Непрописные истины воспитания. Избранные статьи - Симон Соловейчик

Но может быть, лучше так говорить детям: «Не будь как все, никому не подчиняйся, никому не подражай, у тебя свой ум должен быть» – так?

Тоже страшно. Человек один быть не может, он ищет, к кому прислониться, к кому прилепиться, кому подчиниться – многим своя воля кажется лишней тяжестью, а поиск своего пути – утомительным занятием.

Воспитание всегда трудно, воспитание же для жизни на свой риск и страх в тысячу раз труднее, чем привычное воспитание уздой – обузданием и самообузданием. Предприятие, созданное на свой риск и страх, может разориться; человек, действуя на свой риск и страх, может оказаться на краю гибели. Здесь таится опасность, но именно эта неизбежная опасность и воспитывает. Многие неудачи воспитания объясняются тем, что родители старались действовать наверняка, избежать риска. Но воспитание без риска силы не имеет.

Однако если самостоятельность резко возрастает, то надо внушать ребенку некоторые правила безопасности, о которых прежде не говорили.

Вот одно из них. Мы по старой привычке говорим, что в мире нет безвыходных ситуаций. Но это не так, это не отвечает действительности. Будем объяснять вырастающим детям, что на свете есть капканы – есть ситуации, из которых почти невозможно выкарабкаться. Следовательно, надо быть весьма осмотрительным, не попасть в капкан – потом будет поздно.

Одним из таких капканов стали наркотики. Наркомания практически неизлечима, жизнь наркомана становится сплошным мучением – и что же делать тогда? К кому обратиться? Несчастные люди пишут в газету, ищут докторов, пытаются пересилить себя – но это редко удается.

Есть один и только один способ борьбы с капканами: быть осмотрительными, не попадаться. Говорите детям: действуйте самостоятельно, не страшитесь риска, не бойтесь жизни, ничего не бойтесь. Но помните о капканах – обходите их стороной.

Как, по-вашему, читатель, если дети не получают религиозного воспитания, должны ли они знать какие-нибудь заповеди? Или пусть сами доходят до вечных истин? Кто дойдет, кто не дойдет – но зато сам не дойдет?

«Заповедь» – трудное слово для современного человека. Давным-давно шел на наших экранах французский фильм «Дьявол и десять заповедей», состоявший из отдельных веселых новелл. Моя знакомая, работавшая в то время в ФРГ, приехав ненадолго в Москву, позвала меня посмотреть фильм. Я удивился – что ж ей у нас смотреть, наверняка что-нибудь вырезано. Но мы все-таки пошли, и когда сеанс кончился, она сказала: «Я так и думала. У вас здесь вырезали одну новеллу, а у нас там – другую». Здесь боролись с эротикой, там – с богохульством. Но и та сторона, и эта проявили одинаковую готовность кроить заповеди по своему усмотрению: десять их, девять или пять – какая разница?

В нашем общественном сознании заповеди и вообще моральные правила какого бы то ни было рода сильно опорочены. Многие годы каждую осень во всех газетах писали о «первой заповеди хлебороба». В иные времена эта первая заповедь практически означала следующее: отдай весь хлеб государству, а сам хоть пухни от голода. Потом произошел конфуз с «моральным кодексом строителя коммунизма», собранием напыщенных и плохо отредактированных фраз. Когда этот кодекс был провозглашен, теоретики писали, что вот-де библейские заповеди – в отрицательной форме («не убей», «не укради»), а у нас лучше, у нас – в положительной. Напечатанные или нарисованные на красной фанере, под стеклом или просто в деревянных рамках, лучшие в мире тексты кодекса были развешаны по всей стране.

Сейчас и не вспомнить, что же там было написано. Подумать только, как быстро забываются идеологические химеры! Три миллиона мальчиков и девочек ежегодно изучали «Законы юных пионеров», своего рода заповеди для детей. Но любые заповеди работают лишь тогда, когда их знают. Пионерские же законы выучить невозможно, их не знает никто, они и не рассчитаны на то, чтобы их учили, знали, чтобы ими руководствовались. Но самое вредное, что только может быть в воспитании, – это бездействующий закон.

Идея беззакония, идея открытого и ненаказуемого пренебрежения объявленным законом прочно внедряется в сознание и подсознание наших детей – и подчас навсегда.

Развратив детские головы, спохватываются и начинают жалкую правовую пропаганду – вяло или пылко уговаривают подростков уважать законы, проводят конференции и симпозиумы по так называемому правовому воспитанию и громко бранят детей за то, что у них, нынешних, нет и тени уважения к законам.

Это стало, кажется, общей схемой современного воспитания – сначала детскую душу развращают до последних пределов, вытаптывают способности и все оригинальное, словно формалином заливают детские стремления любить, верить, надеяться, а потом хватаются за голову, начинают осуждать детей и перевоспитывать их.

Сейчас, когда стали наконец понимать значение общечеловеческих, вечных истин, все находятся в тайном недоумении – а в чем, собственно, они состоят, эти истины? Обычно прибегают к формуле «Не укради, не убей и так далее». Вот это смутное «и так далее» практически составляет содержание всей нашей сегодняшней этики. Но попробуйте воспитайте душу ребенка, имея за своей душой жалкое «и так далее» и ничего больше!

14-летняя девочка, дочь «простых рабочих», пишет о себе: «Я вижу, что вокруг меня люди исповедуют только два закона: “хочешь жить – умей вертеться” и “ты – мне, я – тебе”». Вот вам и моральный кодекс, и десять заповедей…

Но любопытно: в этих двух житейских законах, ужасных в глазах девочки, на самом деле ничего страшного нет. Любой нынешний предприниматель скажет, что в них – вся его деятельность. Девочку мучат не сами заповеди делового человека, а расхождение между тем, чему учат в школе, и тем, чему учит жизнь.

Не могу не привести и заключительные строчки из этого письма: «А в душе я все еще верю. Верю в принца, в любовь, в счастье. И может быть, найдется человек, который сможет меня переубедить, только я лично не очень-то в это верю. И только не надо говорить прописных истин о моей духовной бедности. Духовно я богатая, но, видя жизнь вокруг, я иначе думать не могу».

Какие у нас дети растут, в каком большом долгу мы перед ними! Мы обязаны – вместе с ними – устроить такую «жизнь вокруг», чтобы из нее, а не из текстов на красной фанере впитывали они заповеди действительно человеческой жизни, всюду одни: в книге, в школе, в действительности.

Но все-таки, в чем они состоят, эти заповеди?..

Дети и смерть… Мы все озабочены тем, как объяснить детям зачатие и рождение человека, на эту тему написаны тома, особенно на иностранных языках. Но как объяснить смерть? Дети о смерти спрашивают редко, но не спрашивают – не значит не думают.

Один человек рассказывал мне, что когда ему было пять лет, у них в коммунальной квартире умер сосед. Утром началось беганье, хлопоты, а мальчика отгоняли: «Иди, иди, это тебя не касается». Но из обрывков разговоров он понял, что сосед умер во сне, лежа на спине, и что люди всегда – так понял мальчик – умирают на спине.