Темные тени нехорошей квартиры - Евгения Михайлова

Сергей искоса посмотрел на Толю. У того на белом лице глаза горели сухо, болезненно, как в жару. Васильев сунул руку в карман, вытащил что-то, завернутое в салфетку, показал.

– Это все, что у меня осталось от Марины на память. Розочку сшиб в ее спальне. Петька Романов там все этими розочками залепил. Мы над ним смеялись…

– Где мама похоронена?

– Там, где жила. Домик под Лобней у них. Отец купил, когда из клиники ушел. Частно практиковал. Он врач.

– У вас у всех – одна фамилия?

– Да. Папина. Григорий и Вера Васильевы. Будешь, что ли, проверять? Не веришь? А. Вы ж всех проверяете. А я, наверное, первый подозреваемый. Сам убил за эту розочку, сам вас вызвал, да? Про мать соврал для жалости, а на самом деле я – инкубаторский.

– Успокойся, старик. Моя жена сказала бы точнее, но, мне кажется, у тебя высокая температура. Если в квартире будет сейчас Лара Корнилова, надо опять попросить у нее лекарства. Они у тебя под водку хорошо идут.

– Да, под водку… Давай скорее. Лихо мне, как говорила мама. Но ты гениально все разложил на версии, а с водкой еще гениальнее догадался.

– Все мы гении. Но если вы будете судить рыбу по ее способности взбираться на дерево, она проживет всю жизнь, считая себя дурой.

– Елки, – изумился Толя. – Ты сам это придумал?

– Не совсем, – скромно заметил Сергей. – Я просто всегда был близок к этой формулировке, возможно, она даже пряталась в дебрях моего мозга. А потом моя жена это произнесла и сообщила, что автор не я, а Альберт Эйнштейн.

– Как она тебя, – попытался улыбнуться Толя. – Марина говорила, что она к ней приходила, твоя жена.

Толя замолчал, отвернулся, Сергей посмотрел на него… Даже не ожидал, что с ним это может быть. Толя крепко сжал скулы и веки. И все равно ресницы стали мокрыми. На лбу появились две глубокие морщины.

– Ты где? – позвал Сергей. – Не проваливайся. Наша скорая помощь близко. Держись. Отвлекись. Или, наоборот, скажи, что Марина рассказывала про мою жену.

– Ничего. Убила, говорит. Слишком красивая и нудная. Какие-то уравнения ищет, вписать в них хочет Романова и его мать. А козла, говорила Марина, в уравнение не впишешь.

– Отлично сказано, – серьезно оценил Сергей. – Толя, мне очень жаль. Марина – прекрасная женщина… была. Умная, забавная, действительно подходила тебе. Мы постараемся найти убийцу. Однако нужно время.

Лара и Нина Георгиевна, выслушав Сергея, смотрели на них с Анатолием с таким ужасом, как будто за ними стояло привидение.

– Но это… война, – проговорила Лара. – Какая-то ужасная война против одной квартиры. Сережа! Неужели это нельзя остановить?

Нина Георгиевна села рядом с Толей на диван, положила руку ему на плечо. Тот сбросил ее.

– Серега, открывай. Нет больше сил. Только, Лара, закрой дверь изнутри. Уверен, что в коридоре Зинка стоит.

Лара кивнула, достала из бара четыре бокала, поставила на стол. Потом сначала открыла дверь комнаты, посмотрела в глаза застывшей у створки Зинаиды, спокойно сказала: «Извини» – и опять захлопнула дверь, заперев ее изнутри.

Сергей налил Анатолию полный бокал, себе, Ларе и Нине Георгиевне на донышке. Выпили молча, стоя. Толя сразу же потянулся к бутылке вновь.

– Не гони, – перехватил его руку Сергей. – Лара, у тебя, может, есть что-то от стресса. Тупо водка тут не поможет. Он напьется и неизвестно что придумает… Тяжело на него это подействовало. Все случилось на глазах…

Лара внимательно посмотрела на Анатолия.

