречу с нечистью, – обвинил наших коллег Рон.

Он пришёл к тем же выводам, что и я. Нельзя по-другому объяснить их нежелание пробивать окна, ведь тогда шансов спастись от нечисти просто не было бы. Мы справились с тремя. Но сколько их ещё бродит снаружи?

Меаджин и Атайнин молчали. Чем больше я думал, тем больше приходил к выводу, что перед каждым из них стояли свои задачи. Очень даже может, что взаимоисключающие. Реальной целью их участия в экспедиции было вовсе не наше благополучие, как казалось с высоты нашего наивного снобизма.

Иноземные спутники молчали. Меаджин изображал из себя умирающего, хотя я ощущал, что его силы восстанавливаются. А Атайнин просто сидела каменной статуей, не потрудившись даже что-то изобразить.

– Вы знаете, что представлял собой разбитый артефакт, – утвердительно произнес я.

– Вы тоже знаете, – заговорила флаобка.

– Мы как раз не зна… – начал пламенно возражать Конвей, но замолчал на полуслове и посмотрел на меня.

– Это артефакт Правителя, с помощью которого он управлял нечистью? – уточнил я.

Меаджин слабо кивнул.

– Вы шли сюда за ним? – взял слово Рон.

Варвар кивнул, Атайнин помотала головой. Редкое единодушие.

– Хорошо. Сфера Повелителя оказалась уничтожена. Что нам необходимо сделать, чтобы избавиться от нечисти? – спросил я.

Теперь и флаобка, и варвар пожали плечами. Синхронно.

– От ных нэ избавитца, – просипел Меаджин, откашлялся и продолжил уже нормальным голосом: – Мы нэ сможэм справыца с нымы. Нада уходыт.

– Не понимаю! – Конвей, которого я знал как исключительно уравновешенного и даже холодного человека, фонтанировал эмоциями. – Ладно, разбили сферу. Но откуда взялись нешьессы? Или они веками сидели покорно, потому что так велел артефакт, а теперь вырвались на свободу?! – он ходил по крохотной комнатке из угла в угол.

– Артефактов было два, – бесстрастно произнесла Атайнин.

– В смысле: „два“?! – вспыхнул Рон.

– Первый артефакт – тот, с которого всё началось, – дошло до меня. – А где он спрятан?

Варвар с флаобкой переглянулись и развели руками.

– А как он выглядит? – загорелся Конвей.»

Скрип ступеней в сегодняшней реальности вырвал меня из реальности той, давней. Я мгновенно затушила светлячка и завалилась на соломенный тюфяк, изображая глубокий сон. Жаль, конечно, на самом интересном месте прервали.

Человек поднимался по ступеням неспешно, даже неуверенно, будто раздумывал. На самом верху он всё же изменил своё решение и стал спускаться. Вот же делать людям нечего! Я подождала, пока шаги внизу стихнут, снова забралась под покрывало, зажгла светлячка и продолжила чтение.

«– …Я не знаю, как он выглядит, – призналась девушка. – Знаю только, что он должен был находиться недалеко от Сферы. Но ничего похожего там не нашла.

Я перевел взгляд на Меаджина.

– Мнэ тоже нэ ызвэстна, – кивнул тот. – Наш род храныт рытуал ызгнаныйа нэчыст. Йа хотэл закрыт ход нэчыст.

– А как? – полюбопытствовал я.

– Наш род храныт рытуал, – с достоинством ответил варвар.

Другими словами, не вышел ты рылом, братец.

– Я правильно понимаю, что теперь, когда амулет призыва нечисти активен, наша важнейшая задача – покинуть территорию города как можно скорее? – уточнил Конвей.

Меаджин и Атайнин синхронно кивнули.

– Ну что ж, – подвел итог Рон. – Значит, с рассветом выходим, если у вас здесь больше нет каких-то неотложных дел. С точки зрения логики, чем дольше мы здесь сидим, тем выше шансы столкнуться с чем-нибудь особенно неприятным. И даже вредным для жизни.

Дальше были скоростные сборы участников экспедиции и самый быстрый отбой за всё время. Люди были всерьез настроены уйти от рассадника нечисти как можно дальше, лишь только появятся первые лучи солнца. Атайнин запечатала вход в Храм, и мы двинулись с наибольшей скоростью, какая нам была доступна.

Увы, это нам не помогло. На первой же ночевке мы испытали на себе нападение цхерков. Я посчитал, что мы просто недостаточно удалились. Но нет, каждая ночь превратилась для нас в арену нескончаемых боев. Мы учились прятаться, защищаться, нападать. Но нечисть…»

Ступени лестницы, ведущей на чердак, в очередной раз заскрипели. Да что ж им не спится, не сидится? Я вновь принялась изображать сон.

В этот раз посетитель не медлил и не раздумывал. Он ступал тяжело, но решительно, даже уперто как-то. Но снова дойти до чердака у гостя не получилось: его окликнули снизу. Определить, кто окликнул, я не смогла. Скорее всего, кто-то из местных. Разобрать, что именно