Пока мы рядом - Рэй Клуун

Наутро после отправки факса мне звонят.

— Мистер Ван Дипен, это доктор Роденбах, главный врач госпиталя Энтони ван Лейвенхок. Мне дал ваш телефон доктор Тасмил из госпиталя Синт Лукас.

Спустя два часа я и Кармен уже сидим в его кабинете. Роденбах — это оазис в пустыне бездушия. Доктор, который позволяет пациентам говорить и к тому же слушает их. Он предупреждает, что результаты пероральных тестов пока еще не подтверждены, и отмечает, что до сих пор терапия таксотером была эффективна для Кармен. Он не советует Кармен прерывать ее ради участия в эксперименте и предлагает альтернативу инфузии. Порт-катетер. Мне почему-то сразу представляется биотуалет, но на самом деле это маленькое устройство, которое имплантируется под кожу, в область молочной железы. Операция несложная, под анестезией. После этого таксотер вводят в перманентное отверстие, и препарат попадает непосредственно в вену; все проходит безболезненно и обычно получается с первого раза. Никакой иглы и трубки. Никакого прокола вен. Кармен говорит, что узнала об этом устройстве еще полгода назад, когда общалась с чат-группой. И однажды даже обсуждала это с Шелтемой, но та категорически возражала против порт-катетера. Операция, по ее словам, довольно сложная, к тому же катетер часто засоряется. В общем, не стоит хлопот.

— Что ж… эээ… у нас другая точка зрения, — говорит Роденбах.

Он явно не хочет бросать тень на свою коллегу Шелтему из Синт Лукаса. Ту самую Шелтему, у которой я как-то спросил, не лучше ли моей жене лечиться в госпитале Энтони ван Лейвенхок, специализирующемся на раковых болезнях. И которая с раздражением пояснила, что в век Интернета вся информация по раку, всем новым разработкам и методам лечения в считаные часы становится достоянием каждого врача по всем госпиталям мира. И она же уверяла нас в том, что каждые две недели обсуждает течение болезни у своих пациентов с врачами соседнего госпиталя Энтони ван Лейвенхок.

В лучшем случае, на протяжении последних месяцев Шелтема плохо выполняла свою работу, а в худшем — бессовестно лгала нам, когда Кармен, рыдая, умоляла назначить ей любой другой способ введения химии, только не эту чертову иглу.

■

Роденбах говорит, что, по его мнению, катетер с портом лучше, чем пероральное лечение, но выбор за Кармен. И он предлагает вести ее дальше как пациентку.

Кармен выбирает порт-катетер, Роденбаха как лечащего врача и госпиталь Энтони ван Лейвенхок. Я вижу, что она довольна, доволен и я.

► Госпиталь Энтони ван Лейвенхок (ЭВЛ) специализируется на лечении рака. Врачи и медсестры в ЭВЛ понимают душевное состояние людей, которым поставлен страшный диагноз, или — как в случае Кармен — безнадежных больных.

С другой стороны, все посетители госпиталя знают, что вы пришли сюда вовсе не потому, что у вашей жены родился ребенок или она поправляется после удаления аппендицита, а исключительно по причине рака. Я и сам ловил себя на том, что провожаю сочувствующим взглядом людей, бредущих рука об руку по коридорам или молча сидящих у кофейного аппарата в холле. Кто-то из них только что услышал, что опухоль обнаружена у матери, что дедушка может скончаться в любую минуту, или же врачи поставили крест на муже или жене. По сути, ЭВЛ функционирует так же, как квартал «красных фонарей» в Амстердаме. Встречая там кого-то, вы точно знаете, с какой целью он или она туда пришли.

Операция по введению порт-катетера действительно оказывается плевым делом, и Кармен радостно насвистывает, отправляясь на оставшиеся сеансы химии.

Синт Лукас остался в прошлом. Голос Шелтемы в последний раз звучит в голосовой почте. Докторесса говорит, что ей стыдно за то, как обошлись с нами во время ее отпуска, и желает нам всего самого наилучшего. Я верю ей на слово и безжалостно вычеркиваю ее из памяти. Так же поступает Кармен.

После смены врача ее жизнь не станет длиннее, но зато она будет чуточку приятнее.

И от этого влечения

Есть только сексуальное излечение…

Marvin Gaye, песня «Sexual Healing» из альбома «Midnight Love» (1982)

Чтобы скрасить и свою жизнь, я вернулся к старым привычкам. И я снова с Розой.

В тот день, когда стало известно о метастазах, мы встретились в кафе «Кофе Кампани», в районе Де Пийп сразу после того, как я отвез Луну в ясли. С точки зрения монофобии время вполне безобидное, да и место безопасное, поскольку находится далеко от дома Розы.

► «Кофе Кампани». Здесь можно склеить девчонку, но все-таки это кафе для ценителей кофе. Чем более необычный напиток вы закажете, тем выше окажется ваш статус. Так что притворитесь знатоком. Забудьте о капучино и эспрессо. Даже если вы понимаете в кофе не больше, чем свинья в апельсинах, заказывайте американо или ристретто. Так вы автоматически войдете в круг избранных, что, собственно, и требуется.

Роза внимательно слушала, пока я изливал ей душу, выплескивая раздражение и отчаяние.

Летом, в промежутках между путешествиями и прогулками на маленьком корабле вместе с Кармен, я тайком встречался с Розой в пабах и сэндвич-барах. Мы намеренно обходили стороной кафе в ее округе, чтобы избежать соблазна закончить свидание у нее дома, что означало бы нарушение Моего Обещания Кармен.

Я твердо решил не прикасаться к Розе, и мне удалось продержаться целых четыре месяца. Это был своеобразный рекорд моногамии за все время моих отношений с Кармен. Или, скорее, зерогамии, поскольку один эпизод все-таки был, в «Клаб Мед». Но с тех пор, стараниями таксотера, сексуальное влечение Кармен сошло на нет. А с ним и моя сексуальная жизнь, чего нельзя сказать о чувстве вины. Монофобия злорадно смеялась надо мной: я по-прежнему вел двойную жизнь, у меня по-прежнему было две женщины, но я не мог спать ни с одной из них. Иногда мой член готов был взорваться от желания, стоило Розе утешить меня чуть более интимно. Тогда, вернувшись домой, я мастурбировал в туалете или под душем, мечтая о ней.

Однажды вечером, после очередной химиодрамы в Синт Лукасе, ситуация вышла из-под контроля. Я позвонил Розе, она была дома, и уже через полчаса я был у нее. Она стала утешать меня. Утешение постепенно переросло в ласки, а ласки — в секс. Поначалу она пыталась протестовать, но уже ничто не могло нас остановить. Все произошло прямо на ковре. Я вошел в нее и почти сразу кончил. Потом мы вместе плакали.

После этого меня потянуло к ней с еще большей силой. Каждые полчаса я грезил о встрече с ней. Мой день был расписан по минутам и мог служить образцом бесчеловечного распорядка. Кармен. Луна. Визиты в госпиталь. Осмотр домов, предлагаемых риелтором. Работа в офисе. Хотя последний пункт одновременно служил алиби для коротких свиданий с Розой.

Но наш нынешний роман существенно отличается от того, что было между нами раньше. На прошлой неделе, когда мы валялись в постели, Роза вдруг произнесла:

— Я люблю тебя, Дэнни.

Пусть это покажется безумием, но я был скорее польщен, чем озадачен возникшей проблемой. Поначалу я и сам не мог понять почему. Я уже нарушил Мое Обещание Кармен, а признание Розы определенно не облегчало ситуацию.