– Да, я понимаю. Толя, ты выпил, а все равно зеленый, губы синие. У тебя сердце здоровое? Никогда тебя таким не видела.

– Такой раскрашенный? – криво улыбнулся Анатолий. – Здоровое, наверное. Хотя мама что-то придумывала про наследственный порок в детстве. Это у нее было больное сердце. Ей и рожать меня не разрешали. Она рискнула. Вот я думаю: зачем?

– Понятно. Водку пока убираем. Сейчас дам тебе пару таблеток, капли. Вернется нормальный цвет, поспишь, потом дам остальное.

– А, ладно, – махнул рукой Толя и вдруг лег на диван, вытянулся и закрыл глаза.

Все посмотрели на него с тревогой. Лара влила в него лекарства, он не открывал глаз. Они долго не могли пробить молчание, которое висело густым туманом в комнате и как будто не зависело от них. Казалось, голос в нем все равно заглохнет. Да и что говорить? Это была территория смерти. Вопрос лишь в том, кто следующий. Сергей прокашлялся, как будто туман проник в горло. Сказал:

– Наверное, вам всем нужно отдохнуть. А потом большая просьба вспомнить все, что связано с контактами Марины, ее отношениями с мужем, квартирными конфликтами. У нас есть еще одна новость. Не пугайтесь, дамы. Тут все наоборот. Ваша соседка Лидия Смирнова, которую вы считали погибшей, жива. И не просто жива, она очень даже неплохо живет в арендованной дорогой квартире. Возможно, впрочем, что уже в другой. Ее случайно обнаружила Марина за два дня до своей гибели. Отвезла постоянной клиентке заказ, а этой клиенткой как раз и оказалась Лидия Смирнова. Заказывала она все время в ее магазине на другое имя.

Нина Георгиевна легко и тихо опустилась на пол.

– Извините, – прошептала она. – Ноги не держат. Немножко посижу. Лида скрывается? И от меня? Зная, что я ее считаю убитой и оплакиваю каждую ночь?

Лара посмотрела на нее с болью. Как ей объяснить, что Лида, скорее всего, даже не думает о ней. Там, похоже, совсем другая история. Она накапала и ей сердечных капель, дала выпить, помогла сесть в кресло. Потом повернулась к Сергею.

– Что-то тут не то, да, Сережа? Как она объяснила Марине ситуацию?

– Насколько мне известно из того, что Толя сказал, никак не объяснила. Но попросила об их встрече молчать.

– А Марина рассказала… – задумчиво произнесла Лара.

– Что ты хочешь этим сказать? – зазвенел голос Нины Георгиевны. – Зачем ты говоришь сыщику, что Лида… Что она могла что-то сделать…

– Я ничего не сказала.

– Нет, сказала! И ты так думаешь! И вы все сейчас все будете валить на Лиду! А я вообще не верю в эту историю. Марина ее придумала. Как проверить, что она это говорила? Ее нет!

– Проверить легко, – спокойно сказал Сергей. – Успокойтесь, пожалуйста, Нина Георгиевна. Вы правы, эта информация не проверена. На этом давайте остановимся. Очень советую вам всем лечь спать. Мы пока вообще не склонны связывать все эти преступления. Время сейчас такое, криминал на дворе…

– Ну, да, – пробормотала Лара. – И каждую коммуналку истребляют просто так, по ходу, каждого за его отметки в школе. Конечно, сыщик ты, но это несерьезно.

– Я никому не навязываю свою концепцию, тем более – ее и нет. Но на чем-то надо сегодня поставить точку. Чаю попейте. Посмотрите какое-нибудь кино вместе. И ложитесь спать. Я, Лара, даже не предлагаю тебе сегодня поехать к родителям. Ты сейчас здесь – самое сильное звено. Эти двое без тебя распадутся на части. В общем, надеюсь и откланиваюсь. Завтра поутру перекличка.